Нет, Нет! Не надо. Господи, не так!

– Андрей, я не хочу! – в отчаянье вырываюсь я, надеясь на чудо, но музыка из зала била по мозгам, и меня никто не слышал. Никто!

– Зато я хочу. Заткнись и раздвигай шире ноги, сейчас моя кувалда будет делать тебя женщиной.

Стоило ему развернуть меня спиной к себе, ткнуть заплаканным лицом в шершавую стену, задрать высоко юбки и коснуться отростком ягодицы, как все закончилось.

Глухой удар ознаменовал мое спасение.

Кто-то помог мне. Я резко оборачиваюсь и тут же издаю писк, когда вижу перед собой волосатую грудь в расстегнутой рубашке. Стоит поднять голову, как я тут же закрываю рот в испуге, настолько глубоко проникает в меня взгляд спасителя. Бориса Александровича.

Ногой я наткнулась на что-то мягкое и бросила взгляд вниз.

Андрей лежал ничком и что-то бормотал. А я тут же постаралась прикрыть разорванной лиф платья и стереть слезы.

Могу только представить, как я сейчас выгляжу.

– Спасибо, – выдавливаю я и поднимаю глаза. И снова задыхаюсь от острого, как нож взгляда. Темного, порочного. Такого же распутного, как его фамилия.

Магнат только мельком смотрит на едва прикрытую грудь и снова возвращается к лицу.

– Я полагаю, для вас веселье закончено? – приподнимает он одну бровь, и я поджимаю губы и шепчу:

– Это точно. Я позвоню отцу.

– Он на смене, не стоит его беспокоить. За той дверью, – кивает он на задний ход. И я повернула голову, чтобы хоть на миг разорвать этот сносящий крышу контакт глаз, – машина. Я вас отвезу.

– Вы?

– Можете оставаться здесь, разумеется. Я… вас ни к чему не принуждаю.

Ой, ли?

– Нет. Нет. Я буду вам признательна за помощь.

– Рассчитываю на это, – протягивает он руку, указывая направление, а мне только и остается, как ковылять в одной туфле в сторону выхода.

Вот и закончилась моя беспечная юность. Было ощущение, что скала за моей спиной гораздо опаснее лежащего без сознания Андрея. И я сама облокотилась на нее, совершенно не зная, к чему это приведет.

Глава 3.

Стоило только выйти из душного помещения, как полуобнаженное тело обдало свежестью и прохладой. Задержалась на низком, деревянном крыльце, чтобы вдохнуть его. Задохнуться сибирским воздухом. Самым сладким, самым чистым.

Сразу слезы высохли, и тело, оскверненное пусть и не до конца, легкостью обволокло. Камень с души как-то резко обвалился и по склону покатился. Стало лучше. Дышать легче.

Но все заканчивается, прохлада превратилась в мороз по коже, когда я заметила на себе взгляд магната. Борис Александрович. Выше меня на голову. Он стоял и просто смотрел в мою сторону, держа дверцу своего джипа открытой.

Еще бы знать, о чем он думает. Неприступная скала. Бесчувственный с виду. Но смотрит так, словно клеймо выжигает.

– Садитесь, Нина.

Со мной никто не разговаривал на вы. Это ж вроде ко взрослым так положено обращаться, а я невзрослая. Девочка я еще. Благодаря ему еще девочка.

Кивнула еле-еле, прошла вперед ковыляя и попыталась забраться в машину. Но как только нога встала на ступень джипа, я тут же чуть не грохнулась вниз.

Ощущение краткого полета принесло в душу веселье. Я хихикнула. Меня минуту назад чуть не изнасиловали, а я хихикаю.

Когда не получилось забраться с третьего раза, ощутила тяжелую помощь в виде руки магната на своей попке. Хихикнула и в этот раз, уже окончательно забираясь в темный салон машины.

Хотела сказать спасибо, но дверь перед носом закрылась, и он прошел обратно к железной двери с надписью: «Посторонним вход воспрещен».

Почему-то он посадил меня на заднее сидение, но вопросов задавать не хотелось.

Обычно я не люблю машины. В одних пахнет бензином, в других землей, а в некоторых смердит из-за сломанного кондиционера.

Но здесь мне неожиданно понравилось. Не пахло ничем. Легкий душок кожаных кресел, не более того.

Я все еще держала платье, прикрывала грудь, хотя понимала, что он-то точно уже все видел. И в силу опыта, и в силу ситуации.

Он все еще не садился в машину, а стоял и курил.

А я только смотрела на профиль через затемненное стекло. Прямой нос, чуть сведенные брови, выдающие работу мысли. И я бы очень многое отдала за возможность заглянуть в голову такого человека.

Почему он не остановил Андрея сразу? Почему ждал критической точки, чтобы прийти мне на помощь. Он что-то потребует за свою услугу телохранителя? Почему-то на этой мысли внутри возникло щемящее чувство тепла снизу живота, но я проигнорировала его, продолжая пялиться на своего рыцаря.

А могу ли я все это у него спросить? Он ответит?

**** Наши герои, как вижу их я ****

Глава 4.

В этот момент ход моих мыслей нарушили пара охранников в черных футболках, кажется еле натянутых на перекаченные тела.

Они вышли из задней двери клуба. Подошли к Борису Александровичу и что-то ему докладывали. По-другому и не принять их чуть сгорбленные спины и взгляд, бегающий куда угодно, только не по лицу магната.

А я, чтобы не быть пойманной за подслушиванием – все-таки приглушенные басы голосов просачивались сквозь закрытые двери – посмотрела наверх.

Туда, где под темным звездным небом сверкала огнями крыша нашего городского клуба «Сибирь».

Это было самое известное заведение в городе. Ресторан. Ночной клуб. Бильярд. По будням здесь появлялись разодетые семейные пары, работники банков, учителя. Играла живая музыка, и казалось порой, что попала в семидесятые годы, все настолько чинно и прилично. Белые скатерти на круглых столах. Хрустальные бокалы. Официанты, одетые не хуже посетителей. Даже метрдотель.

В выходные ресторанный зал закрывался на засов. Клуб заполняла молодежь, и, так называемые, криминальные лица нашего региона. Меня не пускали в такие дни в клуб, да и у самой желания не было. Но зато Женька, моя подружка и сестра Андрея, часто в красках описывала происходящее там. Она рассказывала все. Кто с кем подрался. Кого зажали в углу. Кто принес в этот раз наркотики. Она не утаивала ничего, даже собственных похождений и случайных связей. Но стоило мне завести разговор о поведении Андрея, та тут же немела и теряла память, не хуже рыбки Дори из популярного диснеевского мультфильма.

Это, конечно, и должно было навести меня на мысли об отрицательном характере моего светловолосого принца. Но я не хотела замечать очевидного, ведь когда счастлив, не смотришь на время. Не задаешь вопросов.

Почему же все-таки я пошла с ним в этот угол? Почему до сих пор так кружится голова.

Зачем я перелезла на переднее сидение и оголила грудь, стоило Магнату сесть в машину? Счастливые не задают вопросов, вот и я не буду.

Борис Александрович завел двигатель и перевел взгляд на меня.

В этот момент он перестал казаться мне грозным. Есть в нем что-то такое. Такое притягательное.

Все-таки власть украшает человека. Белоснежная рубашка, темные брюки на крепко взбитых бедрах, натянутые, когда он сидит за рулем. И пальцы эти. С коротко стриженными ногтями, но очень крупные.

Андрей был сильным, бесспорно. Спортсмен, атлет.

Но что, если бы меня захотел взять у той стены сам Борис Александрович?

Прижал бы всей своей тушей.

Смотрел бы вот так же и методично сдирал с меня остатки одежды.

И имя ему под стать.

– Бори-ис Александрович.... Вы меня спасли. Вы мне нравитесь. Бори-ис. Мне так хорошо, – лепетала я.

– Я вижу, – только и сказал он, продолжая обжигать мою грудь искорками в глазах. Они, как те самые искры жидкого метала на его комбинате, опаляли мне кожу, оставляли следы. И тело бы его оставило следы. Снаружи. Внутри.

Он кажется мне огромным. Как бык, со своей большой шеей и безразмерным разворотом плеч.

Он и сам, как бык, идет напролом по жизни. Никого не жалеет.

Долго бы я сопротивлялась, захоти он взять меня сейчас силой?

Главный вопрос, сопротивлялась бы я? Этот его запах.