— Хорошо, тогда наши парни продолжат наблюдать за вами, вы не против?

Катя с улыбкой покачала головой:

— Нет, что вы! Я даже привыкла уже к их присутствию.

Сперанский тоже улыбнулся в ответ:

— И ещё. Вы позволите звонить вам периодически? Мало ли что может понадобиться или возникнут какие-то вопросы.

Катя взглянула на Платова и спокойно ответила Сперанскому:

— Не только позволю, но и попрошу держать меня в курсе. А сейчас, если я вам больше не нужна, отвезите меня домой. Сегодня было довольно много больных, устала я что-то. И… спасибо вам. За всё.

***

С тех пор прошло две недели. Даша звонила каждый день и с восторгом рассказывала сестре о путешествии, о тёплом солнце и бирюзовом море. Сперанский в основном писал отчёты о работе, а Катя работала, приходила домой и падала от усталости. С переменой погоды появились боли в поломанной руке и ноге, после операций хотелось размять пострадавший от удара позвоночник, кружилась голова, но Катя молчала и шла на следующую операцию, смотреть очередного пациента, заполнять истории болезни, чтобы не думать, не чувствовать. Чтобы просто жить.

В один из вечеров, когда за окном уже стемнело и все разошлись, оставляя больных на дежурную смену, к собравшейся домой Булавиной подошла дежурная медсестра и тихо прошептала:

— Екатерина Александровна, там в холле опять мужчина сидит, который каждый вечер следом за вами всегда уезжает.

Катя, привыкшая к тому, что парни Сперанского никогда не скрывали своего присутствия, молча встала и вышла из ординаторской. Она спустилась по лестнице и внимательно осмотрела широкий холл — в углу за автоматами с напитками сидел Сергей Воскобойников. И спокойно смотрел на удивлённую Катю.

— Добрый вечер, Сергей. — Катя перекинула шарф через плечо. — А что вы тут делаете?

Воскобойников поднялся с низкого стульчика, переступил ногами и спокойно ответил:

— Вас жду, Катя.

Она опустила взгляд и выдохнула. Была ли она удивлена? Или, может, ей была неприятна эта поздняя встреча? Катя не знала ответов на свои вопросы. Но одно она знала точно — она никогда не сможет сделать счастливым этого красивого мужчину. С сильными, чуть шершавыми ладонями. Она помнила то единственное прикосновение и тепло его пальцев.

— Сергей, зачем вы здесь? И зачем ждёте? Я всегда под охраной, надеюсь, что мне ничего не угрожает, поэтому…

— А я не против охраны, Катя, но мне будет спокойней, если я сам смогу убедиться в вашей безопасности. Вы позволите мне проводить вас?

— Спасибо, но я на машине. И простите меня, Серёжа. Не думаю, что нам и впредь надо видеться. Прощайте.

И она ушла, стараясь не оборачиваться, почти пробежала по двору к больничной стоянке. Села в машину, провернула ключ и… заплакала под мерный гул работающего двигателя. Но Катерина знала, она была уверена, что им не по пути. Она не из тех женщин, которые рождены для любви. А искалеченное, исполосованное шрамами тело и вовсе потеряло былую привлекательность. Катя зло вытерла слёзы и выехала через ворота, не замечая чёрный внедорожник, пристроившийся вслед за ней.

Сергей

Нам не надо видеться впредь! Да прям! Он сам будет решать, что делать и когда видеться.

Сергей внимательно следил за Катиной машиной, что уверенно двигалась по вечернему городу. Кстати, машину она водит очень хорошо, как-то не по-женски, будто действительно «железная леди».

Катя свернула во двор, Сергей притормозил и медленно повернул, стараясь занять неприметное место у соседнего дома. Тут он парковался уже больше месяца, с тех самых пор, как она внезапно исчезла из квартиры Ириски. Ох, получил тогда Алёшка за то, что упустил этого пугливого котёнка. Хотя котёнок с коготками оказался — как она его быстро на место поставила. Интересно, чего она боится? Новых отношений или последствий? Сергей склонился к рулю — свет в окнах зажёгся, значит, дома. И что теперь делать? Подождать или продолжить неприятный разговор? А чего ждать-то? Надо решить всё сегодня — и все дела. Потому что зацепила его эта Катя-котёнок за самое нутро. Он вышел из машины и уверенно зашагал к подъезду.

Домофон пропел свою песню раз, другой, но никто не отзывался. Воскбойников отошёл от двери и опять посмотрел на окна. Дома, но не отвечает. И в этот момент раздалось тихое и усталое:

— Да, слушаю вас.

Сергей сжал кулак, потёр им лоб и ответил:

— Катя, это Сергей. Нам надо поговорить.

Он будто видел её. Вот она прикрыла глаза, вот оперлась плечом о стену, помолчала, но всё-таки нажала на кнопку. Сергей рванул дверь на себя и побежал по лестнице, не дожидаясь лифта. Дверь в Катину квартиру была приоткрыта, он вошёл и резко остановился. Катя стояла в коридоре в сиреневом велюровом домашнем костюме и нервно перебирала пальцами бегунок молнии на курточке.

— О чём вы хотели поговорить, Сергей?

Вот так сразу, без всяких «добрый вечер», «чай-кофе». Он расстегнул молнию на куртке, пытаясь показать ей, что не уйдёт просто так, не сказав всего. Катя опустила голову и тихо проговорила:

— Простите, я устала, поэтому немного растерялась. Проходите, пожалуйста, раздевайтесь. Чай? Кофе? Простите, но ничего крепче в моём доме нет.

— Я за рулём, Катя, поэтому угостите меня чаем.

Хозяйка хлопотала у кухонных шкафчиков, но Сергей явно ощущал, как между ним и Катей постепенно росла стена отчуждения. Она как будто отгораживалась от него, сама возводила непреодолимые препятствия, чтобы не впустить его в свою жизнь. И не только его. Любой, кто посягал на её личное пространство, кроме подруг, наверное, автоматически становился ей чужим, её неприятие любого мужчины было таким явным, неприкрытым, что Сергей не выдержал и громко позвал, стараясь вернуть ушедшую глубоко в себя женщину:

— Катя! Скажите мне, почему…

— Что вы хотите от меня, Сергей? — Она резко развернулась и завела руки назад, вцепившись побелевшими пальцами в стол. — Зачем вы приехали? Что вам надо? Неужели вы не понимаете, что такая женщина, как я, совершенно вам не пара?

Сергей поднял руку, останавливая её, и усмехнулся:

— Откуда вам знать, Катя, какая женщина будет мне парой? Я уже которую неделю стараюсь везде следовать за вами. И не потому, что вам с подругами угрожает опасность. Хотя и это тоже. Катя, я…

Он не успел закончить фразу, как она наклонилась и тихо прошептала:

— Что ты?.. Что ты знаешь обо мне? Неужели ты не видишь, что я не из тех женщин, которые тебя окружают?

— А какие женщины меня окружают, по-твоему? — Сергей начал злиться, глядя на эти вдруг покрасневшие щёки, сжатые зубы, слыша злой шёпот. Он знал из рассказов её подруг, что жизнь обошлась с ней жестоко и несправедливо, что её предавали и унижали. Но он-то не из тех, кто потоптался по её судьбе!

— Какие? Ты вращаешься в мире моды! Вокруг тебя вьются гламурные дамочки и модели. А я не они! Посмотри на меня! Я далека от модельных критериев!

— Да плевать мне на модельные критерии, Катя! Я с тобой сейчас, а не с моделями, в конце концов! За что ты себя наказываешь? Что надо сделать, чтобы ты перестала хоронить себя заживо? Ты молодая, красивая, прости, аппетитная женщина, а…

— А это ты видел? — вдруг закричала Катя и рванула вниз молнию на куртке. — Посмотри! Неужели ты думаешь, что я могу хоть на минуту забыть, что я собой представляю? Что такие, как ты, привыкшие к красоте и безупречности, могут испытывать к такому?

Сергей замер всего на несколько секунд, рассматривая её изуродованное шрамами тело. Но и этого было достаточно, чтобы Катя усмехнулась и тихо, но уверенно произнесла:

— Уходи. Уходи и больше не приближайся ко мне. Никогда. Уходи.

Сергей встал со стула и внимательно посмотрел на Катю.

— Если ты думаешь, что это наша с тобой последняя встреча, то ошибаешься. Мы ещё встретимся и продолжим наш разговор. А пока тебе надо просто успокоиться и отдохнуть. До свидания, Катя.