– Ты кто такой? – Она попыталась заставить мальчика исчезнуть. Это всегда работало с непрошенными проявлениями воображения, но в этот раз угловатая фигурка на трубах осталась неподвижной. Напротив! Он словно бы стал плотнее, реальнее – будто проникал в ее иллюзорную реальность извне, протискиваясь через складки фантазии.

– Я? Пауль. Я живу там, – он махнул рукой куда-то за левое плечо Агнии. – Но это не имеет тут значения, верно?

Яблоко хрустнуло снова, и Агния заметила, как сок бежит по пальцам мальчишки. Оно было потрясающе искусно выдумано. Как она смогла такое вообразить?

– Это не ты воображаешь, а я, – Пауль дернул плечами. – Когда-то я воровал яблоки у соседа. Скверный был дед, злющий! Но яблоки у него были такие… никогда не забуду. Дед потом помер, и яблони его захирели. Это, как говорил отец, потому что он всю свою душу в них вкладывал, – мальчишка доел огрызок и закусил хвостик в глубокой задумчивости. Кожа на лбу и вокруг глаз у него собралась сетью морщинок: совсем не так, как должно быть у подростка лет четырнадцати. – Может быть, он теперь сам стал яблоней. Кто его знает. Мы вот с тобой – так и носимся по свету. Кто куда.

Агния стушевалась. Она обхватила себя руками и отшатнулась назад. Воображаемый мальчик не зависел от нее. Значило ли это, что она окончательно сошла с ума? Нет, она подозревала, что нормальные люди не могут в тончайших деталях вообразить брусчатку Венеции, по которой никогда не ступали, или увидеть отблески огней аборигенного племени в непроходимых диких джунглях. Это уже само по себе было ненормально, но оно все словно бы было Агнии подвластно. А теперь вот появился мальчишка, которого она скорее назвала бы Антошкой. И он жил сам по себе. И влиял на корабль так же, как на него влияла она сама. Истинное сумасшествие!

– Так кажется только тогда, когда встречаешь другого сноходца первый раз. Потом привыкаешь. Если, конечно, не едешь крышкой, – Пауль видел насквозь ее мысли. В этот момент Агнии показалось, что это она придумана им, а не наоборот. – Вообще, конечно, я тебя давно видел. Давно наблюдаю… да только ты все никак не хотела увидеть меня. Впрочем, ничего необычного.

Нет, нет, нет! У нее была хотя бы одна особенность, которая позволяла считать себя единственной во всем свете – это сны. А теперь этот наглый мальчишка отнимал эту уникальность. Каждым словом, каждым движением. Агния резко развернулась и прыгнула с разбегу в океан. Борт корабля проскользнул сквозь нее бесплотным духом, а вода не обожгла ни холодом, ни жаром. Она представила себя камнем и стала быстро скользить сквозь пространство вниз, в темноту, к удивительным рыбам и разным гадам, какие есть только за пределами познанного человеком.

К следующему вечеру события прошедшего сна окончательно стали блеклыми. Агния уверилась в случайности этого происшествия: просто она слишком устала, слишком была погружена в тревоги за замороженную рыбу и старые половицы. Вот поэтому и выдумала зачем-то какого-то мальчишку, который по ее бессознательной воле убедил ее в собственной независимости. Словом, просто воображение. Просто ей захотелось, чтобы кто-то ее не послушался, вот и все. Больше такое не повторится.

Агния приняла горячую ванну после долгого и тяжелого дня. Она помогала Клавдии Петровне, старушке восьмидесяти лет, провести генеральную уборку. С утра и до вечера мыла, стирала, готовила, помогала пожилой женщине дойти до туалета, а потом и выкупала ее словно родную. В этих простых делах Агния ощущала себя нужной, важной, и ей было приятно слышать, как Клавдия Петровна благодарит ее и сетует на всех мужчин мира, что, дескать, такую умницу вниманием обходят. Это льстило Агнии, хотя мысли ее были далеко, где-то среди звезд. Там она по-прежнему неслась к чему-то неизвестному, но непременно счастливому. Может быть, даже, за все лишения, однажды ее ждет принц? Почему нет.

После ванны Агния взяла с полки первую попавшуюся книгу и упала в кровать. Не было еще и десяти вечера, но она смертно устала, так что решила лечь пораньше. Забравшись под одеяло и уютно устроившись на свежем постельном белье, открыла первую страницу и принялась погружаться в вымышленный автором мир, где были мальчик и тигр в одной лодке. Слова цеплялись друг за друга, рассказывали трагедию ребенка, его лишения и трудности, и Агния чувствовала, как герои книги навсегда поселяются в ее сознании. История слишком отзывалась в ее сердце, чтобы быть забытой: однажды она непременно увидит сон, в котором укроет мальчика ото всех невзгод своей рукой. Агния так и заснула глубоко за полночь, с почти дочитанной книгой в руках.

Из романа в ее сон проскользнул удивительный остров. Он был полностью придуман, правда, не Агнией, а потому существовал так же, как и весь мир: самостоятельно, появляясь в ее восприятии лишь в тот момент, когда она обращала к нему свои мысли и взор. Над островом царила ночь, и он был покрыт густым лесом. Она решила прогуляться по плетистым корням, раскидистым ветвям, пошагать по густым кронам: яд этого причудливого места не мог причинить ей вреда. Она попросту не позволяла себе об этом подумать.

– Ох, кстати. Очень недурная книга, – мальчишка. Агния крутанулась, пытаясь отыскать источник голоса.

– Я не хочу тебя видеть! – Она тонула ногой, капризно и зло. Агния ощутила себя маленькой девочкой, как в кошмаре. Ее старая пижама преобразилась в белое платьице, а корни стали ближе.

– Зачем тогда обо мне думаешь? – мальчишка показал язык. Агния закричала и подпрыгнула. Прочь! К облакам!

Она пронеслась сквозь плотную завесу туч, вверх, к звездам. А потом не задумываясь вообразила падение куда-нибудь. Земля надвинулась на нее, огоньки большого города замерцали внизу, стали ярче, живее, больше. Мгновение – и она сидит на одном из куполов храма Василия Блаженного, в Москве. Родные практически места! Агния вздохнула и подобрала к плоской детской груди тощие коленки. Мальчишка не шел из головы: его глаза казались ей слишком знакомыми. Они напоминали о страшном кошмаре, о камне над головой девочки и, вместе с тем, об очаровательном герое, честном и добром – таком, которого она придумывала для себя, с которым ей было суждено жить долго и счастливо.

– Ну ты чего? Давай поговорим? – Опять он. Агния вскинула на него злой взгляд: рядом сидел паренек лет восемнадцати, в лихо натянутой на лоб кепке, какие рисуют у всяких шалопаев двадцатого века. Буйные каштановые кудри выбивались из-под головного убора, в уголке рта – папироска. Старые ношеные штаны на подтяжках и запачканная углем майка-алкоголичка. Он улыбался, и в морщинках вокруг глаз и рта угадывались черты все того же Пауля.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.