Я наношу удар за ударом, уже без разбору, куда и который по счету раз. Бегаю мутным взглядом по лицу пирата и не нахожу живого места. Лежа у меня в ногах он не в состоянии даже простонать, только глухо хрипит, еле отхаркивая слюну и кровь.
— Сдохни, сукин сын, — процедила я сорвавшимся голосом и со всей силы нанесла последний, решающий удар.
Я плохо помню, куда он пришелся — Антонио обмяк, уткнувшись лицом в окровавленный пол. Тяжело дыша, я бросила взгляд вокруг. Голова кружилась, в глазах темнело, воздуха катастрофически не хватало. Словно только сейчас я увидела пламя, почувствовала едкий дым. Жарко. Как же жарко…
Моя кожа истекала горячим потом, а дрожащие руки выронили автомат, который с громким стуком приземлился возле моих ног. Вероятно, к чему он мне теперь? На ватных ногах я добежала до железной двери, еле отворила ее и направилась по коридору на выход. Повсюду огонь. Голова ничего не соображала. Я не знала, куда идти. Все было как в тумане. Я не испытывала ничего, вообще ничего: ни облегчения от совершенной мести, ни страха за собственную жизнь, которая могла оборваться в любой момент. Словно все происходящее было сном. Я шла по коридору, прикрывая нос и рот тканью майки, но, скорее, так велели делать остатки разума, нежели вернувшийся ко мне инстинкт самосохранения…
— МАША! Маша! — из конца коридора послышался до боли знакомый голос.
Голос человека, которого я никак не ожидала увидеть здесь. И когда я увидела сквозь дым приближающуюся фигуру Сары, ее яркие, красные волосы, я остановилась, как вкопанная.
Она прибыла вместе с ракъят, сомнений не могло быть. Значит, она такая же претендентка на роль воина, что и я. Деннис Роджерс, которому я наконец начала доверять только гребаные минуты ранее, оказывается, все же солгал мне. Он, мать его за руку, солгал мне, сказав, что я — единственный воин, а Сара — всего лишь способ пробудить во мне гнев и силу духа. Деннис врал…
Но тогда зачем он вернулся за мной, если у его племени теперь есть Сара? Я не знала ответа на этот вопрос. Не знала, кому доверять: лидеру повстанцев или же главарю пиратов? Вокруг меня сплошной обман. И от этого было так тошно на душе, что перспектива задохнуться в этом Богом забытом здании уже не казалась мне такой пугающей…
Единственный способ узнать ответ — спросить у Сары то, что мучило меня все эти дни, проведенные в лагере Вааса. Спросить ее о том, что я услышала из разговора Вааса и Бенжамина…
Девушка быстрым шагом приближалась ко мне, не разбирая дороги и прикрывая лицо той же майкой. В ее глазах читались страх и беспокойство — она подбежала ко мне и вцепилась в мои плечи, пытаясь растрясти и вернуть в реальность.
— Я видела, как ты зашла в горящее здание! ТЫ БЛЯТЬ С УМА СОШЛА?! Уходим отсюда! Быстро!
— Скажи мне, что вас связывает с Монтенегро, — сорвавшимся голосом попросила я, смотря на девушку с надеждой в глазах.
Мои дрожащие пальцы невольно выронили край майки, до этого прикрывающий мое почерневшее от дыма лицо. На миг в глазах Сары промелькнули страх и смущение, смущение от того, что теперь она будет вынуждена рассказать мне обо всем. Но девушка тут же мотнула головой и встряхнула меня еще раз.
— О ЧЕМ ТЫ ДУМАЕШЬ?! Сейчас не время это обсуждать, Маша! ЗДЕСЬ ПОВСЮДУ ОГОНЬ! Мы сейчас же уходим отсюда! — строго добавила она, потянув меня за запястье в сторону выхода.
Но я не собиралась мириться с этим. От ответа на этот чертов вопрос зависило все мое дальнейшее существование на этом острове, зависил выбор стороны, которую я должна была принять окончательно. Я не могла больше мириться с этой ложью. С этой непрерывной ложью, бросаемой мне в глаза каждый ебаный день…
— Нет, ты мне все расскажешь! — уже громко процедила я, вырвав руку из хватки подруги.
Она удивленно обернулась ко мне, бегая глазами по моему лицу.
— Ты мне все расскажешь. Потому, что, если ты откажешься, я никуда блять отсюда не выйду. Мне нечего терять, Сара, когда там, снаружи, мной нагло пользуются и БЕЗ КОНЦА ОБМАНЫВАЮТ!
Разум отключился, его место заняли чувства — наверное, так можно было описать мое состояние на тот момент. И девушка это понимала. Она осторожно взяла меня за руку.
— Я все расскажу! Все! ОБЕЩАЮ! — быстро говорила она, сжимая мою кисть. — У выхода! Обещаю, что расскажу у выхода!
Внутри почти все заволокло дымом. Мы бежали из последних сил, благо, Сара запомнила дорогу к выходу. А я все так же ничего не чувствовала, после пытки Антонио внутри было лишь одно опустошение. Я бежала и думала о том, как вдохну свежий воздух, а затем вспоминала о том, как много времени я провела среди дыма и огня, как сильно надышалась, и что уже может быть слишком поздно…
Когда на горизонте показался выход и послышались звуки продолжающейся бойни, я резко остановилась, выдергивая руку из пальцев Сары. Мой требовательный взгляд впился в девушку, и та понимающе кивнула.
— Хорошо, я расскажу…
***
Рассказ девушки не занял много времени. Однако его оказалось достаточно, чтобы вновь заставить меня почувствовать. Почувствовать отчаянье, не сравнимое ни с чем…
— П-почему ты мне раньше не рассказала? — тяжело дыша, спросила я, пытаясь держать себя в руках.
Сара была искренне удивлена такой реакции, ведь она и понятия не имела, что связывало меня с главарем пиратов.
— А что это меняет, Маш?! ОБЪЯСНИ, ЧТО ЭТО МЕНЯЕТ?! — кричала девушка сквозь громкие звуки пальбы, пытаясь поймать мою руку, чтобы поскорее вывести на улицу.
Но я не позволяла ей приблизиться, ходя из стороны в сторону.
— ВСЕ ЭТО МЕНЯЕТ, САРА! ВСЕ! — сорвалась я, судорожно запуская пальцы в волосы и чувствуя, как глаза застилает пелена слез. — Господи… Это же меняет все…
— Мы обсудим это позже, только я прошу тебя, Маша, соберись! Надо уходить отсюда!
Сара схватила меня за плечи и вдруг закашлялась от дыма.
— На кой черт тебя вообще сюда понесло?!
Я промолчала, смотря сквозь девушку, и наконец кивнула на выход, давая понять, что больше не буду противиться.
***
Оказавшись на улице, я закашлялась, только сейчас осознав, насколько сильно мне не хватало кислорода. Более менее прийдя в себя, я схватила Сару за руку и потащила в сторону заднего двора, и девушка послушно направилась вслед за мной, не задавая вопросов. Когда мы оказались за высоким зданием, в глаза сразу бросились несколько пустых бамбуковых клеток. И только в двух из них жались три или четыре ничего не понимающих туриста, включая Джессику. Увидев нас, она вцепилась в прутья клетки, зовя на помощь.
— Помогите! Прошу, выпустите меня!
— Стреляй по замку, — бросила я охрипшим голосом, и Сара сняла с плеча автомат.
Один выстрел, и дверца со скрипом открылась, давая волю афроамериканке. На ватных ногах она выскочила из клетки, вцепившись в мои плечи.
— Где Лили?! Что с ней сделали?! ГОВОРИ!
— Ты идешь с Сарой. Она приведет тебя в безопасное место, к остальным, — ответила я, сбрасывая руки Джессики, и направляясь прочь.
— КУДА ТЫ?! — выкрикнула Сара, удерживая под руку обессилевшую афроамериканку.
Я застыла в нерешительности и все же обернулась, натянуто улыбнувшись.
— Не бойся за меня. Скажи Деннису, я вернусь. Мне просто нужно поговорить с одним человеком…
***
Издалека я видела, как Сара быстро выводит Джессику за главные ворота и сажает ее в лодку. Деннис что-то кричит ей, а девушка лишь бросает на темнокожего сочувствующий взгляд, пожав плечами, а затем одними губами шепчет:
— Она вернется…
Ракъят медленно отступали. Пираты гнали их до самого берега, но там их ждали с десяток моторных лодок, на которых воины покинули остров Вааса. Теперь, несмотря на маты и громкие ругательства пиратов, наступила такая долгожданная тишина: больше не было этой автоматной очереди, взрывов и треска битого стекла от коктейлей Молотова. Был только шум прилива и треск от пожара, который пираты успешно потушили ближе к вечеру…
Я сидела под навесом на главной площади, чья земля с корнями пропиталась кровью сотни людей. Меня трясло и знобило. Не знаю, от холода ли, или, может, от пережитого. Проходящие мимо пираты на меня даже не смотрели: у них теперь своих проблем по горло. Да и все те, в кого я осмелилась выпустить обойму в этой битве, были давно мертвы. Как долго я так сидела, в прострации и одиночестве? Как долго перед глазами мелькало бесчисленное количество фигур в красных майках, оттаскивающих с площади трупы своих товарищей? Как долго стоящее в зените солнце опускалось к глубокому морю? Не знаю…
