Кристина устроилась на своей излюбленной скамейке. Никто на это место больше и не претендовал. Было тепло, но пасмурно, накрапывал лёгкий дождь. На площади больше никого не было, лишь изредка мимо фонтана проходили люди, спешащие по своим делам. Идеально… Кристина прикрыла глаза. Вдох выдох, вдох выдох, – пыталась она сосредоточиться на дыхании, но мысли предательски брали верх. То, что обычно получалось на раз-два, сегодня никак не удавалось. Вместо отрешения хотелось наоборот, окунуться в переживания и тоску.

Кристина была одинока. То есть совершенно одна. Никого у неё не было, ни братьев, ни сестёр, ни мужа, ни подруг, только мама, но с мамой были очень сложные отношения, и её тоска по маме была, пожалуй, сильнее всего.

Никогда, даже в самом раннем детстве, Кристина не чувствовала себя нужной и любимой. Мама была человеком властным и тоталитарным, чужое мнение не признавала и считала, что в жизни всё устроено именно так, как она это себе представляет и никак иначе. Никакого тепла, объятий и душевных разговоров в их семье не было. Кристина очень страдала. Спасали только мысли и мечты о своей будущей семье, где будет море любви, которую она сама сможет дать своему мужу и детям!

Но время шло, а своя семья так и не появлялась. Редкие мужчины появлялись, конечно, и даже очень хорошие и порядочные, но Кристина чувствовала, что это не то. Не то, что она хотела. А хотела она близкого и родного человека, которого можно было просто обнять и рассказать всё-всё, поделиться самым сокровенным! Чтобы в её жизни было место, куда бы она могла просто прийти в трудную минуту и приклонить голову, где бы её ждали и всегда были ей рады! Где бы ни задавали лишних вопросов и принимали её такой, какая она есть. Но такого места в жизни Кристины не было. Она смахнула навернувшиеся слёзы и открыла глаза.

Моросящая действительность вернула Кристину из переживаний о небылом в реальность, и она с изумлением обнаружила, что находится на скамейке не одна! Немного поодаль сидела девушка. Откинувшись на спинку скамейки и подставив лицо под моросящий дождь, она явно испытывала блаженство. Глаза её были прикрыты, и лёгкая улыбка играла на губах.

Рядом с девушкой стоял маленький кожаный чемоданчик на колёсиках, но девушка не была похожа на туристку: туфельки на невысоких каблучках, юбочка, плащик, аккуратная причёска…

Из громкоговорителя лилась чудесная музыка. «Дождь в чужом городе, Таривердиев», – машинально отметила Кристина. На площади, кроме неё и девушки никого не было, совсем. «Что за странная ситуация, – думала Кристина. – Почему эта девушка села именно сюда, всё вокруг свободно. И как она прикатила сюда этот чемодан так, что я даже не слышала. И почему я сижу и смотрю на неё вместо того, чтобы встать и уйти?»

Вдруг поток мыслей прервался. Девушка открыла глаза, повернула голову и поймала Кристинин взгляд. «Люблю дождь в незнакомом городе!» – улыбнувшись, сказала она. Улыбка её была совершенно очаровательной, какой-то естественно радостной и открытой. «Я Анжела!» – добавила она и протянула руку.

Анжела оказалась стюардессой. Она прилетела утренним рейсом и, не захотев заселяться со всеми в гостиницу, отправилась прогуляться по незнакомому городу.

Кристине Анжела понравилась. Она была простая и улыбчивая, и вместе с тем необыкновенно глубокая и притягательная. Видно было, что она была влюблена в жизнь и всё её радовало! Расставаться с ней не хотелось, и, неожиданно для самой себя, Кристина предложила: «Могу провести экскурсию по городу, если хочешь». Новая знакомая с удовольствием согласилась.

Они пошли по старым улочкам с низко этажной застройкой, это был самый любимый Кристинин маршрут. Дома здесь были словно живые и каждый со своей историей, о которой знающему человеку могли рассказать и ворота, и фасады, но главным образом, конечно, наличники. Кристина, большая любительница прогулок, когда-то заинтересовалась этой темой старинных улиц, и с изумление для себя открыла, что фасады – это оказывается лица домов, а наличники соответственно – «на лице» обрамляют окна – глаза домов, то есть являются самой важной частью лица! И все они, конечно, были разные. На одних домах узоры были в виде свитков, на других в виде рыб и сетей, на третьих целые картины с восходящим и заходящим солнцем, цветами и птицами! К домам с незапамятных времён относились как к живым существам и вкладывали в их строительство и душу, и средства, и порой даже большие, чем тратились на содержание семьи. Дома могли рассказать о своих обитателях всё: чем занимался хозяин дома, какой имел статус в обществе, сколько было у него детей и иногда даже, кто из знати гостил у него или снимал комнату.

«Выходит, лет сто лет назад людям не нужен был никакой навигатор, они ориентировались по домам!» – восторгалась услышанным Анжела. Она оказалась просто идеальной слушательницей. Она не перебивала, слушала внимательно и от души удивлялась рассказам Кристины о зажиточном рыбаке, имевшем одиннадцать детей, или о купце-меценате, обожавшем лошадей и построившем из дорогущего по тем временам кирпича уникальную по своей красоте конюшню, в то время как сам ютился в небольшом деревянном домике тут же во дворе.

Кристина же, поглядывая на Анжелу, думала о том, что впервые в жизни у неё появился человек, которому было интересно всё, что она говорила, и что рядом с Анжелой Кристина чувствовала себя не пустым местом, а какой-то значимой фигурой, прежде всего для себя. Ей было легко, уютно и даже, можно сказать, беззаботно!

Дождь продолжал слегка накрапывать, прохожих было мало, изредка проезжали редкие автомобили… Улочка вывела их к городской площади с аттракционами и Анжела вдруг предложила: «Крис, пойдём, прокатимся!» И, не дожидаясь ответа, побежала к старой цепочной карусели, стоявшей поодаль, и её чемоданчик весело покатился вслед за хозяйкой, постукивая своими маленькими колёсиками о мостовую.

Странно, но карусель работала. Полноватая тётя в плаще оторвала им два билета, протёрла два пластмассовых сиденья на противоположных сторонах и сказала: «Катайтесь на здоровье». Девушки расселись по своим местам и поехали. Всё быстрее и быстрее, карусель набирала обороты. У Кристины перехватило дух, как же давно она не каталась на карусели, последний раз, наверное, в детстве! Это было как-то волнительно волшебно. Карусель раскрутила их так, что, казалось, кресла взмыли над деревьями. Кристина крепко сжала боковые цепочки и не смогла сдержать смех, не то от страха, не то от переполняющих её эмоций, и услышала в ответ радостный смех её спутницы. Анжела кружила на карусели совершенно без страха, раскинув руки в стороны и подставив лицо дождю, как тогда на скамейке, когда Кристина увидела её впервые. Только в это раз она совершенно по-детски смеялась, полностью отдавшись чувству полёта. «Так не бывает, – подумала Кристина, – это не может быть правдой, наверное, мне это снится» Но нет, слёзы из глаз и дождик были настоящими.

Окончательно промокшие и счастливые девушки забежали в стоявший на площади старенький Макдональдс. Дождь за окном усилился, а внутри было тепло и уютно. Они заказали себе кофе и пирожки, и уселись у окна с фонариками. Анжела оставила свой чемоданчик с Кристиной и пошла в туалет обсушиться, а Кристина, расположившись поудобнее, прикрыла глаза. «Что за чудесный день, – думала она, – я даже не помню, когда в последний раз была так счастлива!» Кристина не знала, когда у Анжелы самолёт обратно. Она сама не сказала, а Кристина не хотела ни спрашивать, ни думать об этом. В голову лезли какие-то совершенно нелепые воспоминания из детства, потом она вдруг неожиданно снова стала взрослой и полетела над землей на воздушном шаре, и сначала всё шло хорошо, а потом почему-то огонь, наполняющий шар газом, погас, и шар стремительно стал падать вниз, и Кристина открыла глаза.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.