Делаю еще один небольшой глоток, зажмуриваю глаза. Хорошо. Слышу из глубины квартиры звук работающего телевизора. Девочка включила, наверное.

- А не боишься ребенка без присмотра оставлять?

- Она уже большая, что боятся?

- Сколько ей?

- Три.

- Зашибись, большая. Самый хреновый возраст.

- Она спокойная.

Смотрю на Никиту. Отец нашелся. Ребенок из окна выпадет, а он не шелохнется. Конечно, когда долго заботишься о детях, то перестаешь излишне трястись над ними, но не так же.

Отщипываю кусочек от пластилина, начинаю скатывать в шарик.

- А где ее мать?

- Умерла.

- Оу, это ты один ее растишь?

- Да.

- Наверное, уже давно.

- Все три года.

Никита опрокидывает в себя остатки алкоголя из кружки. Я продолжаю лепить шарик из пластилина. Кто-то сейчас задел за больную струну. Этот кто-то - я. Никита становится грустным всего за несколько секунд.

- Я не туда влез? – Тихо спрашиваю.

- Да ладно.

Леплю из шарика колбаску и сжимаю ее по всей длине пальцами, получается что-то типа ленточки. Скручиваю ее в спиральку. Так атласные ленты скручивают на катушках.

Никита ест шоколад и заедает его лимоном. Я думаю о том, сколько же это надо сил, чтобы мужчине одному справится с ребенком. Он не женщина, у него такого таланта нет. Никита однозначно вырос в моих глазах.

В дверях появляется, меленька фигурка. Боится. Никита подзывает девочку к себе, и она несмело подходит. Показывает ему рисунок. Никита кивает, мол, очень красиво. Сомневаюсь, что он хоть понял что там изображено. Замечаю, что девочка плотоядно уставилась на шоколадку.

- Шоколаду ребенку дай. – Говорю Никите.

Он снова улыбается, протягивает Алине несколько кусочков. Жмот. Девочка, получив заветное, начинает разглядывать меня.

- Привет. – Говорю я.

- Привет, - голос тоненький, но красивый.

- Тебя как зовут? – Задаю тупой вопрос.

- Алина. – Немного коверкает свое имя.

- А меня Родя.

Девочка жует и начинает оттаивать. Дети – чудо. Для меня, по крайней мере. Сжимаю катушку из пластилина с одного конца, а с другого, наоборот, немного отгибаю концы. Получилась розочка. Зеленая, правда, но не суть.

- Смотри. – Говорю девочке, указывая на цветочек.

Ей нравится. Сначала жмется, смущается, а потом просит:

- Сделай еще.

- Давай.

Сама выбирает цвет. Конечно же, розовый. Сворачиваю еще один цветочек, потом думаю, что два цветка – это как-то ненормально и делаю третий. Ребенок в восторге, и я счастлив. Никита все жует лимон и с интересом наблюдает за моими действиями.

Когда девочка снова уходит, унося с собой мои творения, он говорит:

- Круто ты с детьми.

Я улыбаюсь. Похвала мне приятна.

- Я тебе сказал, сколько нас в семье было? – Спрашиваю у него.

- Нет. – Никита внимательно слушает.

- Шестеро, а я самый старший и представь, чем я обычно занимался.

- Утирал сопли за младшими?

- Ага.

- Ни хрена себе, шесть детей.

- Зато весело. У меня самый младший брат в этом году только в школу пойдет, замечаешь какой диапазон.

- Угу.

- Выпьем? – Спрашиваю у Никиты.

- Я больше не буду.

- Ладно. Идти мне надо.

Я потягиваюсь на стуле, вытягивая руки вверх и зевая.

- Так скоро.

- Не бойся, я еще зайду и, - я снова зеваю. – Если что, балкон держи открытым.

- Тогда лучше через дверь.

- Если получится.

Доедаю последнюю дольку шоколада, иду в прихожую, надеваю куртку. Трогаю волосы. Уже высохли. В дверях, ведущих в комнату, стоит Алина. Машу ей рукой, и она тоже машет мне. Приятно.

- Так мне можно зайти? – Спрашиваю, когда зашнуровываю кроссовки.

- Зачем тебе к нам заходить?

- А мне может быть ты понравился.

- Тогда я тебя огорчу, я тебе не…

- Пидор, да? – Говорю тихо, чтобы ребенок не слышал.

- Можно и так.

Открываю дверь, вываливаюсь на лестничную площадку. Застегиваю молнию на куртке.

- Я все равно зайду, просто так.

Никита пожимает плечами.

- Заходи. – Говорит он мне.

========== Глава 3 ==========

Сижу на корточках на самом краю. В воде плещутся дети лет десяти - одиннадцати. С ними легко. Вроде еще и маленькие, но уже мозги есть. Только много выпендриваются. Подростки в этом отношении немного лучше.

Дети с радостью купаются. Я скинул им пару мячей, и теперь они устроили настоящие водные игры. До конца занятий осталось совсем немного. Я уже успел начать обучать их плавать брасом, а новенькой девочке просто растолковал правила и запретил сегодня лезть в воду. Она даже плавать не умеет еще, так что здесь придется помучиться.

За спиной раздаются шаги. Такие знакомые характерные шаги.

- Ты чего пропал-то? – Сразу с претензий.

- Воспитанные люди сначала здороваются.

- Здравствуйте.

- Здрасте.

Весело, черт! Боря злится, а мне весело, несмотря на то, что это веселье еще отольется мне горючими слезами.

- Ты скоро заканчиваешь? – Спрашивает Боря.

Смотрю на часы, висящие на стене.

- Еще десять минут. Как ты сюда прошел?

- Это же не объект государственной важности, чтобы его охраняли, - Боря присаживает рядом со мной на корточки. – Так почему ты ко мне не заходил и не звонил.

- А мне надоело.

- Круто. Ты такой интересный. Надоело и все, можно забыть?

- Я не забывал. И приходил в субботу, тебя не было.

- Ты же знаешь, что я в субботу занят.

- Да ты всегда занят.

- Я деньги зарабатываю.

- Я тоже, но не строю из себя такого делового.

Боря фыркает, а я замечаю, что наши голоса звучат все громче и громче. Дети уже начали прислушиваться к нам. Как же. Интересно, когда два таких взрослых дяди спорят. Хлопаю в ладоши и требую, чтобы они закруглялись. Дисциплину я наладил железную, так что все подчиняются.

- Подожди меня снаружи, я сейчас выйду. – Прошу Борю.

- Ладно.

Он с кряхтением встает, поправляет свой костюм и уходит. Дети строятся в шеренгу передо мной. Все завернуты в разноцветные полотенца, мокрые. Еще раз смотрю на часы. Пять минут. Кратко рассказываю каждому, что у него получалось, а что не особо. Говорю новенькой девочке, что в следующее занятие мы все будем учить ее плавать. Она, вроде бы, довольна. Распускаю по раздевалкам.

Жду, когда они примут душ, хорошо обсохнут. Слышу громкие голоса. Девочки что-то не поделили, а мальчики вместе смеются. Быстро бегу до администратора, говорю, что занятия у меня закончены, и зал можно убирать. Узнаю, что на завтра у меня две группы. Все из женщин. В одной молодые девушки, а в другой члены клуба кому за сорок. Надо сказать, что девушки – это очень интересно. А как они пытаются со мной заигрывать, так это еще интереснее.

Когда выхожу на улицу, то сразу же оказываюсь в компании Бори.

- Я есть хочу, пошли куда-нибудь. – Предлагаю я.

- В Макдональдс?

- Ага, чтобы я жиром заплыл и когда-нибудь утонул. Нет, тут неподалеку кафе есть, пошли.

Закоулками перебираемся на другую улицу, и я тут же иду к винтовой лестнице, ведущей сразу на второй этаж. Правда, всю ее красоту не видно из-за кучи наклеенных на нее листовок с рекламой.

- Я никогда здесь не был. – Замечает Боря.

- А с какой радости ты бы здесь был?

Открываю тяжелую дверь, пропускаю Борю. Он строит кислую мину, а мне нравится. Здесь так же уютно, как может быть в зимний вечер у камина, но я ни разу не сидел у камина, так что сравнивать не с чем, но почему-то мне кажется, что чувства должны быть такими же.

Официантов нет. Все на самообслуживании. Пока Борюсик хлопает глазами, беру поднос, наставляю на него кучу всяких вкусностей. Сегодня я голоден, как никогда. Беру какой-то суп-пюре, филе в сыре.

- Похоже на столовку. – Говорит Боря.

- Зато здесь вкусно. Что будешь? – Весело так.

Боря вздыхает и тоже берет поднос. Я расплачиваюсь последними деньгами. Мда, почти все мои запасы ушли на новый телефон, а я, конечно, не смог удовлетворится простым, а сцапал самый навороченный. И самый дорогой. Мозги в моей голове явно не для того, чтобы ими думать.