Олиа почти не спрашивал, а утверждал. И глаза его смотрели недобро. Слегка с прищуром, и даже губа подрагивала, как будто он хотел на Элая порычать. В общем, стало понятно, что дело не ладно.

— Или ты мне объяснишь, почему сенатор Эванс заинтересовался моим делом?

— Что он сделал? — тихо спросил Элай. От отца можно было ждать многое. Пугало то, что Олиа он не любил. И то, что у него было достаточно сил понять, что Элай не собирается прерывать с Олиа все связи, как они об этом договорились. Наоборот, Элай все больше сближался с Олиа. В основном вечерами, в импровизированной гостиной или спальне Элая. А потом они вместе ходили в курилку. Обычно Элай курил, а Олиа сидел рядом. Иногда тоже просил сигарету. Но не часто.

— Я сейчас был у Керхмана. — Олиа отвел глаза.

Он медлил, и Элай хотел его побить за это. Было волнительно. Сердце громко билось. И больше всего Элай боялся, что сейчас Олиа скажет, что кого-нибудь из них переводят, что Элая увезут отсюда, или Олиа, и они больше не увидятся.

— Короче, твой отец снова запустил дело.

— То есть? — Элай ничего не понял.

— Начнут заново разбираться во всем этом. — Олиа вновь посмотрел на Элая. — Не знаю, насколько это затянется, но если мы с Нильсоном сейчас подсуетимся, все должно получиться.

— Тебя выпустят? — Элай наклонился ближе. Заметил, что Олиа тоже дышал часто и рвано. Резко качал головой, когда непослушные волосы лезли в глаза, но лямку так и не поправил.

— Если я сумею переиграть настоящего убийцу. К черту все эти доказательства, найму адвоката, пускай он этим занимается, а мы с Нильсоном последим за другими вещами. А теперь ты. — Олиа медленно поднялся, нависнув над Элаем. Чтобы хоть немного обезопасить себя, Элай вжался в стенку, но Олиа наклонился еще ближе, схватился одной рукой за каркас верхней полки, а второй Элаю за подбородок.

Элай только захлопал глазами, не понимая, в чем он виноват. И убрал подальше руки и, особенно пальцы на них.

— О чем вы так мило несколько раз болтали с Таем, что он хотел тебя зарезать? — спросил Олиа.

— Когда? — пикнул Элай.

— Весь прошедший месяц. Ты два раза ходил к нему в прачку. И не ври, что про его интрижку с твоим альфой.

Второй раз Элай пришел к Таю совсем недавно. Про Джонни они тоже поговорили, потому что от Тая несло альфой, а Элаю это не нравилось. Элай и сам не знал, зачем он тогда зашел туда, но он уже месяц сидел без какой-либо работы, и было чертовски скучно. Раньше Рен загружал его чем-нибудь, а сейчас и Рена не было.

Накануне Рождества и Олиа стал пропадать на своей прямой работе. Сгорела проводка в главном корпусе, а Олиа был вроде как по технике здесь. Поэтому все пытался починить вышедшие из строя чайники да кофеварки.

А Элай, оставшись без компании, пошел искать приключений себе на задницу.

Но Тай больше не бросался на него с ножом. Он только хмуро смотрел на Элая и посылал его к черту. Про Джонни поговорили быстро. Тай сказал, что ему плевать на мнение Элая. Но когда речь зашла про Олиа, Тай взбесился.

— Не допытывайся от меня, — Тай прижал Элая к стене, почти как Олиа сейчас. И так же сверкал глазами, — если молчу, значит так надо. Пускай мой братец думает что хочет, но причин не знает.

Элай тогда унес ноги подальше. До смысла слов Тая додумался только ночью. От переживаний даже слез с кровати и сделал два круга по камере, потом умылся ледяной водой. Стало лучше, и Элай уснул.

Прошла неделя, но Олиа он ничего о своих догадках не рассказал. Даже на Рождество, когда Олиа все-таки достал бутылку вина, выпил больше половины, и задушевно рассказал Элаю, как его все это достало.

— О чем вы говорили? — сейчас требовал от него ответа Олиа.

Элай сглотнул ком в горле. Хотелось пить.

— Он признался, что врет. Он знает, что ты не убивал.

— Почему ты молчал?

— Не знаю. — Сознался Элай.

Потом Олиа заставил его дословно повторить весь диалог с Таем недельной давности. Задумчиво навернул два круга перед глазами у Элая.

— А ты кого-то подозревал, раз пошел к Таю. — Олиа склонил голову, и глянул на Элая. — Патологоанатом неверно записал время смерти Питера. Раньше на три часа, чем он на самом деле умер. В это время я ему нож всадил в плечо. Через три часа кто-то этим ножом нашинковал ему брюхо. Скорее всего, омега, моего роста, но удар у него не поставлен. А нас с Таем Питер учил ножами махать. Так как ты думаешь, кто это?

Элай вновь оторвался от стены и подобрался к краюшку полки. От всех этих движений полотенце с головы свалилось, и мокрые волосы рассыпались.

— Ты тоже, видимо, кого-то подозреваешь. — Кивнул сам себе Элай. Мысль у него давно в голове засела, но рассказывать о своих подозрениях Элай не хотел. Потому что это выглядело слишком дико. И было не правдой. Элай уверял себя, что все это лишь его воображение.

— Я мало знаю омег, которых Тай бы стал защищать, и у которых есть большое влияния. Тех, кто знает все мои планы. — Олиа зло ухмыльнулся. — Это просто гениально: я ему сам все и выбалтывал, оставалось только за ниточки дергать.

Олиа еще походил вокруг. Элай тупо на него смотрел, уже ничего не понимая. Он подозревал Тая раньше. Но с недавнего времени, с того самого, как он влез в это дело с головой, все больше и больше для него становилось понятно.

Олиа вновь опустился перед ним на корточки. Элай вздрогнул — так неожиданно это было.

— Никому пока не рассказывай об этом разговоре, перед Таем разыграй дурачка. Можешь дальше его досаждать своими визитами, тебя прикроют, если он захочет напасть. Миша пока за тобой присмотрит.

— Ты что-то задумал?

Олиа кивнул:

— Попытаюсь всех перехитрить.

Олиа прикрыл глаза и продолжил уже совсем шепотом:

— Теперь все должно быть хорошо.

— Так кто убил Питера? — все-таки спросил Элай.

— Боюсь, что мой папа. — Олиа открыл глаза, которые уже влажно блестели. — Больше некому.

***

К Элаю сегодня пришли. Это удивило. Тем более что на утреннем построению Элаю сказали, что у него сегодня посетителей опять нет. А после обеда перехватили и вывалили на голову новость, которая перекрыла даже мысли о странной семейке Олиа.

— К тебе Рен Керхман. — Хмыкнул охранник. Это был самый противный бета на свете. К тому же продажный. Олиа сознался, что недавно сумел купить его со всеми потрохами. Элаю хотелось рожу этому бете расцарапать, но нельзя было.

Пока они тащились к залу для свиданий, Элай все думал, как Рен так быстро стал Керхманом.

Противный бета перетянул Элаю запястья наручниками и даже не стал ничего менять, а на жалобу посоветовал заткнуться и больно толкнул в бок.

Рен был странно замученный. Глаза у него и так сами по себе казались подведенными черной тушью, теперь вообще находились в оформлении синяков. На голове был сделан неаккуратный пучок, футболка опять черная с какой-то надписью на непонятном языке, а на руке звенела куча браслетов.

— Ты неформалом стал? — спросил Элай вместо приветствия. Рукам было больно, и на хорошее настроение рассчитывать не стоило. Даже курить не хотелось.

— Привет.

— Ты чего приперся? Соскучился уже?

Они не виделись месяц. Рен обещал, что будет заходить, Элай тоже говорил, что будет рад. Но на самом деле думал, что словами все и закончится. Он не ожидал, что хоть еще раз в жизни увидит Рена. Все всегда обещают общаться и не бросать друг друга. И больше не видятся. У Элая тоже было много друзей. А приходил только один Джонни. И тот бросил его ради Тая.

— Мы вроде, договаривались. — Ответил Рен мрачно.

— Керхман на тебе уже успел жениться?

Рен кивнул.

— К чему такая спешка?

— У нас Шон уже родился. С женитьбой мы даже немного затянули.

— Классно. Ты муж начальника тюряги, в которой я гнию. — Элай сложил руки на столе и улегся на них подбородком. Глянул вверх на Рена. — Ты чего такой замученный?

— У меня маленький ребенок.

— И это так тяжело? — Элай приподнял бровь. Он никогда не возился с детьми. Он к ним даже близко не подходил.