Он хотел куда-нибудь сходить с Джонни. Теперь из всех своих бывших друзей Элай доверял только ему. Остальные были богатенькими засранцами и многое не понимали. Из-за них Элай так сильно и поссорился с Олиа.

***

Все началось с пиджака. Черного и строгого, но одновременно кокетливого. Он так прекрасно подчеркивал талию Элая, делая его худей даже самого Олиа, что не влюбиться было просто невозможно. К пиджаку нашлись и брюки, поэтому Элай выбрал еще и яркую рыжую сумку, вместительную, но совершенно что-то противоположное некрасивым рюкзакам. Элаю так понравился его новый образ, что мечты о его будущих успехах в какой-нибудь карьере показались лишь вопросом времени.

Вообще-то они пошли гулять по магазинам, чтобы купить кучу вещей ребенку для школы. Ни пацан, ни Олиа не проявляли энтузиазма, поэтому Элаю пришлось взять все в свои руки. Пацан был противным и дерзил, Олиа рычал на него и обещал вернуть в детский дом. Лишь к концу дня у них начало все более-менее получаться и тогда Элай забежал в один из бутиков перед выходом из торгового центра.

— Я не буду это брать. — Сказал Олиа, осмотрев один за другим все три ценника.

— Тебе жалко что ли?

— Да. — Олиа просто развернулся и вышел из магазина, взял за руку сонного мальчика и стал ждать Элая на улице.

От вещей пришлось отказаться. Отец до сих пор давал Элаю пятьсот долларов в неделю, а в булочной Элай зарабатывал еще меньше и ни о каких самостоятельных покупках нормальных вещей речи даже и не шло. Но обычно Олиа оплачивал все его счета.

Первые полчаса Элай даже не мог говорить. Потом обиделся на Олиа.

— Ты меня разлюбил? — Элай решил, что будет говорить спокойным голосом, как будто его ничто не волнует. Он только что заставил пацана лечь спать, прочитав по памяти одну из сказок, которую помнил еще из своего детства.

Олиа был в одних трусах и майке. Он весь вечер просидел на неудобном жестком стуле на кухне, читая очередную книжку. На этот раз какой-то детектив. На обложке был нарисован пистолет.

— Почему? — спросил он, не отрываясь от текста. Глаза быстро бегали по строчкам, и на Элая Олиа вообще не обращал внимания. Элай закурил, а тот даже не заставил выйти на улицу.

— Ты обычно давал мне деньги.

— Эти тряпки стоили две штуки, это раз. — Олиа захлопнул книгу. Два — у тебя куча одежды, и если мы ее продадим, сможем купить этот дом. Три — ты слишком много тратишь. И иди курить на улицу.

— Я слишком много трачу, а у тебя слишком много денег.

Элай вышел на балкон, постоял там около пяти минут, думая, что сможет успокоиться. Даже немного убедил себя в том, что Олиа прав, а Элай перегнул палку. Ссориться он больше не стал, но достал из холодильника бутылку вина и ушел в спальню. Олиа, пока не дочитает и не допьет весь кофе, спать не пойдет. Элай знал эти его временные загоны. Сам он нашел какой-то неинтересный романтический фильм, открыл бутылку и стал переписываться одновременно с Джонни, Лилианом, Кенни Максфелом и немного с Реном.

***

С бутылки вина началась вторая часть бед Элая. Он выпил чуть больше, чем хотелось, настолько больше, что случайно разбил бутылку, а когда Кенни позвал его гулять, без промедления согласился, без зазрения совести стянул у Олиа кредитку и выскочил из спящего дома в пять утра. Это было чуть больше месяца назад, в последние дни августа.

Кенни был на год старше Элая, в прошлом году уже закончил юридическую Академию и теперь работал в фирме своего отца. Элай учился с ним в одной школе в старших классах и они много раз целовались в раздевалке спортивного зала. Кенни содержал вокруг себя целую компанию «друзей», с которыми проводил каждые выходные. Вот позвал и Элая.

Дальше все пошло очень быстро. Элай не мог опомниться. Он даже не мог контролировать свои действия.

Он не трезвел несколько дней подряд. Тратил деньги с карточки Олиа и потерял свой телефон. Рассказал о своей трагедии Кенни, о том, какой Олиа плохой и не любит его. Кенни щупал его за все части тела, шептал признания в любви и обещал взять Элая замуж.

Так они и сделали, перед этим уехав в Вегас.

Итог был следующим: Элай потратил больше тысячи долларов с карты Олиа — все, что на ней было, Элай вернулся только через неделю, все еще немного пьяненький. Элай был официально замужем за Кенни Максфелом. Элай ударил какого-то журналиста и сломал ему нос и телефон. И Элай не помнил, переспал ли он с Кенни или нет.

— Катись в задницу. — Сказал ему Олиа, встретив на пороге дома.

— Слушай, — Элай решил не оправдываться и это оказалось главной его ошибкой, — я тут случайно вышел замуж и… немного потратил твоих денег. Ну, извини, ок?

Олиа не простил и был даже вроде зол. Элай сделал еще одну ошибку — ему не понравилось, что Олиа на него злится и Элай сказал такие слова, как «псих конченный» и «идиот», после чего сам хлопнул дверью.

С Кенни удалось развестись быстро — его семья постаралась. Журналист подал на Элая заявление — обошлось в триста часов общественных работ. Олиа не брал трубку, а встретиться лично Элай теперь боялся. Джонни нашел ему небольшую квартирку, где, по словам альфы, раньше жил его друг, получивший арест за хранение травки.

Элай плакал целыми днями, не понимал, как мог все это испортить и очень хотел помириться с Олиа.

***

Олиа поднял пистолет и выстрелил прямо ему в лоб. Несколько раз, потому что хлопков было много. Потом Элай проснулся и подскочил на месте, испугавшись ударов в дверь. Как будто в эту квартирку хотела вломиться команда спецназа. Элай в спешке натянул штаны и сжал в кулаке пластиковую вилку для самообороны.

— Открывай, несносный ребенок, — проговорили за дверью голосом папы, — я знаю, что ты здесь.

Элай кинулся к двери, отодвинул железный прут, запирающий дверь, и открыл дверь перед папой.

— Что ты здесь делаешь? — Элай достал из кармана халата телефон и посмотрел время. Лишь восемь часов утра. На работу ему надо было к двенадцати, разобрать накладные, а потом только к шести в парк, убрать последние листья и распрощаться с мистером Задницей, поскольку Элая переводили на другой объект, и с парком было покончено.

— Собирайся, поедешь домой. — Папа даже не зашел внутрь, но и небольшая лестничная клетка ему не нравилась. Он презрительно кривился.

— Зачем?

— Ты не будешь здесь жить.

— Мне на работу через четыре часа. — Но Элай все-таки побросал свои вещи в рюкзак. Личных вещей было мало, ведь когда Элай уходил от Олиа, он не думал о всех своих шмотках, которые стоили, как целый дом. Необходимое позже купил на распродаже, потратил не больше сорока долларов на все, считая новую зубную щетку и одноразовые пакетики с шампунем.

Папа вывел его во двор и усадил на переднее сидение своего автомобиля. Сам сел за руль, но мотор не завел. Элай поставил рюкзак на колени и опустил глаза.

— Как ты меня нашел?

— Я всегда знаю, где ты. Ты чем думал, когда выскочил в Вегасе замуж за Максфела? И зачем ударил журналиста?

— Он был слишком наглым. Пап, я не хочу домой.

— Да мне плевать! — Воскликнул папа и в то же время во двор въехал еще один автомобиль. Точнее, влетел, как будто водитель перепутал газ с тормозом. Автомобиль сделал почти что полицейский разворот, взвизгнул и остановился неподалеку от них. Эту тачку Элай узнал бы из всех. Неприметного серого цвета, устаревшая модель седана, и с царапиной на левом крыле. — Что за придурки тут гоняют? — спросил папа и уже вставил ключи в замок зажигания.

— Это Олиа! — обрадовался Элай. — Он просто не умеет водить.

Элай поудобней перехватил рюкзачок и выскочил на улицу. Он кинулся на шею к Олиа и обнял его крепко-крепко, как только тот оказался на улице.

— Прости-прости-прости. — Скулил он, опять пуская из глаз надоевшие слезы. Под холодным ветром он чувствовал эти слезы, и еще чувствовал, какая у Олиа тонкая курточка, а под ней лишь только майка и больше ничего. — Ты же замерзнешь, чего ты так… — Элай попытался вернуть Олиа обратно в теплый салон.