— Чем же?

— У меня переаттестация.

— Несколько месяцев подряд? — Этьен наклонился, почти улегся на Генри. Хотелось укусить того за такую ровную и красивую чуть загорелую кожу. Почти зима, где он загорел? — кого себе завел? Я чую запах.

Генри вздрогнул:

— Мы уже разбежались.

— Почему?

Генри помедлил с ответом, слегка подвигался под Этьеном.

— Подумал, что с тобой лучше.

Этьен улыбнулся, одновременно приподнял брови. Лучше? С ним? С таким? Продолжил мять грудь Генри своими руками, довольно посматривая на него.

— Да ладно? — он совсем улегся на Генри, приближаясь к его лицу. — На свободе тоже много таких, кто только за красивые глазки будет тебе давать.

Генри на этот раз молчал еще дольше. Этьен уже успел все-таки прикусить ему кожу на шее. Потом немного подумал и целенаправленно начал наставлять засосы у него на груди, на ключицах, помечая. Генри даже не сразу начал возмущаться.

— Мое! — Этьен засмеялся, когда загорелые руки скинули его с тела на смятую простынь.

Генри натянул на себя тонкое покрывало и уселся, свесив ноги на пол. Одна песня сменилось другой, медленной, редкой для этой волны. И тихой, так что стало слышно свое глубокое дыхание.

— Тебе отказали. — Бросил он и поднялся, подошел к столу, оставленным там остаткам роскошного ужина из фаст-фуда. Выпил прямо из пачки сока.

Этьен тоже сел на кровати, но совершенно не прикрылся.

— В чем? — спросил он.

— В досрочном.

— Я же не отправлял.

— Я отправил.

Этьен немного посидел, подумал, пожевал щеку. Решил забить на это, но Генри уже своего добился: испортил весь праздник.

— Мог бы сначала у меня спросить. — Со злостью проговорил он.

— Какая разница? — Генри пожал плечами.

— Какая? — переспросил Этьен.

— Хватит ругаться из-за ерунды. — Оборвал Генри. — Лучше собирайся быстрее, нужно уходить.

***

Было бы хорошо, если бы все продолжалось как раньше. Этьена это устраивало. Генри один раз попробовал завести романчик на стороне — Этьен уже считал, что на стороне — и успокоился. Было бы все хорошо, но хорошо быть просто не могло.

Этьен уже давно этого опасался. Посещали иногда мысли о риске и всем таком. Но они не были сильно страшными. Поначалу ему не понравилось то, что в нем что-то изменилось. Не в лучшую сторону. Этьен идиотизмом не страдал. Сразу же пошел к Генри — тот выписал на него пропуск.

Тот был и вправду занят.

— Тебе чего?

Этьен подошел к нему, встал по другую сторону рабочего стола.

— Я залетел.

Генри замер.

— Что?

— Наверное. Я точно не знаю.

— Течка месяц назад лишь была. — Вспомнил Генри. — Откуда ты можешь уже знать?

Этьен замялся:

— Я просто…чувствую. Бартон, что-то не так, это точно.

Генри забыл о своих бумагах, отчетах. Когда зазвонил телефон, он его просто отключил. Этьен стоял перед ним, перебирал пальцами край майки и тоже ждал.

— Ты же таблетки пил.

— Ты мне другие в последний раз привез. И ты купить все никак не мог, а потом не приезжал, я пропустил пару недель.

— Это точно? — задал тупой вопрос Генри. — Про беременность?

— Я тебе откуда узнаю?

Генри немного расслабился. Но к работе не вернулся. Этьен отошел в сторонку и уселся на диван, закинув ногу на ногу. Достал тонкие сигареты, которые привез ему Бартон.

— Я покурю? — он уже щелкнул зажигалкой, выпрошенной у Стефана.

— Тебе же теперь нельзя. — Отозвался Генри.

— Идиот? — Этьен выпустил дым. — Тебе ребенок надо?

Генри покачал головой.

— И мне тем более.

Посидели еще в тишине. Потом Генри подскочил с места и принялся собираться.

— Сейчас уеду в город, — повернулся он к Этьену, — сегодня же тест тебе привезу.

Этьен кивнул. Это было лучшей идеей.

У него была беременность.

— Надо чтобы никто не знал, да? — Этьен опять курил у Генри в кабинете. Его всего трясло, и руки плохо слушались. Ребенок — это страшно. Этьен не хотел ребенка.

— А по-другому как?

— Всегда можно как-то.

— Ты аборт делай нормально. Я отверчусь как-нибудь.

— Нет. — Протянул Этьен. — Тебя уволят, а ты мне нужен.

Этьен уже все придумал. Зашел в библиотеку, где нашел Стефана и позвал его пройтись вглубь полок. Протянул небольшой клочок бумаги.

— Достань это. — Попросил он дрожащими от страха губами.

Стефан смерил его недовольным взглядом, взглянул на название таблеток. Выражение лица почти не изменилось.

— Их в обычных аптеках не продают.

— Я знаю, поэтому и прошу. Бартон заплатит.

Стефан неопределенно покачал головой. Глянул в сторону и вернул свой взгляд на лицо Этьена.

— Наверное, и вправду рожать глупо?

Этьен кивнул.

— Если скажешь о ребенке и попросишь нормальный аборт, тебе ничего не сделают.

— Но Генри сделают.

— И ты из-за него готов рискнуть? — Стефан смял бумажку. — Это опасно.

— Нет, — Этьен мотнул головой, — я знаю, как правильно делать. Ребята… В приюте так делали.

— Бартон того не стоит. — Повторил Стефан.

Этьен молча смотрел на Стефана.

— Через неделю. — Сдался Стефан.

Стефан выглядел расстроенным. Даже больше чем Этьен. Как будто это у него отбирают одного из детей. А Этьен вздохнул спокойней, когда обо всем договорился. Только теперь на протяжении всей недели, пока Стефану искали эти таблетки, он поглядывал на живот. Ему даже казалось, что он стал немного больше, хотя этого не могло быть.

Он не хотел детей, но Сэм говорил, что их сына будут звать обязательно самым необычным именем, которое они придумают. С Сэмом они думали, что лет через десять заведут первого ребенка, а там и о втором подумают. Сэм говорил о большом доме с лужайкой и обязательно о паре нянек, чтобы Этьена не так пугали дети.

Но это же не Сэм! И это совсем не те обстоятельства, при которых надо заводить детей. И Генри за такое плохо будет. Ему же не положено спать с Этьеном. Даже если бы у них чистая любовь была, то все равно не положено.

У Стефана было уж трое детей, у его соседа был один, даже у Тори был ребенок, который, правда, давно умер. И что-то Этьен не видел на их лицах счастье.

А у Этьена ни о ком голова не болела. Поэтому таблетки он пил уверенно. Запил водой из-под крана. Решил, что теперь все почти в порядке.

Следующие два дня выворачивало так, что Этьен решил больше никогда не трахаться, чтобы исключить последствия. Стефан успокаивал его тем, что все идет по плану. А Этьену было плевать. Если он не сможет больше иметь детей, то будет ему счастье. Наверное.

Ночью чуть не сдох, весь день просидел около унитаза, стараясь немного прийти в себя. Сосед держал ему отросшие волосы, пока его рвало, потом помогал умыться и прополоскать глотку. И они снова усаживались на холодный кафельный пол. А Этьен смотрел на него и понимал, насколько Лари хороший, и насколько он сам ничтожество.

Пришел Бартон, наплел чего-то несвязного и утащил Этьена к себе на диванчик. Они там даже переночевали. Бартон вновь его спас от переклички.

На следующий день Генри неизвестными стараниями переселил в их комнату для свиданий. Три дня Этьен валялся на кровати. Ел, то, что приносил Бартон, просил купить что-нибудь вкусненькое — получал сладкие кексы и сок.

Три ночи подряд Генри оставался с ним.

— Я не буду с тобой больше спать. — Сказал Этьен сразу.

— Почему? — Бартон сам крутил радио, прислушиваясь к голосам из приемника.

Этьен не ответил, завернулся в одеяло и уткнулся лицом в стену. Кровать была мягкой и просторной. А Этьен хотел просто отдохнуть и согреться. И Бартон давал ему такой шанс.

Генри уже бесился. Этьен весь день не хотел с ним разговаривать. Просто он хотел спать. И просто у него все крутило в желудке, что казалось, сейчас все съеденное полезет обратно. Этьен плакал.

— В чем проблема-то? — тихо выговорил Генри. — Сам так захотел.

========== Глава 6 ==========

За несколько лет у Этьена накопилось много неиспользованных звонков. В последний раз он звонил еще Сэму, когда пытался бессмысленно найти его. Прошло почти три года. Этьен снова стоял со старомодной трубкой в руках и слушал гудки, перебиваемые другими голосами, однако не сильно громкими. Никто не любил разговаривать по телефону громко.