— Любишь вечеринки? — спросил Генри.

— Люблю. — Этьен залез к нему на колени. Палец спустился Генри на подбородок, по шеи дошел до груди, проникнув через вырез футболки. Он весь прилип к альфе, пытаясь удержаться на нем. Поэтому почувствовал, как тот возбуждается. Руки Генри придерживали его прямо за задницу и поэтому Этьен немного поерзал, заставляя член Генри проявляться все отчетливей через синие джинсы.

— Не дразни. — Через музыку донесся голос Генри.

Этьен хохотнул, продолжая осторожно и аккуратно водить пальчиками тому по груди, а другой рукой поглаживать выпуклость в паху.

— Даже не собирался. — Приблизился к уху Генри, прогнувшись к стене. Музыка помогала. Этьен как будто танец под нее танцевал. — Хочу трахнуться, только по-настоящему.

— Как?

— Чтобы уже не хотелось.

— Вся ночь впереди.

— Мы здесь останемся, да?

— Конечно.

— А как же перекличка вечерняя? — Этьен ерзал своей задницей на коленях у Генри, вцепился руками в него и не отпускал, нежно поглаживая пальцами ему щеки. Целовал, мимолетно притрагиваясь губами, и дразнил.

— Я проверку провожу, а я в курсе, где ты.

— Значит, ты уйдешь? — расстроено спросил Этьен. Он сейчас был как глупый омежка у которого в башке были одни сопли.

— На полчасика всего лишь.

— А другие что подумают?

— Вернуть тебя обратно?

Этьен испугался и еще больше вцепился в Генри, сжав его крепко и прилипнув грудью к его груди.

— Нет! — резко и испуганно пискнул Этьен.

Генри без предупреждения встал. Этьен бы упал, если бы тот не сжал его руками и не прижал бы к себе. Генри отнес его к кровати, положил прямо посередине, сжал запястья, придавив их к пружинистому матрасу, и коротко поцеловал, специально прикусил губу. Этьен в шутку пнулся.

— Раздевайся. — Скомандовал Генри.

— Руки сначала пусти.

Генри начал прокладывать дорожку поцелуев. Губы, потом подбородок, шея, грудь. Этьен выгнулся и застонал. Руки ему так и не отпустили.

— Не разговаривай так, прошу.

— Как?

— Грубо.

— Да пусти руки!

Этьен уже серьезно рыпнулся, дернувшись всем телом. Бартон отпустил.

Этьен начал раздеваться.

Радио продолжало играть. Не сильно громко, чтобы заглушать слова, но и не тихо. А Этьену нравилась эта музыка. У Сэма в квартире она часто играла. И они часто занимались сексом именно под такое сопровождение. И единственный раз, когда Этьен переспал с другим, а не с Сэмом, тоже прошел под звук басов. Но это были не приятные воспоминания. Этьена это до сих пор мучило. Тот раз, когда он вовсе не хотел, но его никто не спросил.

Генри навалился сверху, почти придавил Этьену ноги.

— Кто такой Сэм? — спросил он. — Ты часто о нем говоришь.

Этьен прищурил глаза, чтобы неяркий свет от одной лампочки не так резал.

— Не твое дело. — Ответил он. — Я же не лезу в твою жизнь.

— А я не вспоминаю своих бывших во время секса. Или не бывший, а? — Генри отвел от лица Этьена волосы и заглянул в глаза.

— Бывший. — Выдохнул Этьен.

— Вчера мужа бывшего видел. — Зачем-то сказал ему Генри. — Он с другим уже был, и с животом еле заметным.

— Поздравляю.

— С чем?

— Сарказм, придурок, не различаешь? — Этьен повернул голову в сторону и теперь смотрел на бледненькие обои. — Брать меня будешь?

Генри взял его. Опять грубо. Разозлился, наверное. Этьен же его вроде поблагодарить должен. За еду хотя бы. Но Этьен тоже был зол. Поэтому разрешил себе царапать Генри спину и иногда даже крепко сжимать его или ударять ногами.

Течки не было, Этьен сидел на таблетках. Связки они не боялись. Уже в прошлый раз рискнули и все обошлось. Тем более, когда постоянно боишься зайти за грань, некоторое удовольствие пропадает.

А так было лучше. Генри кончал очень много. Как и в прошлые их встречи. Он до сих пор не завел себе омежку. Трахал только Этьена, да вспоминал своего бывшего. Этьен был уверен, что он и дрочит на ту фотку в бумажнике. Или на другую фотку. Должны же быть другие. Запрется у себя дома. В спальне или ванне и предается воспоминаниям.

Утром они разбежались. Стефан опять с недовольством посмотрел на Этьена. Но у Стефана был новый любимчик, который Этьена немного бесил.

Стефан ругался. Но это приелось.

Когда через месяц Стефан узнал, что Этьен все еще бегает к Генри, то Этьену пришлось очень плохо. Но Стефан был не прав. Этьен имел право спать с Генри и ни у кого не спрашивать.

— Что ты орешь? — Этьен зло глянул на Стефана. — Ты мне кто, чтобы орать?

Этьен толкнул Стефана, хотел пойти на выход из спальни, но Стефан очень быстро и четко схватил того за руку и заломил ее. Этьен согнулся. Второй рукой Стефан надавил ему на спину. Этьен вскрикнул от боли и заскулил.

— А ты со мной так не разговаривай. — Спокойно проговорил Стефан. — Не самый главный. — Отпустил его, когда Этьену показалось, что у него сейчас мышцы лопнут. — Скройся отсюда.

Этьен быстро прошел мимо соседнего места, где проживал любимчик Стефана. Тот придурок молча смотрел на Этьена. Как и все почти что.

На работу пошел он, как вышел, в одной футболке по промозглому осеннему ветру. На него глядели как на идиота. Этьен для порядку пошил немного, а потом ушел как бы за материалом в небольшую кладовую, забрался с ногами на стол, стоящий там и закурил. Было темно. Только кончик сигареты освещал пространство вокруг.

Стало светлее, когда открылась дверь, и к коробкам с тканью прошмыгнул его недавний знакомый, новая игрушка Стефана.

— Бу! — Этьен стряхнул пепел на стол, смотря, как его сосед по койке испуганно обернулся.

— Больной? — спросили у него.

— Не.

— Снова прячешься? — омега присел на корточки и начал доставать рулоны ткани.

— Отдыхаю, цаца, — поправил Этьен.

— Влетит.

— И что?

Тот хмыкнул, как будто слова Этьена его только забавляли. В молчании собрал все, что ему нужно, и быстро ушел, снова плотно закрыв дверь.

Этьен снова остался в темноте. За дверью, вдалеке слышались голоса. Докурил, затушил сигарету прямо о столешницу, где уже было достаточно таких черных точек.

С Генри все зашло слишком далеко.

***

Генри снова не обращал на него внимания. Этьен сходил к нему во время течки. На этом все. Не звал. И из конторы своей почти не вылезал. Стефан, может и сердился на Этьена, но все равно всегда оказывался где-то рядом. Не из-за того, что хотел контролировать, а просто оказывался рядом. Или Этьен все чаще стал с ним общаться. Усвоил даже правило: побольше милости, поменьше наглости. Действовало. Когда получалось не показывать характер.

— Чем тебе Бартон не нравится? — спросил Этьен у Стефана, когда вернулся из душа и развалился на своей кровати. Мокрые волосы тут же прилипли к подушке, но двигаться уже не хотелось. Стефан нагло подвинул Этьена к краю и уселся на койку.

Он только что откуда-то пришел. Ужасно довольный и мирный. Да и все сейчас располагало к поразительному спокойствию: мягкая погода на улице с легким снегопадом, выходной, теплая вода в душе и сонливость.

Стефан усмехнулся. Сосед отложил свой карандашик и тетрадку, в которой что-то чиркал и тоже стал прислушиваться.

— Ну? — Этьен приподнялся на локте.

— Да спи ты с кем хочешь, — отмахнулся Стефан, — только потом без трупов в туалете.

Этьен открыл рот, помолчал и закрыл обратно.

— Не дождетесь. — Он снова улегся поудобней на мокрую подушку. — Бред какой-то. — Фыркнул. — Я просто развлекаюсь.

Встречи с Бартоном возобновились. Они опять начали встречаться в той комнате с холодильником и радио. Этьен ждал этих встреч. Бартон алкоголь больше не приносил, но всегда покупал сок из винограда и говорил, что это то же самое вино. Приносил вкусную еду. Этьен всегда включал радио на одной и той же волне и часто двигал плечами в такт музыке.

— Можно было бы и чаще встречаться. — Этьен сидел на бедрах у Генри, мял руками тому грудь и живот.

— Я занят.