Дома меня явно не ждали. Саша старательно отводила в сторону глаза, Ники пялился на меня, как на диво, с восторгом. Всё же матриархат ещё не выветрился из его мозгов.

Хозяйка не показывалась из своей комнаты. Да и поздно было уже.

Саша опять уложила мальчика с собой на диване, хотя он хотел мне чем-нибудь услужить. Не знаю, что с ним случилось, но смотрел он на меня, как на божество. Я огорчённо вздохнула и завалилась спать на растерзанной кровати.

Утром я опять проснулась счастливая. Ещё солнце не поднялось, а я прыгала, не в силах унять энергию тела. Всё во мне бурлило и требовало движения. Ещё слаще становилось, что сегодня снова увижу Леона.

Растормошив своих соседей, я со смехом отбивалась от Ники, прыгнувшего ко мне на руки.

- Ники! – сердито окрикнула Саша, зевая и протирая кулачком глаза, - Ко мне! – только тогда Ник отстал и снова забрался к Саше под одеяло. Наверное, считал её своей хозяйкой.

Я засмеялась и опять побежала на речку.

Села за стол опять счастливая, с аппетитом всё съела, и мы, все втроём поспешили на занятия. Ники в первый класс, а мы на первый курс. Ничего вчера не готовила, но прекрасно помнила, о чём говорили преподаватели. Уже не удивлялась появившейся памяти и способности к языкам.

Мне уже не было загадкой, о чём шушукаются девчонки из соседних миров, сидящих сейчас за соседними партами. Они завидовали мне. И улучшившемуся внешнему виду, и счастью, и всему. В том числе и взаимному чувству с Леоном. Даже не так. С маркизом.

- Доброе утро, баронесса Майя! – язвительно приветствовали они меня, одетую в школьную форму. Сегодня я оделась в матросский костюмчик, с такой коротенькой юбочкой, что видны были трусики, под цвет юбочки, когда я наклонялась. А я наклонялась, кланяясь в ответ, на японский манер. Думаю, ребята сзади изошли слюной.

Я подошла к своему столу, бросила рюкзачок на стул. Саша где-то задерживалась.

Тут открылась дверь, и в кабинет вошёл Леон.

- Майя! – двинулся он ко мне. Я зашлась от счастья, не в силах сдвинуться с места.

Леон обнял меня, поцеловал.

- Мая, меня сегодня забирают… - вот тут у меня подкосились ноги, и я упала на колени. Перед моими глазами оказались джинсы любимого, и меня охватило дикое желание. Я вмиг расстегнула штаны и достала любимую часть тела.

- Мая… - ласкал мне голову Леон.

- Ладно! – вдруг сказал он, решившись, - Здесь полно свидетелей! Давай, прыгай сюда! – и я, со счастливым визгом бросилась на свой стол.

Вот он, моя самая любимая и невероятная мечта! Уже мечта нашла ворота, и тут…

- Маркиз Залесский здесь? К директору немедленно!

Леон почему-то отстранился от меня. Ну что ему был какой-то Никита Андреевич?! Или там ещё кто-то был? Обернувшись и закусив до крови губу, увидела только глаза Никиты, похожие на блюдца. Класс нехорошо молчал.

Я посидела на полу, приходя в себя, потом вернула на место трусики и села за стол.

В голове зияла пустота. Между тем прозвенел звонок и начался урок. Саша села за другой стол, не желая меня тревожить.

Несколько дней я провела, как сомнамбула. Потом стала приходить в себя.

Ничего не поделаешь, вздохнула я, надо жить дальше. Всё равно это должно было случиться, я имела в виду расставание. А не посчастливилось заиметь ребёнка принца крови? Значит, не судьба. Не исключено, что ещё раз увидимся, Леон оказался совсем ко мне не равнодушным, даже сам пришёл попрощаться.

Меня не отчислили, даже не вызвали на ковёр. Может быть, потому что посчитали меня жертвой, может, ещё почему, не знаю. Но я стала лучшей ученицей в колледже, придраться ко мне не мог ни один, самый строгий преподаватель.

Даже Никита Андреевич, хоть и имел на меня острый зуб, обломал его, когда гонял на практике по созданию виртуальных миров и коридоров между ними. Я могла легко пройти по качающемуся канату между бурным морем и лавовым потоком, меня не грызли злобные насекомые, отгоняемые непроизносимым ранее заклинанием. Потому что это был эльфийский язык! Теперь я не стеснялась вставить язвительное слово в разговор двух эльфиек.

Зря. Больше они при мне не разговаривали.

Так я потихоньку оттаивала. Со мной опять сидел Ян, пропавший на несколько дней, с Сашей был Гришка.

Так было и в тот, последний тёплый день.

Я сбежала по лестнице вниз, увидела друзей на пляже, и пошла к ним. Там разделась до купальника и подсела к Гришке.

- Привет, - улыбнулась я, и попыталась его поцеловать. Гришка отпрянул от меня и вскочил.

- Чего это он? – удивилась я, глядя на отстранившихся от меня друзей. Друзья молчали.

- Не знаешь, что ли? – скривился Гришка, - Ведёшь себя, как шлюшка, ещё целоваться лезешь! – я выкатила глаза:

- А ты? То с Машкой, то с Яной! – показала я на Яна, который стремительно покраснел, - Причём, чуть ли не на моих глазах! И теперь морду воротишь? После того, как я тебя простила?

- Да! – воскликнул Гришка, - Но не так же, как ты! У всех на глазах отсосать, потом трусы снять и дать!

- А! – поняла я, - Это всё потому, что ты мальчишка! Вам всё можно, вы даже гордиться будете, что сделали это при всех! А слабой девочке позор!

Гришка плюнул, забрал свою одежду и ушёл.

- А ты, Яна, что скажешь? Забрала у меня Гришку, и рада? Кстати, не боялась, что понесёшь от него?

- Ты чего, Майка? – ещё больше покраснел Ян, - Я же мальчик…

- Так ты в ж… дал?! – Ян беспомощно посмотрел на меня и тоже ушёл.

- Майка, что с тобой? – удивилась Саша, вставая с бревна, где они сидели с Ником.

- Да идите вы все! – воскликнула я, слёзы заливали мне глаза. Когда я сморгнула, на берегу уже никого не было.

Я решила успокоиться, разделась до гола и выкупалась. Потом вытерлась полотенцем и долго сидела, глядя на реку.

«Во, дура! – думала я про себя, - Зачем-то поссорилась с лучшими друзьями. Мало мне, что никогда теперь с Леоном не увижусь! Пойду, помирюсь с Сашей сначала!».

Я оделась и пошла домой. Дома никого не было, а на столе лежала записка:

«Прощай, Майка, ты была прекрасной подругой, я любила тебя, как сестру. Деньги на карточке. Саша».

Это добило меня. Я легла на кровать, уткнувшись носом в стену. Одна мысль осталась у меня: провалиться в какой-нибудь мир, подальше отсюда!

Закрыв глаза, представила, как проваливаюсь, и тут меня скрутила сильнейшая боль, дикий рык, и я потеряла сознание.

Вот об этом я думал (теперь уже думал), сидя на тряской телеге, с ошейником и поводком, привязанным к бортику этой самой телеги, увозящей меня в неведомые края. Вряд ли, к счастливой жизни.

Глава 16 Трактир

Лошадь плелась медленно, лениво помахивая хвостом. Благодаря широкополой шляпе голову мне не напекало, лицо тоже пряталось в тени. Я бы заснула, но чувство голода не давало, а мой хозяин будто забыл обо всём.

Может, он там, вообще, спит?

Я осторожно встала на колени и заглянула ему в лицо. Венцеслав будто очнулся, увидев меня.

- А, Вася! – вспомнил он, что едет не один, - Наверное, писать захотел? – я кивнула. Хотела сказать, что не только в туалет захотела, но и ещё кое-что, к примеру, покушать и попить, но, к сожалению, смогла лишь мявкнуть и замурлыкать.

- Ладно, спрыгивай! – хозяин остановил лошадь, я спрыгнула и подёргала поводок.

- Если по-маленькому, ссы прямо тут, - кивнул он на колесо.

Я немного протупила, забыв на время, что я мальчик. Поэтому простите, что иногда буду ошибаться. Вспомнив, как это делается, я оросила пыльную дорогу и вопросительно посмотрела на своего хозяина.

- Залазь обратно, - сказал он в ответ на мой вопросительный взгляд. Я глухо зарычала.

- Побегать хочешь? Устал? – догадался глупый взрослый. Кряхтя, как старик, слез с телеги и отстегнул поводок от ошейника.

- Далеко не отходи, не стоит проверять, задушит тебя ошейник, или нет. Задушит.

Я, почувствовав свободу, бросила шляпу на телегу, потому что мешала слушать, и стремглав исчезла в лесу. Встав на четвереньки, побежала в кусты, вынюхивая добычу. Если хозяин не собирается меня кормить, добуду пропитание сама!