Ханне же оставалось одно — молча и с улыбкой лечь под того, на кого укажет отец.

Девушка прикусила губу. Молчать, делать вид, что ничего не произошло. «Чего ты вообще собиралась этим добиться? Ладно бы Эйджи был хорошим парнем, но… он всё ещё мерзкий преступник!»

…автомобиль сбавил скорость, поворачивая в сторону огромного преступного района, что назывался Кварталом Симо-Катидзава. Преступные поместья, что проплывали перед глазами Ханны, по стилю были сильно отличны от привычных домов. Они будто имели… свой шарм. Сам квартал буквально извергал жуткую энергетику.

Всё казалось… таким порочным. Даже девушки, гуляющие по улицам, больше походили на дешёвых шлюх. А мужчины носили кучу татуировок на своих руках и шеях.

Брр…

— Двигайся, — отец слегка подтолкнул Ханну в плечо, когда машина остановилась перед одним из отдельно стоящих особняков. — И не забывай улыбаться. Всё-таки это особняк твоего мужа.

Ханна заиграла желваками, но послушно вышла из автомобиля.

…Кондо младший — наследник целого преступного картеля, что ранее возглавлял его отец Мимуро, бодро спускался вниз по роскошному крыльцу, буквально усыпанному золотом. За его широкой спиной маячила привычная для авторитетного преступника охрана, но она в этой композиции служила лишь декором; главный тон сцене задавал сам Нобору Кондо.

Если раньше его взгляд казался излишне самоуверенным и до тошноты противным, то сейчас… он буквально извергал желчь. Столько говна в одном человеке могло поместиться только в том случае, когда он получал всё, чего хотел, при этом не ударив и пальцем об палец для этого.

Впрочем, Ханне было глубоко плевать.

Тем не менее, даже сторонясь смотреть в его сторону, она не могла отметить пижонства новой главы преступного синдиката. Раскинув руки в стороны, плечистый якудза натягивал свою улыбку всё шире по мере приближения к девушке.

Взгляд Нобору, необычайно бодрый и довольный, окинул встречающих.

— Господа, — обратился он к собравшимся, приветствуя. — Господин Нагивара. Госпожа Нагивара.

Улыбочка Нобору на миг стала шире, а взгляд — ещё сальнее, чем раньше. Ханна, продолжая улыбаться по приказу отца, попыталась сделать всё, чтобы Нобору заметил её неприязнь, но… казалось, плечистый даже не стал заострять внимание на госпоже.

— Кондо-сан, — спокойно заговорил Дензо Нагивара, пока охрана якудза рассредотачивалась по территории поместья. — Обрадует ли вас эта новость или огорчит, но… причина нашего столь спешного приезда — моя дочь.

Якудза самодовольно покосился на Ханну — так, будто ранее был осведомлён об этой встрече. А насколько ранее… этого девушка предположить не могла.

— Мой отец погиб, Нагивара-сан. Завтра состоится церемония похорон, я не могу взять руку вашей дочери в столь… трудный для меня день.

Другое дело, следующий. Да? — Ханна сжала зубы. Да ему плевать на смерть собственного отца, плевать на то, что девушка сама прибыла к нему домой. Этот сальный взгляд безумного маньяка… он будто уже считает Ханну своей собственностью!

— Я осведомлён о завтрашней церемонии, Кондо-сан, — отозвался её отец. — Как бы там ни было, смерть вашего отца задела и наш род.

— Вы правы… — кивнул он. — Правы, да. Ну… в таком случае, обсудим всё в стенах моих владений? — плечистый указал ладонью на свой особняк. — И обговорим все детали помолвки за бокалом вина. Вы ведь за этим пришли, Нагивара-сан?

Он даже не смотрит в сторону Ханны — будто её и вовсе здесь нет. Вот же… мерзавец!

Сжать зубы. Молчать!

— Да, всё верно, — согласно кивнул Дензо и крепко взял дочь за запястье, ведя её за развернувшимся Нобору. — Мы здесь именно за этим!

Новый день — новые свершения.

Именно эти мысли крутились в моей голове вчерашней ночью, когда я ложился на кровать с новым протезом во второй руке и повреждённой лодыжкой.

Но нет. Проснулся я от громких звуков, напоминающих… крики? На улице, судя по шуму, было собрано чуть ли не с сотню солдат. И все они синхронно что-то выкрикивали.

Я был измотан, руки слушались через силу и казались слишком тяжёлыми. Новые свершения стали казаться чем-то сюрреалистичным. С трудом разлепив веки, я осмотрелся; пошевелил ногой — та всё ещё постанывала, напоминая о вчерашнем спарринге. Протезы версии «2.0» вжились, но вот не так глубоко, как хотелось бы. Вены были вздуты, а мышцы на руках невольно напрягались от каждого движения.

И несмотря на всё это я всё ещё был полон энтузиазма покрыть торс тонким слоем металла от протеза версии «1.0». Как бы мне ни было хреново, времени на перерывы не было. Была лишь цель, к которой необходимо было идти.

…впрочем, на вживление металла в торсовую часть ушло не более получаса. Я не стал заморачиваться на данной части механизма — распределил жидкий металл по телу и спешно вышел на улицу.

И был поражён.

Как я и говорил, шум был вызван синхронными криками солдат, что, судя по гербам на плечах, были людьми Рорана. Воины были в боевых обмундированиях, за спинами каждого висело по несколько высокоточных огнестрельных винтовок. Головы в касках, а поверх одежды — бронежилеты.

Роран стоял впереди взвода и давал указания. Давал до тех пор, пока не встретился со мной взглядом. Я смотрел на него с удивлением, он же — с восхищением.

— Марк, — Роран подал голос первым. — Доброе утро. Как… самочувствие?

— Самочувствие? — я скривился в удивлении.

Граф хмыкнул, с гордостью оглядев своё мини-войско.

— Вижу, у тебя возникли некоторые вопросы.

Некоторые?! Да их куча, грёбаный ты старик-психопат! — я молча приподнял бровь.

Впрочем, Роран понял меня без слов. Он кивнул.

— Обсудим их у меня в кабинете.

Ну, разумеется. Кто же станет обсуждать это в кругу сотни самоубийц. Я, поджав губы, решительно пошагал в сторону поместья. При этом старался вглядываться в лица солдат, дабы что-нибудь да выяснить. Правда, те были будто выточены из камня.

Нанял профессионалов?

— Повторяю ещё раз, — не выдержал я, стукнув ладонью по столу. — Мы не можем просто так ворваться в Квартал Симо-Катдзава, что буквально кишит преступниками, и перебить всех до единого!

Роран самодовольно хмыкнул. Он ничего не ответил, но его взгляд красноречиво выразился за него.

Честно признаться, когда старик попросил помочь с поиском его Артефакта, я решил, что ему нужен детально проработанный план, что, помимо поиска кости Адама, включал в себя стратегию по перехвату главных «звёзд» среди кучи второсортных оябунов. Но кто же знал, что Роран просто… хотел воспользоваться мной в качестве обычной боевой единицы?

— Мы не можем тратить время на какие-то там планы, — заключил старик, глядя в окно. — Якудза знают о моей защитной печати. С каждым днём у них больше знаний, Марк. И настанет тот час, когда печать на кости Адама будет разрушена, а моё тело обмякнет от бессилия.

Я резко отвёл взгляд. Паршиво. Старику действительно стоит действовать быстро и решительно, но… какого, мать его, хрена он собирается поднимать на уши всю чёртову Японию?! Эта идея брать всё силой всегда раздражала, но сейчас…

— Я просто в ярости, Йокагами!

— Ты слишком наивен, если думаешь, что моей силы хватит на всех… — Роран мотнул головой.

Как раз таки я так не думал.

— Не обязательно превращать в пыль всех, Роран, — я всё ещё не мог прийти в себя. — Сегодняшний день — один из наиболее неблагоприятных для твоих идей!

…и всё из-за моего решения отдать кость Адама в обмен на жизнь Мимуро Кондо. В тот день мне и впрямь казалось, что печать разбить якудза не будут способны ещё долго.

— Ты говорил, что я… захватывал страны, — голос старика стал более меланхоличным. — Если это правда, подобный метод борьбы за жизнь моих детей закончится успехом.

Впрочем, ничего особенно удивительного в его словах не было. Этот донельзя самоуверенный качок просто делает то, что умеет лучше, сука, всего. А именно строит собственную Империю, что в дальнейшем будет конкурировать с самим Сёгуном.