– Так, господа хорошие, вот мы и пришли.
Управой оказался настоящий замок, в который нас пустили, не задавая вопросов. Капитан принялся водить всю компанию по каким-то бесконечным коридорам, из кабинетов, которых пахло старой бумагой, но всё чаще их прогоняли ещё в какие-то другие кабинеты. С каждым новым кабинетом Капитан злился всё сильнее и начинал обзывать работников управы «канцелярскими крысами».
Тут находилась резиденция главы общины и ложа правительства провинции. В Зул-Таре эти понятия были разделены, официально правительство не лезло во внутренние дела поселения, разрешая жить, как им заблагорассудится, но архивы вести было обязано. А в замен поселение не учиняет бунты и закрывает глаза на то, что правительство нагло грабит поселение, полностью блокируя поставки гуманитарной помощи, забирая всё себе.
– П-о-ч-е-м-у в-ы э-т-о т-е-р-п-и-т-е? – спросил Пётр, пытающийся разобраться в местных порядках.
– А как иначе? – удивлялся Капитан. – В управе вахтовым образом живёт пара дюжин ночных эльфов, под защитой пары сотен неплохо вооружённых солдат. Попробуй их оттуда выковырни. И потом гуманитарку присылают сюда, лишь потому, что Зул-Тар всё ещё считается эльфийским поселением, не будет их, вообще ничего не будет. В защиту их, ещё могу сказать, что они всё же нам помогают, уголь, оружие, одежда, инструменты, стройматериалы. Всё это поставляет нам правительство, да и от гоблинов они иногда помогают отбиться, когда зеленокожие совсем наглеют. Так что у нас с эльфийским правительством определённый симбиоз.
– У-м-к-а н-о-ч-н-о-й э-ль-ф, п-о-ч-е-м-у о-н-а з-д-е-с?
– У неё обрезаны уши. Это происходит, когда ночные эльфы изгоняют кого-то из своего общества. – отвечал Капитан.
– З-а-ч-т-о?
– Не знаю, причины бывают разные. Но вероятно, какой-то великий позор. Если бы они хотели осудить её за преступление и казнить, то они бы это сделали.
В какой то момент Кап просто сдался и сказал:
– Так, господа хорошие, сейчас мы пойдём к человеку, к которому я не хотел идти, но иначе похоже нельзя, – к этому моменту даже Луи куда-то смылся, отпросившись в туалет и не вернувшись. Весь его революционный запал разбился о бюрократическую машину графства Томнов.
– А чем же тот человек так плох?
– Потому что тот человек – змея.
– Зверолюд что ли?
– Нет, потомственная чиновница. И с тебя зеленый за это прилагается.
Недолгие переходы по коридорам и Кап привёл их в самое глухое место любой бюрократической системы – архив.
– Катюша! Это я твой пупсик! Я пришёл. – Никого не стесняясь, заорал Кап во всё горло.
Его крик отразился эхом от стен. Но не прошло и минуты, как среди полок с документацией появилась эффектная брюнетка в облегающем платье и с ярко накрашенными красной помадой губами. Пётр не знал чему удивляться больше, присутствию явно русской девушки в этом богом забытом месте или тому, что это первый и пока единственный прилично одетый человек, которого он, наконец, встретил. Ну и естественно, Катя рвала в клочья все привычные шаблоны представления об архивариусах библиотекарях. Обычно, это дамочки в шалях слегка за шестьдесят, но никак не эффектные молодые девушки.
– Малыш, что ж ты забросил свою старушку?! Давно меня не …
Екатерина хотела заключить в объятья Капитана, который по виду ей в дедушки годился, но когда увидела Умку, завизжала и поменяла направление. Умка никаких признаков разумной жизни не проявила, хотя обнимашки вроде ей понравились, даже заулыбалась.
– 11/17, наконец, я тебя нашла!
Пётр и Эдгард заумилялись подобной сцене.
– Знакомьтесь, Екатерина Ивановна Упырь, обращённая вампирша уроженка тёмных земель, – разрушил магию момента Кап.
На лицах улыбающихся мужчин улыбки застыли кривыми гримасами, Эдгард даже сделал шаг назад.
– Да не переживайте вы так. Я не кусаюсь без предварительной договорённости, – успокоила разволновавшихся мужчин вампирша.
Собственно незамедлительно вампирша предложила им подписать кое-какие документы на добровольный «кусь». Оказалось, что Упырь живёт в Зул-Таре аж со времён окончания Том-Томской войны, прибыла сюда вместе с ковеном некромантов и служила, а вернее работала, ни за что не угадаете где … в бухгалтерии. Да, конечно, вампиры обладают ужасающей боевой мощью, но не все из них воинственны. Очень многие просто миролюбивые существа, предпочитающие волочить жизни не на поле сражений, а в простом быту. И потом традиционно так сложилось, что вампиры работали в основном в юридических и бюрократических услуг. Чиновничий корпус в тёмных землях почти полностью укомплектован вампирами, особенно их много в налоговой милиции.
По окончанию войны, Катя оказалась в очень непростом положении. Ковен эвакуировался в спешке и о ней просто забыли, оставив дожидаться в Зул-Таре армии противника. Бежать самостоятельно она не могла, так как для перемещения слабых вампиров, не имеющих иммунитет к солнечному свету, выдвигался большой список требований. Катя была слабым вампиром и первые солнечные лучи просто развеяли её в прах. К счастью, в плен её брали адекватные люди, убивать сразу не стали, а сначала допросили. Оказалось, что карать её собственно не за что, в армии она не состояла, в боевых действиях не за какую сторону участия не принимала. По-хорошему новое правительство Том-Том должно было её депортировать, но правительству и по нынешний день не до неё. На вампиршу надели ожерелье, препятствующее применению её способностей. При попытке снять ожерелье или выпить кого-нибудь насильственным путём, ожерелье её убьёт. Так она поселилась в Зул-Таре надолго, подпитываясь кровью животных. Всех неразумных существ она могла убивать и пить спокойно, но нуждалась ещё и в обычной человеческой еде. Не питались обычной едой только чумные и поднятые вампиры, эти по сути биороботы, нацеленные исключительно на кровь и плоть, более сложным вампирам уже нужен весь спектр витаминов.
Упырь пережила гоблинскую резню, от сил её отрезали, но кое-какие способности у неё остались, в тени подвала она была практически невидимая. Сейчас она считалась старейшим жителем Зал-тара, очень долго выживала в одиночку, наблюдая за тем, как гоблины вырезают друг друга. Иногда пользовалась этим, подпитываясь кровью мёртвых гоблинов. По её словам, вкус у неё был очень отвратительный.
А потом началась повторная колонизация Зул-Тара, дирижабли с поселенцами тогда ходили один за другим. Выжившей вампирше конечно удивились, но не сказать чтобы очень сильно. Ей доверили вести архивы граждан города, кого сюда привозят, кто что умеет, у кого какое образование, сколько детей родилось. Люди, пребывающие сюда, хоть и имели имена с фамилиями, но для государства они шли под номерами. Так, в один из дней к Екатерине на регистрацию привели поселянку одиннадцатой волны, под номером семнадцать. Упыря удивило то, что 11/17 была совершенно невменяемая.
– В поселении тогда никаких дурдомов не было, впрочем, как и сейчас. Я естественно донесла начальству, что это какая-то ошибка, в колонию поселения прислали абсолютную сумасшедшую, – рассказывала Упырь, – Но администрации было плевать, никто не собирался ради неё гонять дирижабль.
Делать было нечего, Екатерина забрала Умку себе. И даже нашла в этом плане выгоду, медальон запрещал пить кровь из разумных существ, но на то, чтобы пить кровь Умки он никак не протестовал. Катя была очень сильно привязана к Умке, природа вампирского проклятия, отделившего от человечества его тёмную ветвь, была такова, что вампир неизбежно влюбляется в свою жертву, если не выпивает её сразу до суха. Вампир, постоянно питающийся из одного и того же человека неизбежно обратит его, если не убьёт. Но эльфы не люди и к обращению непригодны, если только заражению проклятьем чумного вампиризма или поднятию из трупа. Обращённых и урождённых эльфов не бывает. Зато привязаться или влюбиться, повинуясь проклятью, вампир может.
Ходит баллада, что во времена войны богов, великому Носферато – тёмному богу вампиру, противостояла Лилит – богиня любви. Ей было суждено пасть от его руки и возродиться в новом обличии, да вот только Носферату она смогла сильно ранить. Доподлинно неизвестно, что было во времена войны богов, только вампиры с тех пор стали получаться дефектные, эмоционально зависимые от своей пищи, да и сам Носферату стал скорее нейтральным богом, чем тёмным.
