-Всё будет хорошо, - шепнула она.
Михаил взобрался по ступеням внутрь, просиял на прощание улыбкой и скрылся в коридоре поезда...
Брат и сестра смотрели на убегающий вдаль поезд и махали руками. В окне мелькало множество лиц, но одно из них выделялось особенно чётко. Оно выражало непритворную радость и восторг перед неизвестным, а также, совсем немного, горечь разлуки.
-Всё будет хорошо, - выглядывая из открытого окна, губами произнёс Михаил.
Светлана боялась, что упустит его образ, потому так сосредоточенно следила за серыми, ставшими давно таким родными, глазами...
Вагоны убегали вдаль, лица становились всё меньше, меньше, меньше... Вскоре исчезли и они, и весь поезд. Хвост скрылся из виду. Но в памяти ещё стоял тот славный образ, то счастливое лицо, ясные глаза, которые отражали тоску расставания и жажду скорого воссоединения. Воссоединения сердец и душ.
Часто Светлана и Михаил говорили по телефону, писали письма, отправляли фотографии и посылки. В каждом предложении, в каждом переданном предмете хранилась бесконечная любовь. Так что если бы они оказались в тёмном лесу, то буквы из их писем взошли бы на ночное небо и соединились в яркое созвездие, как в слово. Каждая вещица смогла бы осветить им путь в темноте, превратившись в камень флюорит (флюори́т - в чистом виде бесцветный и почти прозрачный минерал с ярким, стеклянным блеском, он мягкий и хрупкий, легко царапается. Главная особенность этого минерала - способность в нагретом состоянии светиться в темноте). Они бы нашли дорогу друг к другу и воссоединились вновь...
Каждую ночь они засыпали с тоской и ноющей пустотой внутри, но каждое утро пробуждались с мыслью о том, что ещё один день приблизил их к встрече.
Скучая долгими вечерами, они думали, что скоро, совсем скоро, смогут прижаться друг к другу, включить магнитофон и закружиться под музыку...
И танец их будет длится весь вечер. Весь день. Всю жизнь. Пока они слышат друг друга... Пока они видят друг друга...
23 глава
Знакомый вид открывался взору Светланы и Максима. Снова вокзал, снова рельсы, снующее туда-сюда люди. Снова часы, отсчитывающие время.
От волнения и скорой встречи у Светланы потели руки, а глаза бегали от мелкой детали на замшевой сумке какой-то высокой леди с тонким коричневым платком на груди и шее к узору на босоножках маленького мальчика, который только-только научился ходить и держал своей маленькой ручкой за палец маму.
Вновь издалека послышался гудок. От этого звука у девушки заложило уши, но, после того как она сглотнула, боль отступила. Светлана быстрым шагом вышла из здания вокзала и стремительно помчалась к перрону, держа за руку брата, который едва за ней поспевал.
Поезд медленно полз по рельсам, как гусеница по листу. Девушка остановилась и, глубоко вздыхая, смотрела на лобовое стекло поезда, медленно приближающегося к ним.
Наконец он подъехал ближе, потом ещё и ещё. Волны людей набегали на перрон, все толкались и не переставая галдели.
Казалось, что пройдёт вечность, а поезд так и не доберётся до ожидающих. Наконец-то вагоны затормозили прямо у них перед носом, по ступеням начали спускаться солдаты. Светлана вглядывалась, искала те самые глаза. Нет. Не они. Нет. Опять не они. Она огляделась.
"Где же? Где же они?"
Испуганно она начала метаться от одного вагона к другому, заглядывая в окна, мимо которых ходили юноши и над чем-то смеялись. Рядом обнимались и целовались парочки, друзья-товарищи прибывших гоготали и хлопали отслуживших по плечу.
-Да не беги, он скоро выйдет, - успокаивал её Максим, сам при этом блуждая взором по лицам выходящих.
Девушка обернулась и вот, остановившись, будто остолбенев, шепнула:
-Вот они.
Она тронулась с места и понеслась к солдату в форме. Тот тоже заметил девушку в толпе и, бросив рюкзак на асфальт, подлетел к ней и подхватил маленькую фигурку, целуя шею, пахнущую розовой туалетной водой.
Оба забыли даже как дышать. Сердце будто на миг остановилось.
Максим подтянулся к ним, лучезарно улыбаясь во все тридцать три зуба и приглаживая тёмно-русые волосы, сбившиеся от бега. Михаил опустил Светлану, одарил поцелуями её лицо и заглянул в глаза. Зелёные, ставшие давно такими родными. Такие ясные, солнечные и чистые. Такие манящие и глубокие, опьяняющие и чарующие.
***
Они сидели вдвоём в теплице. Розы цвели ещё пышнее, чем в прошлом году. Играла музыка. Светлана и Михаил вновь кружились в танце. Звучала та же песня. Их любимая.
"Everyone you'll ever see
Кого бы ты ни повстречал,
Anyone you choose to be
Кем бы ты ни хотел быть -
How you look will decide
То, как ты видишь мир,
How you look
То, как ты видишь мир,
Will decide what you see
Будет значить, как ты его принимаешь"
(строчки из песни "White canvas" группы A-ha).
Они чувствовали себя частичками чего-то большого и беспредельного.
