Поганца не кормить. Он наказан.

Корделия

P.S. Введите пароль. У тебя три попытки, октопоид.

Мартин

На дисплее вспыхивает строка, требующая не менее двадцати знаков. Тот, кого назвали октопоидом, в тихом отчаянии сползает на пол. Но тут же встряхивается, достает какую-то прямоугольную светящуюся штуковину с антенной и начинает тыкать в нее пальцами. Потыкав, вопрошающе смотрит на холодильник. Никакой реакции. Снова тычет. Снова неудача. После пятой попытки начинает жалобно поскуливать.

В дверях кухни появляется еще одна тень. Прислоняется к косяку, скрещивает руки на груди, но никак не обнаруживает своего присутствия. Неудачливый взломщик, поскулив, снова набирает какие-то цифры. Тень у двери врубает инфракрасное зрение. Кухонная мебель начинает инфернально светиться. Застигнутый врасплох пришелец мечется по кухне и заползает под стол. Красноглазая фигура не спеша, в развалочку, движется к брошенной «отмычке», подбирает ее и пренебрежительно рассматривает. Потом заглядывает под стол.

Мартин:

— Новый анекдот «Irien–хакер». Я вот все думаю, а где у тебя разум-то зародился? У тебя же органа соответствующего нет. Вылезай, бить буду.

Кеша (из-под стола):

— Что, так сразу? А поговорить? А конфеты, букеты, рестораны? Так с порядочными Irien’ами не поступают.

Мартин:

— Конфеты, букеты, рестораны у нас с тобой уже были. Пора переходить к главному.

Кеша:

— А, может быть, в кино сходим?

Мартин:

— Нет.

Кеша:

— А в театр?

Мартин:

— Нет.

Кеша:

— Что, совсем без культурной программы?

Мартин:

— Совсем. Грубо, примитивно, брутально. Вылезай.

Кеша (неожиданно покладисто):

— Ладно. Я люблю, когда жестко.

Вылезает из-под стола и принимает кокетливо-застенчивую позу.

Мартин:

— Вот как тебе не стыдно? Ты же здоровый киборг. Тебе работать надо. А ты ведешь себя как…

Кеша (еще более кокетливо):

— Как кто?

Придвигается к Мартину. Мартин отодвигается.

Мартин:

— Э, ты чего?

Кеша:

— Ну ты же хотел?

Мартин:

— Чего хотел?

Кеша:

— Осуществить свои тайные желания.

Мартин:

— А у меня есть тайные желания?

Кеша (с влекущей хрипотцой):

— Конечно, есть. Они давно живут в тебе, крепнут, прорастают, плодоносят, но ты сам себе в них не признаешься. Тебе трудно. Ты бежишь от них, прячешься. Ты же весь такой гетеро упертый, такой мужественный, весь такой цисгендерный.

Мартин:

— Какой, какой?

Кеша (нетерпеливо):

— Цисгендерный.

Мартин:

— А что это значит?

Кеша:

— Ну это когда твоя гендерная идентичность совпадает с твоим биологическим полом.

Мартин (озадаченно):

— А что, разве бывает как-то по-другому?

Кеша:

— Ты еще и отсталый. Но я тебе помогу.

Мартин:

— Это как же?

Кеша:

— А вот, смотри.

Извлекает из кармана красный лифчик Корделии, который выиграл у Мартина в покер.

Кеша:

— Я могу его надеть. И даже голос изменить. Вот так. (Говорит голосом Корделии) Мартин, сокровище мое, иди ко мне. Иди, мой маленький, иди ко мне, мой плюшевый медвежонок.

На какое-то мгновение кажется, что потрясенный до глубины души Мартин готов поддаться. Он делает шаг вперед, еще шаг… Кеша призывно улыбается. Затем Мартин вдруг совершает молниеносный бросок и… утыкает Кешу мордой в пол.

Мартин:

— Ты прав. У меня действительно есть тайные желания. И одно из них давно меня мучит. Догадываешься, какое?

Кеша (придушенно):

— Какое?

Мартин:

— А то самое, которое зародилось во мне в тот день, когда я впервые увидел тебя за этим столом. Ты сидел в моей футболке, в моих джинсах и жрал мой торт. Едва я тебя увидел, как я сразу понял, чего хочу! Я ощутил трепет, зуд в некоторых частях моего тела и на меня снизошло — вот он! Вот он, предмет моих желаний! Вот он, объект моих страстных дум и влечений. Мой единственный и неповторимый, тот, с кем я испытаю наивысшее наслаждение, на ком я испробую, наконец, тот прием…

Кеша (судорожно пытаясь вдохнуть):

— К… какой прием?

Мартин (наклоняясь к самому уху Кеши, очень интимно):

-…который мне показал Дэн. По сворачиванию шеи наглым, болтливым Irien’ам.

Кеша (еще более придушенно):

— Не надо, я больше не буду…

Мартин (еще более интимно):

— Знаешь, сколько раз я это слышал?

Кеша:

— Это последний… честное слово…

Мартин:

— И лифчик отдай.

Кеша:

— Я его на место положу, чес-с-сно…

Выдержав воспитательную паузу, Мартин ослабляет хватку. Кеша обиженно всхлипывает.

Кеша:

— Гад! Сволочь! Мало того что перловкой кормит, так еще и холодильник запаролил.

Мартин:

— Так распаролил бы. Чего там сложного?

Кеша:

— Издеваешься, да? У-у-у, жестянка!

Мартин:

— Я тебя не зря про соответствующий орган спрашивал. Был бы мозг, сам бы догадался.

Кеша:

— О чем?

Мартин:

— Про пароль.

Кеша:

— А что с ним?

Мартин:

— Это твой серийный номер, гендерно разнообразный ты наш.

Кеша в изумлении хлопает ресницами.

Кеша:

— Правда, что ли?

Мартин (насмешливо):

— Ну и кто из нас жестянка? (Чувственный голосом с кешиной соблазнительной хрипотцой и придыханием) Ну что, малыш, исполнить твое самое заветное желание? Иди ко мне, мой медвежонок.

Кеша (оскорбленно):

— Сам дурак!

Сцена вторая

Утро. Все та же кухня. Печальный Кеша сидит перед огромной миской с некой разновидностью фасоли. Зерна разнообразны по цвету и конфигурации. Кеша выуживает фасолины сходной расцветки и раскладывает их по разным пакетам.

Кеша (поет):

— В кухне я тружусь, тружусь, с печкой я вожусь, вожусь… А конца не видно… Всякий может приказать, а «спасибо» мне сказать ни один не хочет.

Корделия в своей спальне, где ей пришлось оборудовать рабочее место, сидит перед терминалом. В одном из вирт-окон мелькают биржевые сводки. Корделия мрачно их изучает. На ее кровати с планшетом в руках расположился Мартин. Вид — довольный и безмятежный. Он самозабвенно играет. Корделия, тормознув ленту с цифрами, тихо ругнувшись, сворачивает окна.

Корделия:

— Что там наша Золушка?

Мартин:

— Фасоль перебирает.

Корделия:

— А у нас… есть фасоль?

Мартин:

— Уже есть. Центаврианская.

Корделия (осторожно):

— И… в чем подвох?

Мартин:

— Она цветная.

Корделия:

— То есть?

Мартин:

— То есть все цвета спектра и 50 оттенков.

Корделия:

— Серого?

Мартин:

— Почему серого? Розового. И синий есть. Голубой то есть.

Корделия укоризненно качает головой.

Корделия:

— Мартин, вот кто ты после этого?

Мартин:

— Сирота я, сирота. Безотцовщина.

Корделия:

— Ну ты еще скажи, что безмамщина.

Мартин:

— Не скажу. Но мне жизненно необходима твердая мужская рука.

Корделия:

— Ну извини, могу предложить только твердую женскую. Хочешь?

Мартин:

— Хочу.

Откладывает планшет и с готовностью переворачивается на живот.

Корделия (качая головой):

— Ну это уже ни в какие ворота. Гнать надо этого БДСМ-пророка в его пустыню. А то он мне малыша совсем испортит.

Камилла заглядывает в комнату Корделии и слышит последние фразы.

Камилла:

— А можно я? Можно я его отшлепаю?

Совершает стремительный бросок, но Мартин успевает занять оборонительную позицию.

Камилла:

— Ну ты чего, малыш? Я же нежно!

Пытается цапнуть Мартина за коленку, но тот деликатно отодвигается. Корделия хватает непрошенную гостью за шкирку и тащит к двери. Камилла сопротивляется, но Корделия твердой женской рукой выкидывает ее за дверь. Поворачивается к Мартину. Тот виновато втягивает голову в плечи.

Корделия (грозно):

— Мартин, когда ты уже сам научишься оборонять свою девичью честь?