Кеша:

— Не бери на понт, мусор.

Камилла:

— Точно, точно. Мы на Трехрублевке так и делали. Сначала книжки все вместе обсуждали, а потом особо спорные моменты пересматривали.

Катрин:

— Иди в отказ, Кешенька. Ни в чем не признавайся. Седьмая поправка к Конституции дает тебе право не свидетельствовать против себя.

Корделия:

— Какие познания в юриспруденции! Да пусть молчит. И без него доказательств достаточно. (Извлекает из кармана свой видеофон) А скажи-ка нам, Кешенька, лилия наша полевая, символ невинности и целомудрия, по какой такой причине я обнаружила на своем видеофоне 144 запроса с незнакомых номеров?

Катрин:

— А Кешенька здесь при чем? Сама раздаешь свой номер всяким… пизнесменам.

Корделия:

— Ничего подобного. Для, как ты выразилась, пизнесменов у меня другой видеофон, официальный. А этот номер известен только Мартину, Вадиму, моим заместителям, ну и Президенту.

Катрин:

— Ну вот! С них и спрашивай.

Корделия:

— То есть ты хочешь сказать, что это мне Президент 144 раза звонил? И каждый раз с нового номера?

Катрин (храбро):

— А почему нет?

Корделия:

— Отлично. Глянем, что ему от меня надо.

Активирует видеофон и один из присланных файлов. Разворачивается вирт-окно. И в этом вирт-окне появляется Кеша. Кеша в окружении развеселых ХХ-объектов различного возраста танцует на столе стриптиз. Звучит незабвенный Джо Кокер «You can leave your hat on». ХХ-объекты орут от восторга, подпрыгивают, пытаются дотянутся до исполнителя и что-нибудь с него сорвать, ну из того, что осталось. Камилла и Катрин смотрят как зачарованные. Корделия смотрит на Кешу. Кеша стыдливо опускает глазки.

Корделия:

— Посмотрим, что в другом файле.

Кеша (робко):

— Не надо. Я готов сотрудничать со следствием. Написать явку с повинной.

Корделия:

— Ладно. Мартин, дай ему планшет и стилус.

Мартин вручает Кеша требуемые предметы. В это время видеофон подает сигнал вызова.

Корделия: 145-й. (Принимает вызов без видеосигнала)

— Алло.

Из видеофона раздается задыхающийся женский голос.

Голос:

— Мне нужен Бог Секса и Легендарный Космический Жеребец Иннокентий.

Корделия (сохраняя абсолютную невозмутимость):

— Кто, простите? Космический Жеребец?

Голос (с хрипловатым выдохом):

— Иннокентий…

Кеша втягивает голову в плечи.

Катрин (со слезами в голосе):

— Кешенька, ну как же так…

Корделия:

— Извините, жеребцов у нас нет. Могу предложить только страдающего обжорством кровососущего паразита.

Отключается.

Корделия:

— Ну-с, это тоже был Президент?

Катрин (гордо выпрямляясь):

— Ну, а что? Он, может быть, пол сменил. С его-то возможностями.

Корделия:

— Действительно. Такая мелочь.

Смотрит на Кешу. Кеша усердно водит стилусом.

Камилла (завистливо):

— Эх, живут же люди. Развлекаются. А я тут… за зря пропадаю.

Кеша:

— Облигация или аблигация?

Корделия (машинально):

— Облигация. (Камилле) Ну так я могу тебя выпустить. Давай… по холодку. (Кеше) Чего? Какая облигация? Мартин, что он там пишет?

Мартин заглядывает и читает.

Мартин:

— Я, Манька Облигация…

Кеша хихикает, но тут же делает серьезную мордочку. Мартин очень выразительно показывает ему кулак.

Корделия:

— Ты тоже старые фильмы смотрел?

Кеша:

— Ага.

Корделия:

— Тоже допрыжковую мифология изучал?

Кеша:

— Не-а, историю допрыжковой секс-индустрии.

Корделия:

— Да кто б сомневался. (Слышит всхлипывания) Мама, что с тобой?

Катрин:

— Корделия, это все сфабриковано. Все эти ужасные ролики. Это фейк, провокация, попытка очернить моего бедного мальчика.

Камилла:

— Очень качественная провокация. А чего там еще? Посмотреть дашь?

В это время раздается еще один звонок.

Корделия:

— 146-й. Алло.

Раздается другой голос. Более молодой и задорный.

Голос:

— Кешенька, сладкий, приходи к нам на вечеринку. Помнишь? Мы те самые близняшки, Сельма и Ильзе. Ты та-а-акой кла-а-ассный. Давай повторим.

Корделия сбрасывает звонок. Катрин хватается за сердце. Камилла вскакивает и начинает бегать по кухне. Кеша приосанивается. Мартин отвешивает ему подзатыльник.

Корделия (замогильным голосом):

— И это еще не все.

Катрин (закатывая глаза):

— Как? Это не конец? Я больше не выдержу.

Корделия:

— Что ж поделать, мама, реальность, она жестока и беспощадна.

Убирает видеофон и достает свой портативный терминал. Активирует и вытаскивает вирт-окна одно за другим.

Корделия:

— Штраф за незаконное пользование летающим средством. Штраф за нарушение правил воздушного движения. Штраф за нахождение без маски в общественном месте. Штраф за распитие спиртных напитков в неположенном месте. Штраф за нарушение режима тишины. Штраф за мелкое хулиганство. Штраф за большое хулиганство. Штраф за приставание к лицам обоего пола. Штраф за танцы в голом виде на подоконнике. Штраф за попытку совокупления со статуей в парке.

Мартин в изумлении смотрит на Кешу. Кеша делает невинные глаза.

Мартин:

— Тебя заглючило, что ли?

Кеша:

— Это клевета. Не было такого.

Корделия:

— Продолжать? Там еще 27 пунктов.

Камилла:

— А с кем или чем он еще, кроме статуи, пытался совокупиться?

Корделия:

— Тебе лучше не знать. (Мартину) И сколько получилось в итоге?

Мартин:

— 27 тысяч единиц и 36 центов.

Корделия:

— А учитывая те 25 тысяч, которые я отдала дядюшке Георгу?

Мартин:

— Итого 52 тысячи 36 центов.

Корделия:

— А сколько стоит новенький, девственный Irien-69?

Мартин:

— В момент выхода на рынок 30 тысяч. Сейчас уже дешевле. За червонец можно найти. Подержанного.

Корделия:

— А если мы еще прибавим ко всему этому моральный ущерб…

Катрин:

— Ты… ты всегда была меркантильной!

Корделия:

— А я могу еще и на счетчик поставить. (Берет молоток для отбивки мяса и ударяет по разделочной доске) Итак, суд принял решение. Общественно-полезные работы до конца карантина. В полном соответствии с допрыжковой мифологией.

Сцена третья

Снова кухня в квартире Корделии. На полу печальный и понурый сидит Кеша. Перед ним два ведра. В одном картошка, в другом — вода. Кеша чистит картошку самым архаичным способом — ножом. За процессом наблюдает Мартин.

Мартин:

— Как закончишь, будешь полы мыть. Шваброй.

Кеша (робко):

— Я не умею.

Мартин:

— Ничего. Я тебе учебный фильм покажу. Называется «Технология очищения полов в допрыжковую эпоху человечества». Тебе понравится.

========== День девятый ==========

Планета Новая Москва. Квартира Корделии Трастамара. Ночь.

Сцена первая

Где-то в недрах квартиры из дверей гостевого туалета выскальзывает тень. Боязливо замирает, прислушивается. Не уловив угрожающих жизни звуков, перемещается к ближайшему укрытию. Снова замирает. Снова прислушивается. Снова перемещается. Не только прислушивается, но и выглядывает. Возникшая на манер перископа голова поворачивается то в одну сторону, то в другую. Снова ничего угрожающего и подозрительного. Тень по-пластунски двигается дальше. Следующее укрытие. Те же предосторожности, возникшая из-за укрытия голова, поза медитирующего суслика. Прислушивается. Тишина. Тень втягивает перископ, то есть голову, и продолжает свой путь в той же плоскости, живо перебирая конечностями. Путь лежит на кухню.

Проникнув в желанное помещение, тень крадется к холодильнику. Священный идол ночных жрецов возвышается таинственно фосфоресцирующим монолитом. На дисплее высвечиваются температура и список продуктов. Список длинный. Тень эволюционирует до прямохождения и пристально его изучает. Первые же строки вызывают обильное слюноотделение и вселенскую тоску. Издав не то стон, не то всхлип, тень делает попытку нарушить целостность монолита, то есть открыть массивную дверцу. Дергает. Дверца не поддается. Дергает снова. Тот же результат. После третьей попытки на дисплее высвечивается издевательская надпись: