Кеша (сочувственно):

— Да-а, Irien’ов тогда не было.

Мартин:

— Вот именно, Irien’ов не было. Но были другие ХУ-особи в той же репродуктивной фазе, которые обязанности этих Irien’ов успешно исполняли.

Кеша:

— Прямо камень с души свалился. А то я уж переживать начал. За дам.

Мартин:

— Не спеши. До причины переживаний мы еще не дошли.

Кеша:

— Долго ли умеючи!

Мартин:

— Умеючи — долго. Так вот, этим самым рыцарям почему-то не нравились эти самые средневековые Irien’ы. И деятельность их тоже не нравилась.

Кеша:

— А почему? Они же навроде антидепрессантов были. Удовольствие приносили.

Мартин:

— Потому что кроме удовольствия они еще и увеличению численности вида Хомо Сапиенс способствовали.

Кеша:

— А что в этом плохого? Правительство Федерации на малонаселенных планетах даже ссуды дает. На аренду репликаторов.

Мартин снова обращает взгляд к Великому Архитектору.

Мартин:

— Прав был Антон Палыч. Краткость — сестра таланта. Не будем растекаться мыслию по древу и множить сущности. Короче, когда эти рыцари уезжали, они надевали на своих дам «пояса верности».

Кеша хлопает ресницами.

Кеша:

— Пояса… чего?

Мартин:

— Верности.

Перекидывает Кеше изображение средневекового атрибута. Пока Кеша в изумлении изучает устройство, Мартин перекидывает ему второе изображение, уже современное, с поправкой на ХУ-модификацию.

Мартин:

— Я тут тебе новенький присмотрел. Недорого, из нержавейки. Со стразами. Тебе какой больше нравится?

Кеша взирает на Мартина в непритворном ужасе.

Мартин (очень серьезно):

— Итак, что нам понадобится для прогулки. (Загибает пальцы) Ошейник, поводок, намордник, кляп и… пояс. Сейчас организуем срочную доставку и пойдем гулять. Я, кстати, тоже… имплантаты разомну. Побегаю, постреляю, морду кому-нибудь набью. А то засиделся.

Кеша:

— А… О… И… Нет!

Мартин:

— Ну чего ты так нервничаешь? Это же ради твоей безопасности, во избежание всевозможных неприятных инцидентов. И опекунше спокойней будет. А то объявится какая-нибудь несознательная гражданка или гражданин и обвинит тебя в несанкционированных домогательствах. А ты — раз, и пояс предъявишь! Какие, скажешь, ваши доказательства?

В это время разгруженный беспилотник начинает тихо урчать: сработал таймер на возвращение. Мартин оглядывается, проверяя, не заденет ли аппарат при взлете башенку из провианта. Беспилотник медленно поднимается и двигается к краю парковки. Кеша, выйдя из ступора, порожденного кошмаром пояса верности, бросается к беспилотнику и в тот момент, когда тот уже оказывается за пределами площадки, прыгает и повисает на нижней раме. Беспилотник издает жалобный вой, но полет продолжает.

Мартин:

— Шесть секунд. Полет нормальный. Семь секунд. На двадцатой секунде произойдет отделение первой ступени. (Опомнившись) Стой! Я пошутил.

Из гостиной выскакивают Катрин и Корделия.

Корделия:

— Это что еще такое?

Мартин (невозмутимо):

— Побег из Шоушенка.

Корделия:

— Скорее из курятника.

Катрин с кулаками наступает на Мартина.

Катрин:

— Ах ты бандит, хулиган! Это ты виноват! Что ты ему сказал?

Мартин:

— Ничего. Я ему прогулку предложил, в строгих соответствиях с правилами карантина.

Корделия (при любых обстоятельствах принимающая сторону Мартина):

— А так как наш пребывающий в перманентном пубертате младшенький ярый последователь либеральных ценностей, то правила ему определенно не понравились.

Катрин подбегает к перилам террасы и пытается разглядеть беспилотник. Но аппарат уже затерялся среди тысячи таких же, занятых доставкой.

Корделия:

— Он улетел?

Мартин:

— Но обещал вернуться. Снова Новый Амстердам?

Корделия:

— Максимум «обезьянник». Космопорт закрыт. Так что же ты ему все-таки сказал?

Мартин:

— Не сказал, а показал.

Корделия:

— Что?

Мартин шепчет ей на ухо. Корделия закрывает лицо руками. Ее плечи вздрагивают от смеха.

Сцена вторая

Гостиная в квартире Корделии.

На диване сидят Мартин, Корделия и вполне довольная жизнью, полная сладостных воспоминаний Камилла. Катрин бегает по комнате, временами натыкаясь на мебель.

Катрин:

— Звони! Звони, тебе говорят!

Корделия:

— Куда?

Катрин:

— Всем! Президенту, губернатору, в МЧС!

Корделия:

— В ЖКХ тоже?

Катрин:

— И туда звони! Вдруг он в трубе застрял.

Мартин:

— Канализационной? Лучше сразу в службу по отлову бродячих животных. По крайне мере, есть шанс.

Катрин замедляет свой бег и застывает перед Мартином в скорбном негодовании.

Катрин:

— Вот он, черствый, бессердечный механизм! Воплощение жестокого циничного времени! Кибернетическая подделка, фальшивка! Вместо человеческого тепла и сочувствия — машинная логика.

Корделия смотрит на Мартина с обожанием.

Корделия:

— Ах ты мой механизм! Ах ты моя подделка! Кушать хочешь?

Гладит Мартина по голове. Мартин жмурится, как кот, которого любимая хозяйка чешет за ухом. Камилла, вдохновленная этим зрелищем, пытается почесать Мартина за другим ухом. Корделия пресекает эти поползновения так же молниеносно, как Мартин — кражу шоколадки. Катрин хватается за голову.

Корделия (слегка проникаясь трагичностью момента):

— Есть еще вариант позвонить в санэпидемстанцию и полицию нравов. Ну в тот отдел, который регулирует деятельность «Матушки Крольчихи». У них там сеть осведомителей имеется. Озабоченных, в смысле.

Мартин:

— А в Спортлото?

Корделия:

— Чего в Спортлото?

Мартин:

— В Спортлото звонить будем? Или писать?

Корделия притворно хмурится.

Корделия:

— Мартин, ну где ты этого набрался? Всех этих троллинг приемов? Ты же таким не был. Я помню тебя милым, робким, стеснительным. А теперь я тебя просто не узнаю.

Мартин, с таким же притворным смущением, потупившись, тяжко вздыхает.

Мартин:

— Ну так с Irien’ом поведешься, от него и наберешься… А я легко поддаюсь влиянию. Я весь такой непостоянный, противоречивый весь…

Катрин (негодующе):

— Это кто еще от кого набрался! Мой Кешенька — мальчик нежный и чувствительный!

Камилла:

— О да, в определенных местах!

Слышится гул подлетающего флайера. Комнату озаряют характерные сине-красные блики.

Катрин:

— Что это? Полиция?

Корделия:

— Вот видишь, мама, даже звонить не пришлось. Сами пожаловали.

Идет к прозрачной двери, выходящей на террасу. Мартин за ней. Путаясь в полах махрового халата, к ним присоединяется Камилла. Катрин посреди комнаты заламывает руки в ожидании худшего.

Флайер зависает над парковкой, но не садится. Открывается боковая дверь, оттуда пинком выкидывают схожее с гуманоидом безволосое (в смысле не Чубакка) существо. Дверь закрывается, и флайер тут же улетает. Выкинутое существо делает кувырок и оказывается в сидячем положении. Существо голое, взлохмаченное и улыбающееся.

Корделия:

— Е%%ть ту Люсю!

Камилла приподнимается на цыпочки. Катрин, решившись, тоже выглядывает из-за плеча Корделии. Хватается за сердце и тихо оседает на пол.

Мартин (отстраняя Корделию):

— Я пойду посмотрю?

Корделия:

— Осторожней, смотри, чтобы оно тебя не покусало. Там явные признаки сексуального бешенства.

Мартин выходит на террасу и направляется к существу, которое, по мере фокусировки зрения у присутствующих, обретает черты схожие с Кешей. Кеша, весь в помаде и засосах, блаженно улыбается, пребывая мыслями в каких-то запредельных сферах. Мартин, приблизившись, настороженно его сканирует.

Корделия:

— Ну что? Повреждения есть?

Мартин:

— Поверхностные. Уровень вменяемости понижен до критического. Настройки сбиты. Значительная часть эпителия загрязнена биологическими жидкостями неизвестного происхождения.