Мартин (обращаясь исключительно к самому себе):

— Вот так всегда. Только раскочегаришься, войдешь в боевой режим, и — на тебе! О, женщины, имя вам — динамо!

Кеша неожиданно выступает вперед с видом христианина, идущего на римскую арену.

Кеша (трагически):

— Не надо! Я сам. Я сам готов предать себя в руки своих мучителей. Я готов претерпеть все муки, выпавшие на мою долю. Судьбе было угодно сделать меня разумным, единственным в череде моих неразумных собратьев, отметить меня печатью избранности, и за это я обречен страдать. Обречен быть жертвой зависти и подлости, жертвой похоти и насилия. «С кем был! Куда меня закинула судьба! Все гонят! Все клянут! Мучителей толпа…»

Плечистый (шепотом Корделии):

— И часто он так?

Корделия:

— А это его нормальное состояние.

Кеша (заводя глаза и подвывая):

«О если бы моя тугая плоть…»

Мартин:

— Э, Гамлета не трожь. Гамлет — это мое. Я первый начал.

Кеша (выходя из образа):

— Это когда?

Мартин:

— Ты тогда еще не родился.

Кеша (по внутренней связи):

— А разве до меня была жизнь?

Мартин (по внутренней связи):

— Представь себе, целое макси.

Кеша (по внутренней связи, возмущенный до глубины души):

— Без меня?! Это нечестно! Нечестно!

Мартин (по внутренней связи):

— Все претензии к автору.

Кеша (уже вслух):

— Да? Ну ладно. А кого можно?

Мартин:

— Давай Отелло.

Кеша (снова входя в образ):

«Она меня за муки полюбила, а я ее — за состраданье к ним».

Бросается к Катрин. Та растроганно гладит его по голове.

Мартин:

— Можно, я его придушу?

Корделия:

— Это Дездемону придушили. А Отелло самоубился.

Мартин:

— Тогда я его самоубью. Он случайно упадет на что-нибудь острое. А потом еще семь раз. Или восемь.

Плечистый растерянно чешет затылок.

Плечистый:

— Да-а, тут одним баллоном не обойдешься.

Ассистент:

— Полине мама еще компот обещала.

Корделия (умоляюще складывая руки):

— А клетка у вас не сохранилась?

Плечистый:

— Увы… Разобрали за ненадобностью. Принятые в нашем подотделе педагогические приемы срабатывают и без радикального воздействия.

Корделия (робко):

— А может быть, и с нашим попробуете? Без радикального. Вон на старшенького моего как положительно повлияли. Нарадоваться не могу. Чудо, а не ребенок… то есть киборг. И к учебе интерес проявляет, и по хозяйству шустрит, и тещу уважает. (Глаза Мартина на мгновение вспыхивают красным) А вот младшенький… Вы же понимаете. Им мужская рука требуется. Твердая. А у нас сами видите, коллектив чисто женский, эмоционально и гормонально неустойчивый… Я все материальные издержки беру на себя!

Плечистый снова пытается поскрести в затылке.

Плечистый:

— Ну-у, это с капитаном говорить надо.

Ассистент:

— Irien’a на борту Станислав Федотович точно не выдержит.

Катрин:

— Это какой Станислав Федотович?

Корделия:

— Это тот самый славный капитан с «Космического мозгоеда», где такой милый доктор.

Катрин:

— Это тот невежа от медицины, который заявил, что я совершенно здорова? Это я-то здорова? Я? Когда у меня такие… нервы!

Корделия (искренне изумленная):

— Мама, но Вениамин Игнатьевич…

Катрин:

— И не убеждай меня! Ты всегда ценишь мнение каких-то шарлатанов, а не мое самочувствие. Зачем заботиться о бедной, престарелой матери, если она, оказывается, здорова! А то, что у нее сердце не на месте…

Корделия (ехидно):

— Престарелой?

Катрин, осознав ошибку, быстро переводит разговор на другую тему.

Катрин:

— И вообще, что ты задумала? Куда ты собираешься отправить бедного Кешеньку?

Корделия:

— В колонию для трудновоспитуемых киборгов! «Космический мозгоед» называется.

Катрин:

— Куда?

Пока происходит вся эта перепалка, забытый Кеша подбирается к баллону с огурцами, откручивает крышку, выуживает скособоченный, раздутый с одного конца плод и начинает жевать. Покончив с одним, выуживает второй. Когда присутствующие обращают на него внимание, он уже занимается третьим. Наступает тишина.

Кеша (с набитым ртом):

— Ну шево? Фолотный йа.

Ассистент:

— Допустимый процент ботулосодержащих веществ превышен вдвое.

Плечистый:

— Слушай, пацан, а тебе плохо не будет?

Кеша отрицательно мотает головой и продолжает поглощать огурцы.

Катрин (в ужасе):

— Кешенька, плюнь, плюнь немедленно!

Кеша снова мотает головой.

Мартин (задумчиво):

— Я же говорил, что у него там антипригарное покрытие.

Корделия:

— Кешенька, разве мы тебя плохо кормим?

Кеша (продолжая жевать):

— Хорошо. Это все мое голодное детство.

Ассистент (сочувственно):

— Хозяева морили тебя голодом?

Кеша снова мотает головой.

Кеша:

— Нет, диетами.

Корделия:

— Это как?

Кеша:

— Они на мне диеты испытывали. (Начинает загибать пальцы) Сначала безуглеводную. Смотрели, что со мной будет. Кормили грейпфрутом, отварными овощами, отварной рыбой и шпинатом. А сами пирожные ели. (Всхлипывает) У меня на глазах. И шоколад, и печеньки, и тортики. А потом… бессолевую. Салат из вареной капусты на растительном масле. Вечером стакан кефира и тертая морковь. А потом была еще кето-диета, кремлевская диета, диета по группе крови, диета Дюкана, диета Магги, диета Малышевой… И-и-и…

Вытирает выступившие слезы и заглатывает очередной огурец. Катрин хватается за сердце. Корделия переглядывается с Мартином.

Корделия:

— Вот, а ты на жизнь жаловался. Тут такая трагедия! Тертая морковь.

Кеша тем временем расправляется с последним огурцом.

Кеша:

— А компот?

Плечистый (выходя из ступора):

— Ему что — мало?

Ассистент:

— Согласно техпаспорту, Irien’ы обладают вариабельным размером внутренних органов.

Кеша икает.

В это время всеми забытая Камилла наконец-то подбирается вплотную к плечистому и начинает исследовать доступные ей части его тела. Плечистый по причине плотного комбеза не сразу ощущает эти познавательные поползновения, что дает Камилле возможность ощупать его плечи, спину, а затем уже ниже приспособленные области. Совершать манипуляции ей приходится одной рукой, потому что в другой у нее по-прежнему половник. Странное воздействие все же привлекает внимание плечистого, и он оборачивается. Видит перед собой странное существо в желтом жилете и с половником. Плечистый шарахается.

Плечистый:

— А-а… Кто это?

Корделия:

— Не пугайтесь. Это еще один экспонат нашего дурдома. Позвольте представить. Кузина Итт. Издает нечленораздельные звуки и обрастает шерстью.

Камилла смотрит на плечистого влюбленными глазами.

Плечистый:

— А… О… У нее все в порядке?

Корделия:

— Не совсем. У нее дефицит витамина Ё.

Плечистый от избытка эмоций стягивает респиратор, очки и капюшон, под которым обнаруживается бандана с черепушками.

Тед (а это был он):

— Я-то думал, что это у нас экипаж… неординарный, но у вас…

Корделия:

— Все познается в сравнении.

Сцена вторая

Кухня в квартире Корделии.

За накрытым столом сидят Корделия, Мартин, Дэн, Кеша и Катрин. Стол уставлен всевозможными вкусностями. Блинчики, оладушки, пирожки, нарезки сырные и мясные, салаты и сладости. Корделия как всегда заботливо сооружает для Мартина бутерброд. Мартин поглядывает на хозяйку с тихой благодарностью. Кеша сидит насупившись, на еду демонстративно не реагируя. Дэн пребывает в легкой растерянности. Его левая бровь, служащая главным индикатором переживаемых эмоций, зависла в изогнутом состоянии. На лице Катрин благородное негодование временами сменяется жадным любопытством. Откуда-то доносятся страстные взвизги и стоны. Посуда в шкафах позвякивает.

Катрин:

— Да что они там делают?!

Корделия (в отчаянии):