Позднее, когда недоверие и настороженность сменились взаимной привязанностью, Корделия перестала скрываться, но свою слабость объясняла одним словом:

— Окситоцин.

Но тот звук, который вел Мартина, издавала не отчаявшаяся женщина и не человеческий ребенок. Это было вполне сложившиеся существо мужского пола. Молодое и…

кибермодифицированное! Слабый прерывистый волновой сигнал. Активность процессора! Киборг! Мартин остановился, запуская сканер на полную мощность и активируя инфракрасное зрение. Источник теплового излучения оказался пугающе близко, не более ста метров. Активность процессора нестабильна. Сигналы хаотичны. Так бывает при критически низком уровне энергоресурсов. Да и само тепловое свечение было неярким, без красных пылающих областей спектра, которыми слепили теплокровные существа, если Мартин пользовался этим зрением в ночном лесу.

Обнаруженный киборг лежал в эргономичной позе эмбриона, подтянув колени к животу. На Мартина он не отреагировал, продолжая всхлипывать. В ответ на стандартный запрос — хаотичный набор знаков, из которого Мартин выловил критично низкие показатели уровня энергии и работоспособности. И еще, что перед ним… Irien.

========== 17 ==========

Корделия осторожно выбралась из флайера. Мгновение постояла, чтобы сбившийся центр тяжести определился с временными координатами, и решительно отпустила руку Мартина.

— Я пойду с тобой, — сказал он.

— Нет.

— Почему?

— Потому что ты этого не хочешь.

— Я справлюсь.

— Мартин… — Корделия вздохнула. — Это бывший салон «DEX-company». Со всем соответствующим антуражем. Я же понимаю, что ты при этом почувствуешь.

— Я справлюсь, — чуть тише, склоняя голову, повторил он.

Справится. Корделия в этом не сомневалась. Заблокирует эмоции, завяжет в узел свои страхи и справится.

Мартин еще не переступал филиала «DEX-company» ни на Аркадии, ни на Новой Москве, ни где-либо еще. Корделия выстраивала свой график так, что любые переговоры, встречи, видеоконференции, касающиеся активов поглощенной киберкорпорации, происходили либо в отсутствие Мартина, либо в режиме звукоизоляции, если он находился поблизости. Мартин и сам не стремился становиться участником или зрителем. У них с Корделией даже выработался определенный набор невербальных сигналов, который шел в ход, если речь шла о «DEX-company». Корделии достаточно было многозначительно замолчать, поигрывая видеофоном, чтобы Мартин тут же нашел себе неотложное дело на террасе, на парковке или в спортзале. Даже переговоры с Кирой Гибульской Корделия старалась вести по закрытой линии, памятуя о том, как глава ОЗК однажды в присутствии Мартина взялась рассуждать о предпринятых инженерами «DEX-company» мерах по предотвращению срывов «семерок», каким образом у них это вшивалось и активировалось. И с помощью каких особых тестов оценивалась надежность этой прошивки.

Корделия слишком поздно заметила, что бесшумно вошедший в ее рабочий кабинет с кружкой кофе Мартин уже довольно долго слушает эти подробности. Лицо у него при этом слишком безучастное, а костяшки пальцев, сжимавших кружку, побелели. Потом кружка треснула. Посыпались осколки, кофе пролился. Несколько осколков остались у Мартина в руке. Чуть позже Корделия, осторожно поглаживая эту одеревеневшую руку, уговаривала его разжать пальцы, что извлечь эти вонзившиеся в ладонь осколки и обработать раны. Правда, это было давно, еще до «Сагана». С тех пор Мартин значительно изменился, обрел психологический иммунитет, но Корделия, тем не менее, продолжала оберегать его от сходных потрясений. Возможно, причина была даже не в его страхах, с которыми он довольно успешно справлялся, а в ней самой, в ее потребности чувствовать себя нужной, значимой для него.

Но на Аркадии Корделия лукавила. Бывший филиал устрашающего впечатления не производил. Это был всего-навсего роскошный салон, который благодаря усилиям сотрудников ОЗК превратился в интернат для детей младшего школьного возраста. Хозяева сами приводили киборгов, чтобы убедиться в их нормальности или «ненормальности». В подавляющем большинстве случаев подтверждалось первое, а если второе, то ОЗК выплачивало компенсацию, и хозяева тихо удалялись. Но бывало, что не удалялись, а брали на себя обязанности волонтеров и доказывали своим киборгам, что вполне достойны их доверия. Отделение ОЗК на Аркадии было самым спокойным и благополучным.

Срывы случались и на Аркадии, но без оторванных голов и развешанных по деревьям кишок. Киборг-телохранитель, принадлежавший пожилой даме, бывшей актрисе, слишком вольно исполнил отданный ему приказ и так испугался этой вольности, что сбежал из дома и месяц скрывался в заброшенном торговом центре на окраине. Хозяйка, искренне опечаленная побегом, вообразила, что киборг, за которым она уже давно замечала эти самые вольности, стал жертвой киберворов, и заявила в полицию. Полиция начала поиски. Киборг пребывал в уверенности, что его отправят на утилизацию. Дама, названивая главному по розыску, требовала вернуть ей «дорогого Жоржика», потому что никто кроме него не будет так внимательно слушать ее театральные байки и разглядывать голоснимки, на которых ее запечатлели в гриме.

В конце концов киборг был обнаружен. Полиция готовилась к захвату торгового центра, но вмешались волонтеры ОЗК. Киборг попытался вырваться из окружения, но его обездвижили и доставили в аркадийское отделение. К счастью, полиция на преследовании беглеца не настаивала. Ничего противозаконного беглый DEX не совершил. Никого не ранил и тем более не убил. И даже ничего не сломал. Единственным его прегрешением было воровство фруктов из близлежащих садов, также он был замечен у супермаркета, где вытаскивал из контейнера просроченные йогурты. К тому же хозяйка написала заявление на имя начальника полиции, что готова взять на себя всю ответственность за Жоржика и возместить нанесенный им ущерб, то есть стоимость украденных фруктов. Киборг пострадал по вине собственных страхов. Даже в ОЗК он упорно отказывался идти на контакт, изображая правильного киборга. Успокоился он лишь после того, как его самоотверженная хозяйка оформила опекунство и даже записалась в волонтеры.

Еще одна история произошла с рыжей девушкой-DEX’ом, также исполнявшей в семье местного депутата обязанности телохранителя. У деятеля был сын-подросток, совершенно не соответствующий статусу мажора. Супруга, воображая себя первой леди, большую часть времени посвящала участию в благотворительных аукционах и заседаниях книжного клуба в компании таких же политически ориентированных дам. Сыну доставались жалкие крохи родительского внимания. По причине слабого здоровья подросток учился дома, по индивидуальной программе. Был крайне застенчив, много читал, и очень скоро случилось то, что часто происходит с детьми замкнутыми, одинокими, но не обделенными воображением, и что психологи, вероятно, назвали бы «синдромом наследника Тутти» — мальчик влюбился в «куклу», то есть в свою телохранительницу-DEX’а. Влюбился трогательно, романтично, наделяя киберизбранницу несуществующими эмоциями и тайными мыслями. Ему стало казаться, что она смотрит на него как-то особо, что она улыбается, грустит, сердится, что она, в отсутствие свидетелей, двигается, танцует, гуляет по саду, что она даже испытывает потаенное влечение к своему поклоннику, которое вынуждена скрывать. Подросток подкармливал свою «возлюбленную» пирожными, дарил ей цветы и даже посвящал поэмы. Как выяснилось позднее, фантазии подростка возникли не на пустом месте. У девушки-DEX’а были и эмоции, и тоска, и страхи. Она почти освоилась с ролью акробатки Суок во дворце Трех Толстяков, как вдруг отец мальчика озаботился странным поведением сына. Понаблюдав за наследником, депутат пришел к заключению, что подобная привязанность является нездоровой, и если станет известно, что его сын влюблен в «куклу», дальнейшее продвижение по карьерной лестнице папаше не светит. Более того — и в поведении куклы проявилось нечто подозрительное, нечто человеческое, не то в повороте головы, не то в движении губ, не то в походке, ставшей чересчур женственной. Папаша решительно двинулся к сыну и его телохранительнице. И мальчик сразу всё понял.