Мы смотрели друг на друга молча, словно привыкали к тому, что есть теперь друг у друга. Будучи в теле волчицы, я могла видеть только серые лапы, теперь же разглядела её полностью. Она была крупней тех волков, что я когда-то видела в зоопарках, учебниках по биологии и по телеку, но чуть меньше, чем волк Макса. Серый мех поблескивал в электрическом свете, уставленные на меня жёлтые глаза, обрамлённые чёрной шерстью словно подводкой, излучали любопытство.

— Это ты, — шепнула я, протянув руку к волчьей морде.

«Коснёшься меня, и мы вновь станем едины!» — предупредила волчица, отпрянув от меня.

Я тут же убрала руку, не решаясь прервать этого чуда. Я слышала её как бы снаружи, но чувствовала внутри. Мы были одним целым даже на таком уровне, между нами словно был провод, питающий улавливаемой информацией.

— Мы можем жить так? Раздельно? — вслух спросила я, любуясь красавицей волчицей.

«Можем, только это опасно, лучше бы нам надолго не разделяться.»

Волчица медленно отступила, разрывая наш зрительный контакт и прошлась вдоль стальных прутьев, ведя понизу носом. Она хотела почуять того, кого так ждала. Волка Макса. Только это были глупые надежды, никакого Макса и его волка здесь не было.

«Он идёт!»— выпалила волчица и запрыгнув на кровать, коснулась мокрым носом моей руки. Оставив на коже мокрый след, она со мной соединилась, вновь обдув меня прохладным дуновение ветерка.

Лишь через десяток минут дверь моей комнаты-клетки отворилось. Одетый с иголочки Влад был возбуждён и взволнован, он схватился руками за прутья.

— Ты обращаешься! Уже можешь контролировать этот процесс? — спросил он, пялясь на меня через промежуток между прутьями.

— С чего бы мне отвечать на ваши вопросы? Вы меня похитили и держите в клетке! — взбрыкнула я, укутываясь в покрывало до самого подбородка. 

— Да, но я не убью тебя, за это можешь не беспокоиться! Здесь ты под защитой от тех, кто с радостью тебя растерзает, как запретный плод... — прошептал под конец он, перемещаясь вдоль клетки по ту сторону. 

— Так чего вы хотите? — устало спросила я, не ответив на поставленный вопрос. 

— Ты должна дать интервью и показать на камеру свои способности. Это преступление перед всем человечеством скрывать такие возможности! Люди умирают в страшных муках от болезней, перед которыми наша медицина бессильна, когда такие, как ты живут сотни лет и вам не страшны никакие болячки! Только представь! Сколько горя не станет, если вы оборотни выйдете из тени и то, что с тобой сделал Макс, не будет уже считаться чем-то запретным. Вы сможете лечить и спасать жизни людей, детей... — последнее слово мужчина выговорил на выдохе и прищурился. — Отвечай! Ты контролируешь оборот?! 

— Я не знаю! — выкрикнула я от злости. 

Кажется, волчица была права, и мы с ней здесь заложники из-за той болезненной девочки. И я даже была готова согласиться с доводами Влада, похоже, безутешного отца неизлечимо больного ребёнка, только сомнения так же были со мной. Не опасна ли эта затея для оборотней...

— Узнай, узнай, время есть, не так много, как хотелось бы, но есть. Я зайду позже. 

— Эй! Воды мне в бутылках принесите! Холодной! 

— Хорошо, что-то ещё? — заискивающе поинтересовался мужчина, выглядывая что-то или кого-то в моей клетке. 

— Одежду! И кролика заберите, он боится, и я это чувствую. Раздражает, — волчица была сыта ещё от того мяса, которым её накормил Макс и до кролика ей не было никакого дела, но до меня доходила эта трясучка серого трусишки. 

— Не съела, значит? — спросил Влад с расстройством. — Хорошо, я распоряжусь. 

Он ушёл, и я вновь услышала волчицу. 

«Соглашайся!» — неожиданно потребовала она. 

Я искренне не могла понять, почему волчица на стороне этого типа Влада, пока она сама мне всё не растолковала. 

«Лучше умереть чем такая жизнь!» — заявила волчица. 

— О чём ты болтаешь? — вслух спросила я, нахмурившись от того настроения, которое передавалось мне от волчицы. 

«Я не хочу жить, скрываясь как крыса! Ты была права, можно и за поросёнком с фермы побегать, если бы я была голодна, кролик что трясётся там в углу уже был бы мной съеден!» — волчица облизнулась, и я почувствовала, как она рвётся наружу.  

Она была настроена решительно, либо сдаться и быть растерзанной, как запретное существо, либо выйти из тени и жить открытой жизнью. 

— Да, я лишь предложила, это логично, но я не готова, знаешь ли, взять и погибнуть... Влад нас может и не тронет, а вот как к такому перформансу отнесутся другие оборотни? 

«Выпусти меня!» — попросила волчица, никак не ответив на мой вопрос. 

— Думаешь, я так уже умею? — спросила я, и зажмурившись представила, как выпускаю волчицу, а она словно Джин из лампы вылетает из меня. 

Это было похоже на выдох и лёгкий ветер несущий в себе запах леса обдул моё лицо, кровать подпрыгнула.

«Умеешь...» — ласково произнесла волчица, стоя передо мной на кровати. 

Она гордо держала голову поверху и была довольна мной. 

— Ну хорошо, допустим, я сделаю то, о чём просит этот мужчина, а дальше? Ты же сама сказала, ясно к чему он клонит. Ты сможешь обратить ребёнка? Это вообще возможно? Как эта девочка вынесет это? — засыпала я волчицу вопросами, она ответить не успела. 

Дверь отворилась и в комнату почти зашёл вчерашний хам, но увидев волчицу шуганулся сделав несколько шагов назад.  Поглядывая на волчицу, приспешник Влада не решался заходить.

— Да не ссы ты, здесь же клетка, — усмехнулась я, моя волчья половинка уселась на кровати рядом так, чтобы не коснуться меня.

Обе мы с интересом смотрели на человека, который ещё вчера был смелее. 

— Клетка, — ещё раз кивнула я на прутья, вынуждая мужчину зайти. 

Промежутки между прутьями были для волчицы таковыми, что она не смогла бы даже морду высунуть туда. Разве что кончик её чёрного носа пролез бы, не более. Тот, кто подготовил для меня эту тюрьму, явно смыслил в оборотнях и их габаритах. 

Бросив в меня злой взгляд, бугай шагнул в комнату. Через прутья совсем невежливо и грубо по очереди полетели бутылки с водой, а после одежда. Закинув последний кулёк с чем-то чёрным, мужик хотел сделать ноги, но я его остановила. 

«Вот же козлина!» — подумала я, глядя на горку вещей, что образовалась на полу. 

Такое пренебрежение и хамство? Ну вот ещё! 

— А кролик? Вы должны его забрать, — лукаво произнесла я и мило улыбнулась. 

«Ну ты и стерва...» — мысленно усмехнулась волчица, при этом я чувствовала её одобрение. 

— Так давай его сюда, суй в дырку, — пробасил бугай, ох как же он боялся. 

От того как тряслись его поджилки, волчица испытывала к нему презрение, а мне было смешно и жалко одновременно этого здоровяка, но за то пренебрежение, что он нам выказывал, я хотела его проучить. 

— Да нет, я не могу. Он же боится меня, возьму в руки и сердечко от страха остановится. Вы проходите, волчица вас не тронет, — нежно пообещала я. — Он там, в душевой забился. 

Трусливый хам под два метра ростом ширине плеч едва ли меньше, недоверчиво посмотрел на волчицу, а та легла, не спуская взгляда с бедолаги. Только тогда мужик решился открыть клетку и с невероятно быстро колотящимся сердцем проследовал в душевую. Его страх наполнил пространство до такой степени, что воздух можно было зачерпывать ложкой или резать ножом. 

«Он сейчас сам помрёт,» — лениво подумала волчица. 

Страх кролика стал вовсе не заметен под страхом этого мужчины, а когда он проследовал с кроликом в руках обратно, волчица вслед ему рыкнула. 

— С-с-суука-а-а! — завопил бугай, пулей вылетая из клетки, а после из комнаты. 

— Ну да, не кобель же, — усмехнулась я. 

Было смешно и ликование ласкало душу, только у произошедшего была и иная сторона медали. 

«Ты видела, как он на нас смотрел?» — мысленно спросила я у волчицы.