Святой Иосиф выполнил поручение, подписал у мэра данное письмо, за что взял с меня около 200 тысяч рублей. Нужно было приделать письму ноги – то есть воплотить в жизнь то, что в нём написано. Чтобы нашей фирме позволили без конкурса осваивать все бюджетные деньги, направляемые на закупку дезинфектантов, необходимо было добиться от городской администрации принятия целого ряда решений. И тут Ирина зубуксовала – она не знала, что делать дальше. Она приходила к святому Иосифу и говорила: «Давайте сделаем так, чтобы все больницы города централизованно закупали дезинфектанты на Совинкоме!» Он отвечал: «Неси бумаги, и говори, у кого я их должен подписать». То есть он дал понять ей, что является тактиком, а стратегом должна быть она. Но у Ирины не было четкого видения ситуации, и затея с дезинфектантами не была продумана ею до конца.

Эта неудача ничему её не научила, и она затеяла еще один, более масштабный проект (который также мне влетел в копеечку).

Какое-то время в Волгограде существовала компания «Городской аптечный склад», учредителями которой являлись шишки из городской администрации (в том числе мэр) и некоторые частные лица (в том числе мой друг Вадим Второв – от которого я и узнал все подробности). Они так хитро всё устроили, что деньги, выделяемые больницам на закупку медикаментов, расходных материалов и оборудования, минуя бюджетополучателей (т. е. больниц), попадали на расчетный счет «Городского аптечного склада», и главврачи больниц были вынуждены направлять туда свои заявки. Кому сколько чего полагалось – эту квоту в начале года утверждал горздравотдел (= Департамент здравоохранения при городской администрации). Главврачи бесились из-за того, что не могут распоряжаться своими деньгами и брать комиссионные от своих поставщиков и всячески противодействовали карманной структуре мэра. К тому же, наценки «Городского аптечного склада» были весьма высокими и отличались от среднерыночных на 50-100 %, что было дополнительной причиной недовольства главврачей – если бы они работали напрямую с поставщиками, то могли бы не только получать комиссионные, но ещё и выбрать больше необходимой им продукции.

Кстати, одной из первых крупных сделок Совинкома (это было в 1998 году) была продажа «Городскому аптечному складу» шовного материала производства Джонсон и Джонсон на сумму около $30,000. Эту сделку организовал мне Вадим Второв. Далее, познакомившись с исполнительным директором «Городского аптечного склада», я стал отгружать туда и другую продукцию – рентгенпленку, инструменты, и так далее. Сам Второв вышел из состава учредителей этой компании и забрал свои деньги из уставного фонда. Это произошло задолго до того, как «Городской аптечный склад» захирел, сдал позиции и у него отняли право распоряжаться бюджетными деньгами. Второв так объяснил мне своё решение покинуть компанию, которая на тот момент была неплохой кормушкой: деньгами распоряжались мэр и вице-мэр (заместитель по социальной политике), и, сколько бы ни пытался Второв выяснить механизм финансирования, его мягко отфутболивали. Его такая непрозрачность не устраивала, он хотел играть первую скрипку. Тупо дербанить бабки – это не его стиль.

Этот шаг свидетельствовал о феноменальном деловом чутье моего товарища. Он почувствовал, что дело мутное, и вышел из игры.

Помимо оптовой продажи, «Городской аптечный склад» заграбастал сеть муниципальных аптек.

И вот, в первой половине 2004 года, Ирина Кондукова решила сделать из Совинкома что-то наподобие «Городского аптечного склада» – структуру, на которую бы городская администрация скидывала бы бюджетные деньги, предназначенные для нужд здравоохранения, а мы бы ими распоряжались и отгружали бы больницам необходимые им материалы (сам «Городской аптечный склад» на тот момент находился в глубокой заднице). Ирине было невдомёк, что сейчас другие времена и эта схема уже никогда не заработает. И что раньше схема работала только потому, что была организована лично мэром и его ближайшими помощниками. Посторонних туда не пустят. Тем более, что сейчас все госзакупки проводятся через открытый конкурс, правила игры изменились.

Но Ирина упорно разрабатывала эту тему – ходила по инстанциям, консультировалась, заинтересовывала людей. Которые охотно разговаривали с ней, что-то обещали, а на деле просто доили. И пока ей окончательно стала ясна бесперспективность проекта, она успела вытрясти с меня неплохие деньги на это безумие. Мне тоже урок: я был должен растолковать ей, что к чему, и запретить инвестировать деньги на ветер. (С другой стороны, она была настолько энергична и убедительна, кроме того, эффективна в продажах, что я верил в успех её прожектов).

Всё, что удалось сделать в рамках данного проекта с горздравотделом – это вымутить полтора десятка муниципальных аптек, принадлежавших «Городскому аптечному складу», и находившимся в такой же заднице, так что нужно было вбить в них хуеву тучу денег, чтобы они нормально заработали.

Где-то с середины лета 2004 года Иосиф Григорьевич стал приглашать на наши встречи Расторгуева и Паперно (соответственно исполнительный директор Совинкома и коммерческий), хотя никакой необходимости в этом не было. И на этих совещаниях старался принизить мою роль, показать, что я тут вообще лишний. Его протеже держались весьма деликатно, но меня насторожило то, какое огромное влияние он на них имеет. Доходило до того, что в ответ на мои четкие недвусмысленные приказы они говорили: «Хорошо, но надо проконсультироваться с Иосифом Григорьевичем, что он скажет…» Опять же, они действовали четко, и никакого негатива с их стороны не было, но эти оглядки на босса наводили на размышления (Паперно долгое время проработал под руководством Давиденко в ОБЭП; Расторгуев, бывший глава Тракторозаводского района и начальник дорожно-строительного треста, также был чем-то обязан старому седому полковнику). Я пробовал гнать от себя подозрительные мысли, но они, как черная тень, неотступно следовали за мной.

Начиная с июля 2004 года у святого Иосифа, который всегда вёл себя как нормальный деловой партнер, вдруг появились замашки низкопробного рэкетира: он стал требовать крупные денежные суммы, придумывая совершенно невообразимые предлоги, как например: «Одна важная шишка из УВД едет на море, давай-ка мне 150 тысяч», или: «Двигаю нужного нам человека в Госдуму, надо 200 тысяч», и так далее. Это было чистой воды разводилово, он совершенно не стеснялся и даже не пытался облечь в приличные одежды этот неприкрытый грабёж.

В начале августа сорвалась гарантированная им сделка – тендер в Волжском на сумму $2 млн. Там было 18 лотов, но 90 % суммы приходилось на продукцию Сименса (компьютерный томограф). Совинком являлся официальным дилером этой немецкой компании, мы давно сотрудничали, у нас были отличные отношения. Мы предложили условия намного лучше, чем наш основной конкурент, «Московская лизинговая компания» (МЛК) – у нас была ниже цена, мы давали большую отсрочку платежа и больший гарантийный срок (мы три года, они – год). Но самое главное – мы предлагали качественный Сименс, а наши конкуренты – продукцию сомнительного азиатского происхождения. И всё-таки мы проиграли – как выяснилось, мэр Волжского стакнулся с МЛК и заранее получил от них комиссионные.

Старый седой полковник не на шутку встревожился – была задета его репутация. И он бросился в бой. Эта неприятность сплотила нас, я стал узнавать прежнего святого Иосифа. Довольно оперативно он раздобыл компромат на МЛК, оказывается, они торгуют подержанной (и списанной) медицинской техникой, никакого гарантированного сервиса не предоставляют (хотя раздают удивительно щедрые обещания, которые никогда не выполняются), их поставщиком является зарегистрированный в Лихтенштейне офшор, и за всей этой группой тянется длинная цепочка уголовных дел и скандалов.