— Как скажете, Ваше Величество.

— Где-то в доме заточен мой мальчик-слуга, — торопливо вставила я, понимая, что разговор подошел к концу. — Прошу вас, освободите его! Он рисковал своей жизнью, чтобы последовать за мной в неизвестность!

— Похвальная верность, — с нотками тоски заметил Даниэль и пообещал: — Мы найдем его и освободим, можете быть в этом уверены.

Мне не оставалась ничего другого, как принять ответ короля с благодарностью. Мы с Брайеном уже перешагнули порог комнаты, на полу которой все еще лежал Толд, когда нас окликнул Даниэль.

— Лорд Гарланд!

— Да?

Мы с Брайеном обернулись. Я постаралась сохранить на лице спокойное выражение, но в глубине души едва не умерла от страха. Неужели мы где-то ошиблись? Подставили себя? Король что-то почувствовал и теперь попытается поймать нас на лжи?

— Вы уже второй раз спасаете мне жизнь. Не думайте, что я этого не оценил.

С сердца словно сняли камень. С моих губ едва не сорвался вздох облегчения.

— Служить вам — мой долг, Ваше Величество.

Брайен снова поклонился, после чего мы выскользнули в коридор, а оттуда спустились на первый этаж, где нас уже ждал маг — телепортист.

Спальня встретила нас спокойной тишиной, разбавленной разве что уютным шелестом огня в камине. Я с облегчением оглядела комнату, каждая деталь которой мне была хорошо знакома, и буквально рухнула на постель.

Где-то на периферии сознания промелькнула ленивая мысль, что неплохо было бы принять душ и смыть с себя весь ужас этих дней, но сил на то, чтобы подняться, уже не осталось.

Матрас прогнулся, и рядом со мной оказался Брайен. Пару минут мы лежали на спине, молча разглядывая тени, бегущие по потолку, а затем, не сговариваясь, одновременно повернулись на бок, лицом друг к другу.

— Не верится, что все закончилось, — едва слышно проговорила я.

Брайен с нежностью, даже с трепетом, заправил локон мне за ухо и с бесконечной любовью, от которой сердце заходилось в каком — то бешеном ритме, посмотрел мне в глаза.

— Твои неприятности, Кейра, закончились. А наша с тобой жизнь только началась.

От его слов — тихих, проникновенных и искренних — по спине пробежали мурашки, а в животе появилось приятное томление — предчувствие чего-то чудесного. Я несмело протянула руку и мягко провела кончиками пальцев по щеке Брайена. Он на мгновение прикрыл глаза, отдаваясь этой нехитрой ласке, а затем распахнул их и перехватил мою ладонь, чтобы накрыть ее своими губами.

— Почему ты остановилась? Почему не стала мстить Толду?

Я покачала головой и усмехнулась.

— Было видно, что мне этого так хочется?

Брайен посерьезнел.

— Не думаю, что это заметили остальные, но я слишком хорошо тебя знаю. И я уже видел однажды у тебя такой взгляд… В ту ночь, когда мы напали на Конора, ты смотрела на него так же, как на Толда. — Брайен помолчал, а потом обронил. — Он ведь оказался как-то замешан в убийстве твоих родных? Иначе бы ты не отреагировала так сильно.

Это прозвучало скорее как утверждение, чем вопрос, поэтому я лишь молча опустила ресницы. Брайен и правда успел хорошо узнать меня, и ему не требовалось дополнительных пояснений, чтобы разобраться в ситуации. Он считал меня с такой легкостью, словно я была для него раскрытой книгой.

Прежде бы меня это напугало, но теперь я ощущала себя защищенной. Рядом со мной оказался человек, который понимал меня без слов. Возможно, дело лишь в магии, связавшей нас, но мне хочется верить, что все глубже и сложнее. Как и всегда, когда дело касается чувств.

— В какой-то момент я ярко представила, как убью Толда, — горячим шепотом призналась я и торопливо стерла слезинку, скатившуюся из уголка глаза. Эмоции еще не улеглись, и говорить о подобном было сложно, но мне хотелось раскрыть душу Брайену. Я знала, он поймет. — Это бы не потребовало много усилий.

Я вновь представила, как бы это было. Вот Толд сгибается от боли (естественно, вымышленной, нереальной), с его губ срываются прерывистые вздохи. В затуманенных глазах нет ничего кроме ужаса, леденящего и лишающего самого главного — надежды.

— Что тебя остановило?

Я вынырнула из тьмы, в которую снова шагнула, и улыбнулась, встретившись с напряженным взглядом Брайена.

— Ты, — просто ответила я.

Мгновение Брайен медлил, будто пытаясь осмыслить услышанное, а затем на его лице промелькнуло облегчение, уступившее место какому-то более сложному чувству. Брайен решительно потянулся ко мне и накрыл мои губы своими в жадном, исступленном поцелуе. Какое-то время мы не могли оторваться друг от друга, вновь и вновь давая безмолвные обещания — те самые, что дарят прикосновения, а не слова.

Когда голова окончательно закружилась, я чуть отстранилась от Брайена и, глядя ему в глаза, проговорила:

— До встречи с тобой, я думала, что сломана. Я страдала от того, что со мной что — то не так, ведь я выжила, а вся моя семья погибла. Я не видела особого смысла продолжать борьбу, но гордость не позволяла так просто сдаться. Так я и существовала… пока не встретила тебя и не поняла, что все это — все мои представления о себе — были лишь иллюзией. Только с тобой я стала собой. Той, кем хочу быть.

Брайен с щемящей душу нежностью провел кончиками пальцев по моему лицу, очертив скулы. Его губы ненадолго коснулись моего лба в поцелуе, полном благоговения.

— Я тоже хочу сделать признание, правда оно покороче. — Он поймал мою улыбку и улыбнулся в ответ. — Я считал наш брак иллюзией — сделкой, необходимой нам обоим. Я ошибался. Если и есть в этом мире что-то настоящее, то это — наша любовь.

Брайен сплел наши пальцы, и этот простой жест стал последним камнем, вытащенным из стены: та с грохотом обвалилась, и меня затопило чувство счастья и спокойствия.

То самое, которое я так долго искала.

ЭПИЛОГ

Шесть лет спустя.

— Ты не будешь против, если сегодня к нам на ужин заглянет Бен?

Солнечные лучи пробежали по подушке, заставив меня сощурится. Легкий ветерок чуть всколыхнул портьеры приоткрытого окна и разнес по комнате аромат цветущего сада — весна в этом году выдалась особенно прекрасной.

Моя голова покоилась на обнаженной груди Брайена. Мы все еще лежали в постели, уставшие и пресыщенные тем занятием, которым с удовольствием и без оглядки отдавались всего пару минут назад. Такие ленивые утра случались нечасто: должность придворного мага требовала от Брайена постоянного присутствия во дворце. Но, признаться, я не жаловалась. Несмотря на занятость, Брайен всегда находил для меня время. За годы, проведенные вместе, я ни разу не почувствовала себя одинокой.

— Буду рад его увидеть. Как продвигается его новое дело?

Бен закончил полицейскую школу и работал детективом. Он не стал отказываться от своего прошлого и сумел поставить этот опыт себе на пользу. Именно у Бена (у единственного из всех детективов!) была своя собственная крупная сеть осведомителей из числа уличных бродяг и банд. С их помощью Бен раскрывал даже те дела, которые считались абсолютно безнадежными.

— Вроде хорошо, но не знаю подробностей. Когда у тебя совещание в ордене магов?

— Завтра. На нем я снова подниму вопрос о том, что с эмпатами обошлись незаслуженно жестоко. В этот раз меня должны поддержать.

Я кивнула. За последний год мы с Брайном провели колоссальную работу, пытаясь потихоньку собрать союзников для этой миссии. Мне приходилось заглядывать в головы тех, к кому я бы раньше побоялась подойти. К счастью, с каждым годом мой дар, как и дар Брайена, становился сильнее. Не за горами тот день, когда для того, чтобы считать человека, мне не понадобятся даже прикосновения.

Возможно, к этому времени мне уже не придется скрываться. Если все пройдет как задумано, эмпаты снова станут полноценными членами магического общества. Гонения на них прекратятся.

— У тебя все получится, — я изогнулась и поцеловала Брайена. — Я в тебя верю.

— А я верю в нас.

От нежности в его голосе мое сердце забилось чаще и быстрее. Прикрыв глаза, я еще теснее прижалась к Брайену, будто хотела стать с ним единым целым. Тепло его тела, любовь, которая сквозила в каждом жесте, взгляде — все это делало меня счастливой, по-настоящему счастливой. Уже привычно сплетая наши пальцы, я сказала то, о чем Брайен догадался быстрее меня.