Кому нужна доброта? Это удел уродцев и бедняков.

Король Эмилиус сидит у края сцены, руки его покоятся на трости, и выглядит он куда здоровее, чем за все прошедшие недели. Когда он кивает мне и улыбается, мои плечи расслабляются от облегчения. Я не заставила его ждать. Повторяю его жест и чуть не врезаюсь в чьи-то слишком объемные рукава.

Принцесса Камилла, разумеется, тоже стоит в первых рядах, окруженная своими фрейлинами. Ее трудно не заметить. Как у близнеца Сайруса, у нее столь же притягательная внешность, которую подчеркивают отливающие золотом локоны. Она выше брата буквально на наперсток, и ее красоту можно назвать грациозной, если бы не заметные мускулы, которые она приобрела на тренировочных боях с мечом и охоте.

На ее лице появляется ухмылка, когда она замечает, как я пробираюсь через толпу. Притянув меня за обтянутую перчаткой ладонь, она берет меня под руку, чтобы мы стояли достаточно близко и могли поговорить без лишних ушей.

– Поиски невесты для моего братишки. Он и правда совсем уже взрослый. – Она всего на полчаса его старше. – Как быстро летит время.

Я осматриваю комнату, пытаясь найти еще одно дружелюбное лицо.

– Данте не здесь?

Его трудно не заметить, потому что при дворе не так много баликийцев, но я нигде не вижу ни его неуклюжей фигуры, ни его буйных черных кудрей.

– Думала, он прибудет с тобой.

Я думала, что он приклеится к Сайрусу. С его возвращением Данте вновь станет его другом и забудет про меня. Еще одна причина, почему принца в дороге должен был сожрать дракон. Данте – единственный, кому я могу рассказать о произошедшем прошлой ночью.

Толпа затихает, а мое внимание возвращается к сцене.

Сайрус выходит на помост, одетый в изящный фиолетовый плащ с вышитыми на лацканах золотыми всполохами солнечных лучей. Не похоже, что ему жарко.

– Добро пожаловать, – произносит он, натягивая очаровательную улыбку, как один из своих костюмов перед зеркалом.

Все юные дамы в зале сжимают листовки и подаются вперед, ближе к бархатным ограждениям, едва ли их сдерживающим. Мне слышно, как они все разом вздыхают.

О боги! Как же я ненавижу то, с какой легкостью ему это дается.

Сайрус начинает свою речь весьма благодушно, начав с историй из своего путешествия. Он хвалит развитие приграничных земель, благодарит дворы Балики и Верданта за теплый прием, и смеется над случайным знакомством со странствующими феями, что заблудились на пути в город.

– Что же касается бала…

– Ваше Высочество, – перебивает его хриплый голос, доносящийся с балкона. – Мы, как и вы, любим празднества, но мы ждали свадьбу, а не очередной бал. Что же случилось?

Взглянув наверх, я хмурюсь. Не могу припомнить ее имени, но уже знаю, что это молодая жена лорда Игнацио. Плетет интриги во имя герцога?

Король Эмилиус взмахивает своей морщинистой рукой, веля Сайрусу продолжать, но принц лишь еще шире улыбается.

– Ничего не изменилось. Я встретил много прекрасных дам за время своего путешествия, но королевы так и не нашел. Люди возложили свои надежды на что-то не сильно надежное. Возможно, не стоит слепо верить всему, что говорит Провидица.

Его взгляд останавливается на мне. Это угроза. Ошеломленный шепот проносится по толпе зрителей, и с губ принцессы Камиллы тоже срывается тихая фраза:

– О, нет, Сайрус.

Мое лицо пылает огнем. Безмозглый придурок.

– Его Высочество…

Но лишь немногие прекращают беседовать, чтобы я могла говорить. Мой голос тонет в перешептываниях.

Рыча, я освобождаю свою руку от хватки Камиллы и начинаю пробираться к сцене, пока не оказываюсь рядом с помостом, где стоит надменный принц. Мне всегда было трудно привлечь к себе внимание на своих условиях. Двор ждал от меня покорного молчания, раз уж я вышла из грязи в князи, переехав из трущоб в Башню Провидиц. Словно мое место при дворе – это какая-то благотворительная акция. Словно оно никогда не принадлежало мне по праву, хотя я в большей степени являюсь частью двора, чем любой из них.

Я умею быть наглой и отказываюсь зарабатывать уважение другими путями. Так что начинаю снова, но уже громче.

– Его Высочество, – болтовня прекращается, – найдет свою истинную любовь до окончания своего пути, как я и предсказала. Он пытается обвинить меня в собственном бездействии. Возможно, он быстрее найдет то, что ищет, если перестанет сомневаться в моей мудрости.

– Возможно, если бы вы выражались точнее, Провидица, я бы не сомневался.

Речь Сайруса вызывает смешки. Зрителям знакомы наши публичные споры.

– Можете вы хотя бы сказать, где именно закончится мой так называемый путь?

– Точно не в вашей заднице, так что, может, вам стоит достать оттуда вашу голову?

Толпа взрывается смехом, и особенно громко хохочет Камилла. Лицо Сайруса заливает краской.

– Ведьмы и принцы, как кошка с собакой, – хихикает кто-то.

Пальцы короля Эмилиуса отбивают ритм на подлокотнике, что указывает на его спокойствие.

– Главное, что я хотел бы выделить в словах обоих, моего сына и моей Провидицы, не всем нам выпало такое благословение, как легкий путь к истинной любви. Я считаю, что мне очень повезло найти мою дорогую Марчеллу, когда она еще была среди нас. Звезды, укажите путь ее душе. Это неплохо, напоминать себе, что именно любовь спасает нас от тьмы.

Его губы растягиваются в торжественной улыбке.

Все в зале вторят ему, а принц и я отворачиваемся друг от друга. Не могу представить, что Сайрус займет место отца к концу года, вооруженный до зубов обаянием, но обладающий лишь малой долей того уважения, что есть у его отца.

Стоит тишине стать совсем невыносимой, Камилла фыркает и выходит вперед к помосту.

– Пришло время спасти прекрасного принца, – шепчет она.

Похлопав брата по плечу, она заставляет его подвинуться. Камилла Лидайн абсолютно другой тип урагана, отличный от Сайруса. Тот, который с распростертыми объятиями принимаете бурю, что следует за ней по пятам. Как только Сайрус отходит в сторону, она широко разводит руки, приветствуя публику.

– Давайте перейдем к веселой части, дорогие жители Эвинии. К балу-маскараду «Дворцовый бестиарий». – В зале раздается одобрительный гул. – Абсолютно выдающееся название, верно? Это я придумала. Сейчас вы, наверное, задаетесь вопросом, что же за чудища будут там представлены? – Камилла расправляет плечи, и за ее спиной раскрывается пара крыльев, покрытых перьями, похожими на лебединые. – Мы, разумеется.

По толпе прокатывается громкое «ох».

– Надевайте свои самые дерзкие наряды и самые роскошные маски, которые вы только можете наколдовать. Давайте наполним дворец созданиями, каких он еще на своем веку не видывал. Удивите меня, но самое главное – впечатлите моего брата. Как знать, что может произойти, если вы привлечете его внимание. Может, он оставит поцелуй на вашей ладони? Или поцелует вас в щеку? Сможете ли вы очаровать его настолько, что он решится надеть вам кольцо на палец? – Раздаются визги. Сайрус на мгновение выходит из роли и издает слышимый стон. – Очень волнительно, верно? Есть какие-либо вопросы?

В воздух поднимается лес рук. Камилла, раззадоренная вниманием, явно готова развлекать этот зверинец столько, сколько потребуется. Сайрус, кажется, почти примирился со своей участью, судя по остекленевшему взгляду и застывшей на лице улыбке.

Меня тоже напрягает весь этот шум, но, в отличие от Сайруса, я вольна уйти. Проскользнуть к выходу получется куда легче, потому что люди хотят оказаться как можно ближе к сцене и продвигаются вперед на освободившиеся места. Прекрасных дам останавливает только этикет, чтобы не затопить комнату слюнями.

Как только я оказываюсь во дворе, мне приходится прикрыть глаза от слепящего солнечного света, отражающегося от мраморных стен дворца, что оставались такими же белыми, как и в день, когда его только построили. Издали дворец похож на сияющую корону, водруженную на рельеф черепичных крыш домов Солнечной столицы.