– Раньше этой стены не было, верно? – задумался я, силясь вспомнить.

– Не было. Но пришлось построить. Стена достаточно высока, и варги её преодолеть не могут. Летом они не такие бойкие, почти не приближаются, но для предосторожности мы каждую ночь зажигаем огни. В прошлом году люди видели йотунов, и я приказал выкопать ров, чтобы стена снаружи казалась выше!

– Выглядит безопасно, – кивнул я. – Жить можно.

– Нельзя, Бальдр! – покосился на меня Рёйрик. – Видишь те деревья?

Я поглядел на темнеющую в зареве заката кромку леса.

– Вижу.

– Ещё пять лет назад лес подступал почти под самые стены Хедвига. Но теперь он стал вдвое меньше! Деревьев скоро не останется, и нечем будет разжигать огни и не из чего строить дома.

Я вздохнул, не находя, что ответить.

– Давай сядем, – указал Рёйрик на низенькую скамью.

Мы сели. Старый хирдман всё ещё переводил дыхание после подъёма, утробно вздыхая. Я потуже завернулся в плащ и убрал от лица волосы, которые раскидал ветер.

– Через три месяца наступит долгая ночь, – проговорил Рёйрик. – И вот тогда твари, гонимые голодом, полезут на стены. И будут лезть, пока землю вновь не озарят лучи солнца. Хорошо бы до того времени ты вспомнил, где твой меч. Ведь ты останешься здесь один. Завтра я со своими людьми покину твою усадьбу.

– Рёйрик! – возмутился я. – Почему все люди уходят с тобой? Где те, кто жил тут в мои времена?

– Где они?! – изумился Рёйрик, и старые глаза его заблестели. – Где люди, которые позволили войти в дом и убить своего ярла?! Я всех прогнал! Всех!

Мы поглядели в глаза друг другу, и мне сделалось стыдно.

– А ещё они не верят, что ты сможешь их защитить. Люди видят, что ты пришёл в их общину, опустошил запасы хмеля, ты никого не ценишь и никому не рад, смотришь на всех так, как будто хочешь убить. Так?

Я кивнул, но вины своей не чувствовал.

– Я знаю, что после того, что с тобой сделали, тебе трудно верить людям и тем более защищать их, – произнёс Рёйрик совсем уж откровенно. – Но и раньше ты не был святым. Да, ты был открыт и щедр, но также бывал и заносчив. Да, тебя уважали. Но уважали не потому что любили, а потому что боялись.

– Замолчи, старик, – хрипло проговорил я и поднялся.

У меня заныла рана, и в груди стало как-то погано. Ветер хлестнул меня по лицу, оцарапав крупинками замёрзшей влаги. Перед глазами у меня замелькали зелёные огоньки. Я зажмурился, но когда открыл глаза вновь, огоньки не исчезли.

– Ты тоже это видишь, Рёйрик?

– Вижу, – мрачно ответил старик.

– Тревога! – раздался крик караульных. – Твари идут! Запереть ворота!

Я увидел вышедших из темноты леса варгов. Они быстро приближались к усадьбе.

4

.

Хозяин усадьбы

– Зажигайте костры! – приказал Рёйрик.

Воины вскарабкались на стены и убрали с кострищ укрывающие их от дождя пологи. Я помог уложить дрова и принёс масло. Огонь мгновенно вспыхнул, и от его жара стало тепло.

Рёйрик стоял, оперевшись на палку, и тревожно глядел вниз, в темноту под стеной. Я подошёл ближе и тоже поглядел вниз. Ров заполонили твари, и глаза их напоминали светлячков, сидящих в траве. Только светлячки эти сидели беспокойно, сновали туда-сюда, будто примеривались, где лучше забраться по стене. Звери рычали, ветер закладывал уши, танцующее пламя ослепляло, и я не мог успокоить дрожь, которая меня объяла.

Я взял из огня горящую палку и бросил её вниз, в варгов, которые слишком активно пытались подтянуться по стене. Мне удалось их согнать, но в другом месте звери вновь принялись карабкаться.

Кетиль приблизился к краю и пустил в тварей горящую стрелу.

– Есть ещё луки? – спросил я.

– Есть, но стрелы не очень-то действенны, – буркнул он. – Наконечник не пробивает шкуры, отскакивает. Пламя гаснет.

– Давайте закидаем ров дровами, польём маслом и подожжём! – воскликнул я.

– Нет, Бальдр! – строго сказал Рёйрик. – Сейчас ты это сделаешь, а когда они придут завтра, тебе нечем будет обороняться.

– Может, если мы убъём их сегодня, то завтра никто не придёт?! – рявкнул я. – Вы все тут слишком осторожные! Прячетесь за стенами и ждёте, что придёт герой и спасёт вас? – Я понизил голос: – Героя убили, его нет.

Я гневно выдохнул и зашагал по стене. Воины убирались с моего пути и не дышали, когда я проходил мимо. Обойдя вокруг кострища я вернулся на прежнее место и встал напротив Рёйрика и Кетиля.

– Если вы будете лишь защищаться и не будете атаковать, то шансов выжить нет. Никаких!

– Ты готов рисковать, потому что ничем не связан, Бальдр! – проскрипел Рёйрик. – Если бы у тебя были жёна, дети, ты бы сто раз подумал, прежде чем приказывать сжигать все дрова в одну ночь.

Пока мы были увлечены спором, одному варгу удалось забраться на стену. Чёрная тень прыжком настигла ближайшего воина. Он закричал, но быстро умолк. На стене поднялась суета. Воины замахали горящими палками, сгоняя варга, но то тут, то там на стену взбирались новые.

– Что это такое?! – взмолился Рёйрик. – Они никогда не забирались наверх!

– Стены со временем гниют, а враги растут, – буркнул я.

Нам удалось отбить натиск тварей. Выдалась передышка, и я сел на приготовленное для костра полено. Я сидел далеко от огня, но тело пекло. Пот стекал по груди, по животу, по спине. Я тяжело дышал, хрипел, как загнанная собака. Руки и ноги ныли, меня тошнило. “Скорее бы рассвет”, – думал я, ковыряя ногтями кору на палке.

Гул голосов раздался в стороне. Варги вновь забрались на стену. Я встал. И как оказалось – вовремя. Возле меня тоже оказалась тварь. Я замахнулся факелом – она отпрыгнула в сторону. Но тут же явилась вторая, третья.

Варг бросился на Рёйрика, вцепившись ему в горло. Я ужалил зверя огнём по спине, и тот отскочил. Но было уже поздно. Рёйрик, окровавленный, упал на землю.

Встав вплотную друг к другу и выставив перед собой огонь, мы двигались на зверей, и они вновь отступили.

– Бальдр! – позвал Кетиль, стоя на краю стены. – Иди сюда.

Я не успел повернуться к Кетилю. Позади раздались крики, и я увидел, что варги прорвались внутрь усадьбы. Я рванул к лестнице, и ко мне присоединились Хельги и ещё несколько воинов.

– Там же женщины! – закричал я.

– Бальдр! – вновь позвал меня Кетиль голосом полным ужаса.

Я повернулся и поглядел туда, куда глядел он. Я увидел, что к усадьбе чёрной горой приближался йотун.

– Догоните варгов, – приказал я Хельги, а сам вернулся на стену.

Я увидел, как некоторые воины заробели, опустили факелы и приготовились к смерти.

– Если сейчас кто-то скажет, что мы не переживём ночь, я лично сброшу его вниз! – выкрикнул я. – Тащите дрова и масло. Всё что есть, несите на стену!

Мы разожгли огромные костры. Когда йотун приблизился, то мог подступить к усадьбе лишь в одном месте, над воротами.

– Дай мне лук, Кетиль! – приказал я.

Йотун тормошил ворота, желая проломить стену. Земля тряслась под ногами. Летели куски дёрна и камни. Воины метали в чудовище горящие головешки, стараясь отогнать его.

Я устроился на стене подле тела Рёйрика и прицелился горящей стрелой йотуну в глаз. Затаил дыхание и спустил тетиву. Стрела отскочила от плоти чудовища, но огонь обжёг и ослепил глаз. Йотун яростно заревел, схватился за голову и отступил от ворот.

– Ты прогнал его, Бальдр! – воскликнул Кетиль.

Варги отступили вслед за йотуном, и я услышал ликование воинов.

– Мы прогнали их! – кричали они. – Впервые – сами прогнали!

Я не увидел Хельги и решил найти его. Спустившись со стены, я двинулся в сторону долгого дома. Небо светлело у меня на глазах.

На булыжниках крыльца я увидел тела двух воинов. Дверь была распахнута, я вошёл внутрь, и от увиденного у меня сжалось сердце.

Хельги лежал лицом вниз в луже крови. Я прошёл в женские покои и увидел наполовину съеденные тела жён и маленьких детей Рёгнара. Здесь была и Лагретта. Я узнал её волосам и торчащему из-под рубашки плечу. Лица у неё не было.