Галка торопливо сделала грустную мину, и зашла в квартиру. У Егора с Маринкой и правда были гости – в гостиной накрыт стол, а по квартире носятся дети, рожицы вроде не знакомые.

Ущерб оказался не таким значительным, плитка не отвалилась, и, если бы не идеи Егора, повсюду сделавшего подсветку из цветных светодиодов – на стенах, на полу, был бы даже минимальным – просушить и все. Но светодиоды, естественно, перегорели, а замена могла потребовать снятия плитки. Хозяева уже пережили первый шок, но прощать соседку не собирались, да и какие там уступки? Факт ущерба налицо. Подвыпившие гости – крупный мужик свирепого вида и его жена, предлагали присоединится к застолью, причем видно было, что мужик заинтересованно, а жена нехотя. Видно, тот еще ходок дружок у Егора, отметила девушка, и отказалась от приглашения. Ее немного поуговаривали, но, когда она вышла в прихожую, уже забыли о соседке, и громко смеялись своим шуткам. Расстроенная Галка пошла домой, осмотрела свои владения, где сидеть одной вовсе не хотелось.

Походив по квартире туда-сюда, быстро собралась и поехала к подруге, по дороге заскочив в магазин. Под бутылочку красного вина, они подробно обсудили события дня, подруга Верка, хохотушка и фантазерка, развивала мысль об обещанном появлении на зов «мужа на час»:

– Например, пришла из магазина, сумки тяжелые, а идти на третий этаж, нет-нет, – сама себя перебила Вера, – лучше еще так, тоскливо тебе одной спать, ты раз – «там-табу-дам», и он рядом с тобой, а ты, такая – милый, поправь одеялко!

– Отстань, пошлячка! Он по-хорошему, предложил свою помощь!

– А это разве не помощь одинокой женщине? Замерзающей без любви, без ласки.

– Ты знаешь, у него такая задорная улыбка, он прям весь меняется, так и тянет засмеяться. – Неожиданно для себя поделилась Галка. А все красненькое!

– У, кажется, кто-то запал на этого «мужа на час»! – Верка аж прищурилась от радости.

– Ой, не надо, а? Сама каждую неделю в новых влюбляшках.

Верка – журналистка на вольных хлебах, сотрудничавшая с несколькими газетами и телеканалом, мелкая термоядерная рыжая вредина. Волосы у нее того светло-рыжего цвета, который еще не стал огненным, но уже далеко ушел от русого, вьются спиральками, и не лежат ни в одной прическе. Брови и ресницы тоже светло-рыжие, на белой коже с веснушками, скрывают красоту зеленых глаз. Но стоит ей подкрасить ресницы и брови, как глаза приобретают глубину и зелень. Однако, живая и непосредственная Верка считает себя достаточно красивой, и прибегает к макияжу только по особо торжественным случаям. Ее мнение передается мужчинам, и у нее всегда масса кавалеров, но она увы, непостоянна.

Разошлись уже к полуночи, Галка, приехав домой, проверила свою проблемную трубу, все было в порядке, она быстро сполоснулась под душем и упала спать. Однако заснуть долго не могла, постель была жаркой, в комнате душно, она то открывала окно, то пила холодную воду. Но стоило закрыть глаза, как в темноте снова возникала улыбка Миши, и в груди как будто пели колокольчики.

Михаилу тоже понравилась новая знакомая – задорный блеск шоколадных глаз, тонкие лодыжки и легкая походка, ловкие движения рук – никаких лишних жестов, простота общения, тихий смех. Впервые он так легко чувствовал себя рядом с малознакомой девушкой.

В воскресенье, с утра выпив кофе, Галина придирчиво осмотрела свою квартиру. Двухкомнатная хрущевка, полы деревянные, скрипучие, стены в обоях, почти новых, но проводку нужно менять – вон от розетки идет темная линия – подгорает проводка, может быть пожар. Да и мечта была – убрать стенку между кухней и гостиной, объединив пространство. Кухня в шесть квадратных метров была совсем неудобной.

Хочешь не хочешь, просится большой ремонт. Поэтому, нечего тянуть – нужно пока собрать и сложить вещи в коробки, потом вывезти их к отцу в гараж. А уже завтра, искать бригаду рабочих и идти за кредитом в какой-нибудь банк, который за большие проценты не очень строго следит за кредитной историей.

Во дворе, возле задней двери магазинчика, всегда складывали пустые коробки. Галина притащила пару десятков сложенных коробок, и начала упаковку с книг. Неожиданно набралось восемь коробок, просто неподъёмных по весу. Снимая книги с верхней полки, она уронила сувенир – стеклянный шар, внутри домики и, если потрясти – как будто идет снег. Шарик подпрыгнул и покатился, миновал всю комнату, через открытую дверь в спальню, и закатился под кровать.

Кровать была старинной, из цельного дерева, и Галка втайне гордилась раритетом. Сейчас она в полной мере поняла свое заблуждение – не поднять, да и залезть под нее сложно. Распластавшись на полу, она тянула руку – задела шарик пальцами, и он откатился еще глубже. Прижимаясь к полу под боковой вертикальной доской кровати, она наполовину влезла под нее, достала шарик и хотела ползти назад. Но не тут-то было – попа застряла под этой доской, и ни туда и не сюда, да еще, похоже зацепилась за что-то острое – вылезший гвоздь или пружину.

Сперва девушка хихикала, потом пыталась приподнять кровать. Но бесполезно, старинный монстр не двигался даже на миллиметр. Блин, она в дурацкой ловушке, найдут родители, может дня через два, не раньше. И телефон лежит себе на столе в гостиной. Подергавшись еще туда-сюда, девушка убедилась, что застряла крепко. Слезы выступили из глаз – вот так она всегда. Попадает в нелепые ситуации на ровном месте.

– Господи, в самом деле пора кричать ёкарный бабай! Может, Мишка и правда появится! – Громко вслух произнесла Галка. Прислушалась? Нет, никто с неба не упал. Опустила обессиленно голову на пол, и собралась реветь.

– Галина? – Сзади раздался неуверенный голос, – вы что там делаете? А как я тут оказался?

– Миша? Вы правда пришли? Я дверь забыла закрыть, да? Мы вчера выпили с подружкой, но не столько же… – Радость и облегчение просто хлынули в сердце.

– Да нет, я как бы не пришел, я дома спал. И вдруг – оказался здесь, в таком виде. – Голос парня никак не мог прийти в норму, и он почти шептал.

– Ой, Мишенька, какой там вид, спасите меня скорее! Я застряла тут! И не ухватиться, и не упереться не во что. Надо приподнять кровать. – Галка вдруг испугалась, что исчезнет, как и появился.

Послышались шаги босых ног, мужчина подошел и попытался поднять кровать, но увы. Добротное дубовое сооружение приподнялось всего на пару миллиметров.

– Ничего себе масса! Тут не меньше трех человек надо! – пропыхтел парень.

Михаил взял девушку за ноги и попытался вытянуть – гвоздь впился еще сильнее, Галка завопила. Парень ушел, гремел чем-то в кладовке, на балконе. Через пять-десять минут он что-то притащил к кровати, и начал приподнимать угол. Галке не было видно, но он принес с балкона брусок, заготовленный отцом для каких-то целей, и используя его как рычаг приподнимал угол, подпихивая под него коробку с книгами. Когда он смог поднять второй угол, девушка попыталась вылезти, но впившийся гвоздь не давал шевельнутся.

– Миша, я там зацепилась одеждой за гвоздь, тебе придется залезть ко мне, помочь, – вынуждена была попросить Галка. Михаил лег на пол, дотянулся и отцепил брючки, зацепившиеся за гвоздь. Вместе, мокрые и пыльные они вылезли из-под кровати. Вытирая мокрый лоб, парень спросил:

– Откуда у тебя этот гроб? Ему лет двести, наверное.

– Не-а, дому всего 63 года. Я когда квартиру купила, кровать здесь была. Отец был в восторге, дерево, дуб – бруски по 10 см, он ее зачистил, покрыл морилкой, новый матрас купили, так и оставили. Ее и не двигали ни разу, за ней даже обои не наклеены.

Тут коробка, которую они задели при обратном путешествии, выскользнула из-под угла, и кроватный монстр рухнул на пол. Оба испуганно посмотрели друг на друга и начали ржать.

– А если бы раньше… когда ты тоже был там… и ой, мы вместе лежали бы в ловушке до вторника, – девушка не могла остановиться от схлынувшего напряжения.

Прохохотавшись, она посмотрела на смущенного парня – он был в трусах, не в семейниках, конечно, в обычных домашних боксерах, но все же. Даже без футболки. Видимо, действительно, спал. Михаил, покраснев, не знал, куда спрятать глаза. «Какие у него ресницы, длиннее, чем у меня», – подумала Галка, оказавшись лицом к лицу с Мишей впервые. Небольшая щетина придавала ему домашний вид, и совсем не портила. Вообще-то, девушка терпеть не могла современную моду на трехнедельную небритость, она казалось ей просто неряшливой. Но Михаилу щетина шла, делая слишком красивое лицо более мужественным.