«У-у-у-у-у-х!»

Открываю глаза. Цех. Зеленые станки. Лампа над головой. Отовсюду подбирается темнота. Железный стул. Связанные руки. Дикая головная боль.

«Сколько времени прошло?»

Передо мной стоят Аб, Уи и Унч.

В руках у Унча водяной шланг, в руках Уи – тот самый серебристый чемоданчик, в руках Аба – тот самый прибор.

Унч отбрасывает в сторону шланг, вытаскивает из ножен огромный мачете и говорит мне:

– Унч рхоф брол брат, кицар май, стал вами кант.

Круглолицый переводит:

– Унч говорит, что теперь, когда прибор у нас, ты нам больше не нужен, поэтому он без всякого сожаления перережет тебе горло этим мачете.

Мысли исчезают из моей головы. Остается только одно: я чувствую необъяснимую связь этого печального события, которое случится вот-вот, с жизнью молодого испанца, велогонщика, все дела и радости которого – велосипед, тренировки и женщины. Конечно же, он меня не знает и не хочет мне зла.

Унч делает шаг вперед и заносит мачете над моей головой.

Я втягиваю голову в плечи.

Испанец мчится на велосипеде по пустынному утреннему шоссе вдоль берега моря. В его ушах – наушники от плеера. Он слушает Вивальди. Я чувствую скорость, приятную усталость и восторг. Сейчас я улечу туда, куда он смотрит, туда, где сливаются море и небо.

Прибор в руках Уи начинает пикать.

Аб кричит: «Стойте!»

Унч опускает мачете.

Они смотрят на железку, которая продолжает пикать. На ней мигает фиолетовая лампочка.

Унч спрашивает Уи:

– Унч рит фиолет?

Аб смотрит на меня через железную трубку прибора, как в бинокль. Брови его удивленно ползут вверх. Он говорит:

– Да, сомнений нет. Он – фиолетовый!

Вслед за ним на меня смотрят через трубку Уи и Унч.

Унч говорит:

– Унч рит фиолет.

Уи говорит:

– Уи рит фиолет.

Аб нагибается ко мне и говорит, внимательно себя слушая:

– Унч говорит тебе, что ты фиолетовый. Уи говорит тебе, что ты фиолетовый.

Он спрашивает меня, внимательно рассматривая мое лицо:

– Так ты фиолетовый?

Слезы катятся из моих глаз.

Я говорю им:

– У-у-ф-ф…

Аб морщит лоб. Огромное количество невысказанных мыслей, теснящихся в голове, снова причиняют ему неудобство. Он спрашивает меня коротко:

– Ты чувствуешь связь?

И скрипит зубами, сдерживая желание сказать больше.

Я утвердительно киваю головой.

Унч тут же протягивает мне огромную ладонь и рычит:

– Унч!

Я осторожно киваю:

– Гена.

Уи мгновенно оказывается сзади и начинает развязывать мне руки.

Динь-динь. Динь-динь.

Новые сообщения приходят на мой мобильник в этот момент. Аб достает мой телефон из кармана моего пиджака и читает вслух:

«Привет из ада! И добро пожаловать к нам! Это говорю тебе я, твой венеролог-дерматолог, Дмитрий Фарт. Во время последнего осмотра я ввел тебе в уретру следующие вирусы. Генитальный герпес. Вирус папилломы человека двадцати пяти видов. Гепатит B. Гепатит С. Чесоточный клещ. Трихомоноз. Хламидийные инфекции. Гонорея. Шанкроидные язвы. Ты уже чувствуешь зуд, жжение? Слабость, головную боль, повышенную температуру, понос? Гнойные выделения, покраснения и опухоли? Готовься. Это – только начало».

Аб с удивлением на меня смотрит.

Унч неодобрительно качает головой.

Уи вздыхает.

Я же снова чувствую связь.

«Немцы. Варят пиво всей деревней…»

Прибор снова пикает.

Динь-динь.

Аб зачитывает следующее сообщение:

«У тебя скоро наступит бесплодие, вызванное гормональными расстройствами. У тебя возникнут боли при половом сношении. Тебя ждет импотенция. Остроконечные кондиломы. Преждевременная эякуляция. Сифилис. Но все это – ерунда, потому что теперь ты…»

В моих ушах звенит. В моем рту появляется какой-то странный привкус. Я чувствую, что задыхаюсь.

«Индусы…»

Пена идет из моего рта.

«Мексиканцы, немцы…»

Я теряю сознание.

«Ну вот теперь я точно умер».

Внутри образуется черная воронка, и меня, вращая с невероятной скоростью, стремительно втягивает в нее.

«Скоро мне будет спокойно и хорошо».

Я снова вижу бабку и слышу ее очередную странную сказку.

Я – маленький мальчик, болеющий гриппом, а она сидит у моей постели и говорит:

– Вчера в полдень я перестала думать и поэтому стала счастливой. Я очутилась в незнакомом городе и там увидела одного смешного человека. Тридцати семи лет, по имени Мартиньш. Без семьи и детей. Живет один в квартире, доставшейся в наследство, на пенсию по инвалидности, которой едва хватает на еду и оплату коммунальных услуг. Любит играть на гитаре и философствовать в компании друзей, которых у него немного. Иногда читает книги. Раз в год заводит знакомство с женщиной, которое не продолжает более двух недель по причине отсутствия денег. Курит на балконе трубки, которые перед этим очень медленно набивает. Пьет на этом же балконе крепкий черный чай, который перед этим очень медленно заваривает.

Она гладит меня по голове и говорит:

– Я увидела, как приближается к нему переломная секунда. В тот день он проснулся утром и умылся. Потом сел за стол, взял ежедневник и ручку и написал: «План действий на сегодняшний день». Минут пять подумал. Очень медленно заварил крепкий черный чай и, не спеша, выпил его на балконе. Вернулся в комнату и дописал: «Первое: составить план действий на сегодняшний день». Потом минут пять снова думал. Очень медленно набил трубку ароматным табаком и минут шесть, не торопясь, курил на балконе. Вернулся к письменному столу и дописал: «Второе. Сходить в магазин напротив, купить там черный чай и ароматный табак». После этого отчетливо понял, что не напишет больше ничего. Вышел на балкон.

Она угощает меня конфеткой и таинственно шепчет:

– Переломная секунда жизни этого человека была совсем близка, не хватало внешнего толчка. В этот момент я, будто бы случайно, проезжала мимо на своем красном «Порше» и краем глаза заметила его потерянную фигурку – на втором этаже. Я остановилась, опустила до конца стекло машины и громко спросила его: «Если вы встретите на своем пути мудрого человека, как вы станете разговаривать с ним, если будете все время молчать?» Для этого парня я выбрала утверждение Хоэна из Госодзана, произнеся эти слова с особым намерением. В ту же секунду сознание его раскололось, и в образовавшуюся трещину хлынула новая жизнь – деятельная и разносторонняя. Парень стал известным бардом. Он прославился длинными балладами в древнерусском стиле, которые исполнял, таинственно закатывая глаза и мечтательно перебирая гусли.

Бабка поднимает вверх указательный палец и говорит во весь голос:

– Но главное – это то, что вышло из этой трещины в тот момент! А вышло презабавное существо, которое я тут же наделила жизненной силой и запустила в этот мир. Я ласково зову его «шнынчик». Его особенность в том, что он передвигается только по горизонтальным поверхностям и ни при каких обстоятельствах – по вертикальным. Его жизнь всегда параллельна земле. По этой причине вы можете встретить его на сиденье стула, но никогда – на его спинке. Вы можете обнаружить его на рее парусника, но никогда – на мачте. Он может неожиданно проявиться на дне вашего стакана, но никогда – на стенках. Он легко может поселиться в ваших ребрах, но никогда и ни за что – в вашем позвоночнике. Сев случайно на такой стул или кресло – в кафе, поезде или самолете, вы почувствуете непреодолимую тягу к переменам. Вам захочется немедленно поменять свою жизнь. Жениться или развестись. Бросить рутинную работу, чтобы заняться любимым делом. Продать старую большую квартиру, чтобы купить маленький домик с видом на озеро. Завести двух прекрасных мальчиков-близнецов. Или стремительно броситься внутрь себя, в поисках жемчужины, таящейся в глубинах сердца.

Бабка внимательно на меня смотрит.

– Если к тебе придут такие мысли, вспомни обо мне. Вот такая вот смешная история.