— Если не секрет, что ещё вы увидели?

— Только это. Я услышала чей-то странный смех и пошла на звук. Миледи Стелла и вы собирались ударить друг дружку, я испугалась за вас и поэтому закричала.

— За меня? А за неё нет? — невольно усмехнулась я.

— Извините за прямоту, но вы меньше. Мне показалось, вам в любом случае сильнее достанется.

— Мне аж неловко, что я вас так разволновала.

— Ничего-ничего, главное, что вы целы, и у Файрлайта есть правитель.

— Да уж, — вздохнула я, поправив подушку и полулёжа валяясь под одеялком. — Я полагаю, вам уже известно, что в замке ваш дядюшка. Я пока не знаю, как долго он здесь пробудет, думаю не больше двух недель, поэтому должна попросить вас прятаться в своих покоях. Еду и пищу вам будут приносить, если возникнут вопросы, я скажу, что в вашей спальне находится моя тяжелобольная подруга, так что вас не должны тревожить.

— Да, конечно, — кивала девочка, во все глаза таращась на меня. — Извините, я… можно вас обнять?

— Да, пожалуйста, — я пожала плечами.

Она шмыгнула носом, запрыгнула на кровать и прижалась ко мне. Риана ничего не говорила, но я ощущала её волнение и страх. Ребёнок льнул ко мне, пряча лицо у меня в плече и груди. Я обняла её в ответ, лаская и дыша в макушку.

— Бедное испуганное дитя, — сказала я, укачивая её в своих объятиях.

— Миледи, если позволите… я вас полюбила, вы мне как будто сестра или кузина. Я помню, что ваши слова о том, чтобы приютить меня ради союза были ложью, а не вашим корыстным побуждением, я вам безгранично верю, но… но мне хочется, чтобы эти слова оказались правдой. Я хочу дружить с вами, хочу, чтобы между нашими землями никогда не было войны.

— Ох… меня трогают ваши слова, миледи…

— Не надо, зовите меня Риана. Просто Риана.

Я улыбнулась и кивнула.

— Раз так, тоже зовите меня по имени. Можно даже на «ты».

— И тебе.

— Так вот, Риана, меня трогают твои слова, и если удастся вернуть тебя на законный трон, то я с радостью заключу с тобой и союз, и всё на свете. Если честно, после всех неприятностей твоё появление развеяло мою грусть и тоску. Наверное, для меня ты тоже вроде младшей сестрёнки.

Она счастливо улыбнулась.

— Правда?! София, я… я… я так счастлива, что оказалась в твоём доме!

— Рада слышать. Иди ко мне, — я поцеловала её в лоб.

Риана слегка покраснела, но объятий не разжала. И так мы с ней сидели до самой ночи, разговаривая обо всём на свете и строя планы на будущее.

Проходили дни. И одним утром мне открылось ужасное. Я тогда сидела на троне и игралась со скипетром, как ко мне ворвалась мать. Её волосы были растрёпанны, сама была в отчаянии.

— Матушка? Что случилось?

— Твой брат… мой сын… господи боже…

— Что с Вердом?!

Она не могла дальше говорить, только дрожала и силилась произнести хоть какое-то слово. Я помчалась к нему в покои. Верд лежал на кровати с головой, склонённой набок. Он дышал и сопел. Я выдохнула.

— Напугала же меня мать, — я подошла к нему и слегка подтолкнула в бочок. — Верд, проснись. Есть будешь?

Тишина. Я взяла его за плечи и стала толкать усерднее.

— Верд? Верд, просыпайся! Верд! Брат!

Он не отвечал. Только посапывал сквозь сон и глубоко дышал. Мои руки стали холодеть. Нет… его усыпили… прямо в собственной постели… кто? Когда? Ещё вечером мы с ним разговаривали, он сказал, что прекрасно себя чувствует, и скоро поправится! Я уловила едва заметный запах, исходивший от кубка на его столе. Я подошла, наклонилась и принюхалась. Меня затрясло от страха и злости. Ему принесли завтрак и налили вина. От кубка пахло тем ядом, который был на мечах рыцарей, что ранили брата. Его отравили и погрузили в сон. По щекам покатились слёзы. Я рухнула к нему на кровать и стала целовать и пытаться разбудить.

— Верд, братик, не оставляй меня, умоляю! Я не хочу! Мне страшно… вернись… проснись… Верд, милорд, открой глаза, пожалуйста!

Но он не открывал. Только ровно дышал. Я прильнула к его груди, слушая биение сердца. Сглотнула горечь в глотке. Я убью их. Я убью каждого, кто причастен, я сожгу их заживо! Я уничтожу всех!

====== Скорбные вести ======

— Ренуар!!! — заорала я, поднимаясь и укрывая Верда плотнее, чтобы не мёрз.

Ко мне примчался советник. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что случилось.

— Господи! Милорд, миледи!

— Тащи ко мне всех поваров, дегустаторов, слуг, тащи всех, кто был сегодня утром в кухне, покоях Верда и коридоре.

— София?

— Бегом!!! — рявкнула я, вставая с кровати. На моём лице была хищная улыбка. — Не зли меня ещё больше.

Он повиновался. Спустя пять минут в тронном зале передо мной стояло тридцать человек. Я медленно проходила мимо них и принюхивалась.

— Вам известно, что произошло? — произнесла я холодно.

— Что случилось, миледи? — без тени робости и открыто спросил излюбленный повар милорда Дарона и Верда. Полноватый, с загорелым пухлым лицом и каштановыми волосами.

— Дело в том, Боуэн, что мой брат, ваш лорд и господин был сейчас отравлен и усыплён.

Все, видимо о произошедшем ещё никто не знал, шокировано на меня посмотрели и зашептались.

— Молчать, — нахмурилась я. Повисла тишина.

— Миледи, мне очень жаль, — с искренним сочувствием сказал Боуэн. С ним я знакома с детства, мне хорошо известно, что он не стал бы травить Верда. Однако он мог случайно взаимодействовать с отравителем, и вывести меня на него. Для этого он здесь. — Я могу что-нибудь сделать?

— Можешь. Не перебивай меня ближайшие несколько минут, а потом мы с тобой поговорим. С каждым из вас. И я не пожалею ни времени, ни плетей, ни виселиц для тех, кто причастен к отравлению моего брата.

Повар рассеянно кивнул. Я же окинула взглядом остальную чернь.

— Тот, кто это сделал, может сознаться и сам. Тогда он облегчит свою участь, и возможно я не буду слишком сильно издеваться над его холодным трупом.

Слуги перепугано посматривали друг на друга и сжимались под моим взглядом.

— А так? — в моей руке загорелся огонь.

Я смотрела на одного из слуг. От него исходил слабенький запах того, что было в вине. Он был молодым, на год младше меня, кажется, его звали Рисс. Вся толпа испуганно попятилась назад, но двери были закрыты.

— Иди сюда, — сказала я, смотря на парня.

Он стоял и безучастно на меня глядел. Затем как-то блаженно улыбнулся и сделал три шага.

— Миледи.

— От тебя пахнет ядом. Это ты сделал.

— Я, миледи.

— Ты не боишься?

— Нет, миледи.

— Видимо, я должна спросить, почему?

— Этот мир прогнил, миледи. И если я умру, усыпив одного лорда, ради пробуждения истинной хозяйки Эльсинора, то мне только в радость быть повешенным вами.

— Повешенным? — я заулыбалась и приблизилась к нему. — Повешенным? О нет, такой чести я тебе не окажу.

— Вы ненавидите меня, я вижу, но когда придёт ваше время, вы скажете мне спасибо за избавление от препятствий.

— Захлопнись!!! — я хлестнула его по щеке так, что он влетел в стену. Я хищно улыбнулась и пошла к нему. — Все свободны, возвращайтесь к своим делам, разъяснительных бесед не будет. — я щелчком пальцев открыла двери. Взяла Рисса за воротник рубахи, запачканной каплями крови, что потекли из его носа. — А ты… о, подожди, с тобой я ещё поговорю.

— Миледи, — обратился ко мне голос Боуэна. Слышалось волнение и сожаление.

— Что ты хочешь?

— Я знаю, вы злы за брата, и я не оправдываю действий Рисса, но… но вы собрались осквернять тронный зал вашего отца убийством и насилием?

Я помолчала.

— Гм. Знаешь, да, ты прав, так делать не надо. Пойдём, Рисс, нам надо очень многое обсудить.

Я взяла его за руку и сильно её сжала. Раздался хруст костей. И за сломанную руку я поволокла его по полу из зала в темницу. Мой кулон засиял синим, кроме него в темноте светились и мои глаза. Они нарвались. Добренькой леди больше не будет.

Я узнала, что Каин спит уже неделю, что Рисс годы поддерживал убийц драконов, и свою деятельность они вели уже давно. Когда я истязала его, получая информацию, речь зашла о лорде Дароне.