Голос ее становится тише, сама она наклоняется ближе к моему уху.

– У меня опупенная новость, – хихикает, словно девочка, и не скажешь даже, что ей уже тридцать, – я беременна!

– От кого? – первый вопрос, что непроизвольно вырывается у меня изо рта.

– Ц, – цокает, закатывая глаза, – издеваешься? У меня так-то парень уже как полгода.

Нелепо взмахиваю ресницами, усиленно вспоминая все, что она нам с Василисой говорила, но хоть убейте, не припомню такого. Хотя… С моей способностью слушать… Все может быть.

– Поздравляю! – выдаю полагающиеся в таких случаях слова, и тут вдруг ерзает Майя, пристраиваясь поудобней.

– В общем, это не все, – разводит руками, водит головой, улыбается загадочно, – я решила, где буду рожать.

Скептически смотрю на нее и поджимаю губы. Не удивлюсь, если скажет, что под водой. Она у нас та еще затейница, чем и раздражает сестру мою неимоверно.

– В самолете? – ухмыляюсь, припомнив ее слова, что тогда пожизненный абонемент на полеты малышу обеспечен.

Как она там говорила? Считай, вся жизнь в шоколаде.

– Прошлый век, – отмахивается, в нетерпении от своей идеи, – буду в «Малышке» рожать.

Сначала до меня не доходит смысл ее слов.

– В бутике детской одежды? – восклицаю, чуть не разбудив дочь, сладко устроившуюся головой на моих коленях.

– Ага, – кивает, – это же хайп, заснимем все на телефон, выложим в интернет, а они мне вещи и коляску точно подгонят. Считай, экономия нехилая. Да и Ваня тоже за. Ну, так что, ты в деле?

Открываю рот, закрываю.

– Ну, камеру свою одолжишь? – видит, что мой мозг завис, и подталкивает.

Я только киваю, до сих пор находясь в шоке от ее энтузиазма. Но в этом она вся, сегодня – эпатажная красотка, завтра – серьезная ботаничка, и не скажешь, что тетка шестилетнего пацана. Кстати, о нем.

– Погоди, – напрягаю брови, чувствуя, как на лбу образовываются складки, – если ты здесь, дядь Паша в ментовке… А Макара из садика кто забирает?

Секундный ступор, затем подружка подрывается, подпрыгивает, несется к центральному выходу, но мы в плотном автомобильном потоке, никак не выбраться. Возвращается на место, глаза шарами на выкате.

– Бабка меня убьет, – стонет, закрывая ладонями лицо.

– Ну, думаю, ты еще успеешь, – вру, причем нагло и бессовестно.

– Ага, конечно, – бурчит она недовольно, – этот паршивец за каждую просроченную минуту отчитается да наябедничает, а она сегодня обещала кулебяку сделать…

Мечтательный голос плохо действует на мой желудок, кушать хочется, аж сил нет. А дома шаром покати. Надеюсь, Васька сварганит что-нибудь.

– Слушай, а ты не помнишь, менты весь порошок забрали? – задумчивым голосом произносит смирившаяся с будущей взбучкой соседка.

Пожимаю плечами, уверенная, что бабушка ее все равно увиденному не удивится. Эта эмоция ее последний раз посещала очень давно, лет шесть назад, наверное, когда в один из дней нежданно-негаданно на пороге появился ее блудный сын Паша, с кульком на руках да словами «спаси-помоги, ничего не знаю». А там понеслось. Что такое покой, наш подъезд с тех пор и не ведает. Но я даже рада, Макар – парнишка прикольный, с Майей опять же дружбу водит, благодать.

– Приехали, – кисло говорит мне Лена, когда автобус останавливается на нашей остановке.

Мы с дочкой и монстерой идем домой, а соседка за братом. Ощущение, что я иду на эшафот, с каждым шагом все увеличивается. Сглатываю, замечая, что на кухне горит свет. Ой, мамочка, что будет-то… Но дома меня ожидает сюрприз другого рода. Опять?!

Прямо у порога стоит Василиса с указкой, сзади нее стенд.

– Сразу нет! – не успев закрыть дверь, сразу отбриваю ее сумасшедшие варианты.

– Ты даже не послушала! – возмущается еще так натурально, егоза.

– Ты сбрендила! – рычу по привычке беззлобно.

– А что такое с-прен-дии-ла? – повторяет за мной Майя, за что удостаивается хмурого взгляда.

– Так, цветочек, – нежно говорю дочке, глядя на сестру при этом грозно, – иди-ка Тишу покорми, а то он оголодал, пока нас не было.

– Хорошо, – кивает, тут же убегая.

– Смотри! – тянет меня за рукав сестра, показывая пальцем на фото какого-то бизнесмена. – Идеальный вариант.

Вырезка из журнала меня смешит. Что, перевелись уже реальные знакомые незнакомцы?

– И нафига он нам сдался? – спрашиваю со скепсисом, складываю руки на груди.

Этот хоровод вокруг моей личной жизни уже изрядно напрягает. Делать Ваське больше нечего, лучше бы сама замуж вышла, ей богу.

– Девочке нужен отец! – направляет вверх правый указательный палец. – Или, может, имя настоящего скажешь?

А взгляд-то какой невинный. Так вот где собака зарыта. Любопытство сестрицу в край одолело, вот изгаляется, как может.

– Лешка – отец, сто раз уже говорила, – стараюсь шептать, чтобы Майя не услышала.

– Ну да, ну да, – скептически поджимает губы, так и не верит, – поэтому она Константиновна.

Закатываю глаза. Каждый раз одно и то же, и так по кругу. Словно я еженедельно нахожусь в матрице, где шаг влево – шаг вправо – и уже не по канону.

– Агриппина тебе мозги запудрила, а ты и ведешься, клуша, – безобидно подтруниваю над сестрой, посмеиваясь, что бабка Лены такую ахинею придумала.

А всего-то стоило четыре года назад пару раз службу доставки мебели заказать. Кто ж знал, что женщина так превратно поймет ту ситуацию. Вот и превратилась я в ее глазах в изменщицу, родившую ребенка не от мужа. Утешает, что с Лешкой мы уже на тот момент постоянно ругались, так что ее домыслы не разрушили наш и без того шаткий брак. Это случилось бы и без нее. Хотя обидно, что официальной причинной развода стала якобы моя «измена». До сих пор гложет.

– Мама! – кричит Майя, отвлекая меня от веселых воспоминаний. – А мы же Тишу у Лены забыли.

Рука-лицо. Точно.

– Сейчас приду, – вращаю глазами, намекая сестре, чтобы заканчивала этот цирк с подбором женихов.

Но одного на снимках все же подмечаю. Уж больно знакомая внешность, даже делаю шаг вперед, чтобы получше разглядеть. Кто же знал, что это было одной из первых моих роковых ошибок. У Василисы подозрительно загорелись глаза, но я зря не обратила на это внимания. Быстренько поскакала к соседям.

Василиса

Сестра ушла, оставив меня наедине со своими догадками и подозрениями.

– Так, Лиза, тихо сиди, – шепчет вдруг из комнаты Майя.

Подкрадываюсь на цыпочках, останавливаюсь за дверью и подглядываю в щелочку. А там племянница достала какую-то коробку из-под кровати и что-то любовно оглаживает. Тихонько приоткрываю дверь, подхожу ближе и вижу, что это тетрадка, а там наклеено уж больно знакомое лицо. Как раз то, что так пристально разглядывала Диана.

– Кто это? – спрашиваю у девочки, раскрывая свою конспирацию.

– Ой, – подпрыгивает и поспешно закрывает свое сокровище, смотрит на меня с обидой.

– Прости, цветочек, – присаживаюсь на кровать, поглаживаю ее по детским волосенкам, – скажи по секрету, я никому не расскажу.

Она молчит, с подозрением на меня смотрит, затем делает свои какие-то выводы и сияет. Наклоняется, тихо шепчет в ухо.

– Это принц, – а голос-то какой мечтательный.

Достаю телефон и гуглю этого бизнесмена. Оп-па. Филатов Константин Олегович.

Совпадение? Не думаю! И это окончательно меня уверяет, что неспроста на него таким взглядом смотрела сестра. Вот он, отец нашей малышки. Осталось выяснить, сообщала ли Ди ему о беременности, или он у нас несознательный гражданин и самовольно отказался от отцовства. Ничего, это мы быстро выясним, господин Филатов. И тут от моих грандиозных планов меня отвлекает неожиданный звонок в дверь.

– Опять ключи забыла? – открываю, не смотря в глаза.

Но на лестничной площадке стоит далеко не сестрица, и даже не женщина.

– Добрый вечер! – звучит знакомый мужской голос.

Андрей

– А, это Вы телефон нашли, – скучным голосом говорит мне девушка в очках.