«Я ведь уже пьяна любовью. Зачем мне этот молодой красавец?», – думала я, глядя на записку. От неё исходил какой-то демонический магнетизм. Меня просто подмывало позвонить и узнать, тот ли это симпатичный парень с глазами Иисуса и телом бога, на которого я думаю.

И я набрала номер.

На звонок никто не отвечал. Через некоторое время я повторила набор телефонного номера, указанного в записке. Наконец, я услышала: «Да. Слушаю вас».

Дальнейший разговор проходил в лёгкой непринуждённой беседе, из которой я поняла, что парень сильно сексуально озабочен и хочет завоевать моё тело. Он был осторожен, говорил мне комплименты, но что меня зацепило, так это то, что он не понимал, почему его тянет, как магнитом, почему он гоняется за мной, как за наваждением, почему безумно рад утром, когда пробегает по стоянке автомобилей и видит мою машину.

Я знала ответ на все его «почему».

И я честно сказала Родиону, что нахожусь в состоянии влюблённости к мужчине, что у меня в организме запущен химический процесс по выработке гормонов, которые создали энергетическое биополе вокруг меня, и что он просто случайно попал в моё биополе. Он внимательно выслушал меня, видимо, проникая в суть. Он оказался достаточно эрудированным и знал о химии любви.

Я попросила его выбираться из зоны притяжения, но парень категорически отказался это делать. Он находил себя в большом комфорте рядом со мной, его гормоны дали встречную обменную реакцию энергиями тел. Просто разговаривая со мной по телефону, просто переписываясь в дальнейшем по интернету, он называл чудом то, что с ним происходило.

– Я не знаю, как ты это делаешь, но у меня эрекция при любом формате общения с тобой, – ошарашил меня Родион.

Он просто рычал как зверь, попавший в капкан. Он хотел наслаждаться потоками энергии снова и снова, не отпуская моего внимания.

Родион рассказал о своём опыте виртуальной переписки с иностранкой и о том, что был безумно влюблён в неё, что всё бросив на Родине, он уехал к ней с намерением жениться. Они действительно поженились. Через три месяца он понял, что реальная жизнь с этой женщиной – это не те призрачные фантазии, которые вспыхивали в бесконтактном романе. Протянув ещё три месяца в статусе супруга, он вернулся домой к родителям зализывать раны разочарования.

Поэтому он, как пророк, предсказал: «Георгий – это временный пассажир в твоём поезде судьбы. Эта виртуальность имеет точку в отношениях».

Переписка с Родионом стала ежедневной. По утрам мы встречались в фитнес-клубе, и притяжение наших тел всё более усиливалось с каждым днём. Я хотела этого внимания. Я тоже полюбила обмениваться энергией – энергией, от которой вспыхивал эффект бабочек в моём животе и от которой сладкая истома разливалась по моему телу. Мне льстило внимание мужчины, который был практически ровесником моего старшего сына. Оно реально поднимало мою самооценку.

«Что я делаю? Я тренируюсь дарить любовь, не прикасаясь к партнёру?».

Я чувствовала себя генератором мощнейшей энергии, который засасывал всё новые сердца в моё биополе. И чем больше мужчин попадало в мою сеть, тем быстрее и легче я научилась давать команду мозгу в нужный момент, и очередная «жертва» притягивалась ко мне.

Скажите, что это магия? Вовсе нет!

Это химия – химия любви.

Как я уже говорила, моя жизнь с собственным супругом проходила в гонках между городом и деревней. Пять рабочих дней я в офисе и с мужем на созвоне, затем два выходных в огороде, не покладая рук, к ночи утомлённая я падала спать. Сил для супружеской любви просто не хватало.

Я решила скорректировать ситуацию с учётом того обстоятельства, что мы практически не видимся с Максом. Я атаковала его нежными любовными смс с такой страстью, что он поначалу растерялся, но постепенно вошёл во вкус. Я разбудила в нём страстного любовника. Теперь он с нетерпением ждал мои приезды в деревню на выходные и мечтал о наших близких отношениях. У него кардинально поменялся характер. Мы стали относиться друг к другу с невероятной нежностью, вниманием. Даже сынок начал ревновать папу ко мне, поскольку Макс старался оба выходных быть рядом, всё делать вместе, просто постоянно обнимать и целовать меня, шепча при этом самые сладкие слова на ушко.

Я выдумывала разные романтические штучки. Например, могла написать Максу, что жду его на свидание в нашем недостроенном новом доме в час ночи, где никого кроме нас не будет. Я имела в виду уже повзрослевшего сына и определённые трудности уединения от его зоркого ока. Я с фантазией украшала место встречи и запасалась свечами.

«Милый, – писала я ему, – захвати фонарик и приходи на второй этаж. Я подарю тебе ночь любви в белом шатре».

«Или нам с тобой не нужен фонарик, и я буду твоей девочкой-зажигалочкой, освещая всё вокруг?» – летело вдогонку смс.

Я сама по собственному желанию реально влюбилась заново в своего мужа. Я стала приезжать в деревню в будние дни вечером после работы, а утром вставала в четыре утра, чтобы успеть в бассейн и затем на работу. Я ничего не успевала делать по домашним бытовым вопросам, но у меня была полноценная жизнь мамы и жены. Я стала пофигисткой к идеальной чистоте и порядку.

Я была до безумия счастлива в своей семье, эффект бабочки не отпускал меня каждый раз, когда Макс звонил, и мне это нравилось. Теперь я внимательно выслушивала его во время телефонных звонков и не прерывала его красноречие, ссылаясь на занятость и совещания, как поступала раньше. Мне реально стало интересно с ним разговаривать и вникать в его вопросы и переживания.

Наступил перелом в собственном браке с собственным мужем.

Я разрывалась… По-моему, мне уже не хотелось мчаться с Георгием жить на море, хотя я ещё продолжала трепетать от его сообщений в виртуальном мире интернета.

Но всё больше я стала замечать в нём недостатков: какой-то мелочности, злости, агрессии, нелюдимости, которую раньше я принимала за скромность; его видение роли жены, которое заключалось в том, чтобы сидеть дома, наводить порядок, готовить борщи; его недовольство на участие жены в корпоративных мероприятиях. Розовые очки стали постепенно сползать с моих глаз. Роль его будущей жены меня уже не радовала.

Однажды вечером муж сказал, чтобы я бросила возиться в огороде и пригласил меня прогуляться в ближайший лес за грибами. Начался грибной сезон, и после дождей грибов в лесу было видимо-невидимо, как в сказке. За полчаса мы набрали полную корзинку грибов и направились в сторону нашего участка.

Навстречу нам весь в слезах бежал наш ребёнок. Он плакал и размазывал слёзы грязными ручонками по щекам.

– Я вас везде искал, я подумал, что вас больше нет, я решил, что вы умерли, и я остался один, – рыдал Артёмка, – пожалуйста, не бросайте меня одного!

– Сыночек, иди ко мне, я обниму тебя, мой сладкий. Нас не было несколько минут. Посмотри, какую корзину грибов мы насобирали с папой вот в этом лесу, – махнув рукой на рядом стоящую берёзовую рощу, успокаивала я Артёмку.

У меня всё перевернулось в душе. «Как я смогу бросить сына и уехать с Георгием жить в Сочи? – думала я, глядя на плачущего сынишку, – как я на это решилась и подписалась?».

Мальчики начали управляться по хозяйству: пригнали с пастбища гусей и уток, покормили хрюшек и других животных, а Артём продолжал заглядывать в глаза папе и шептать, что любит папу и маму, обоих поровну, но папу чуть-чуть больше и всё молил, чтобы его никогда не покидали…

Остаться без родителей для сына – самая большая трагедия, корни которой тянутся ещё из третьего класса, когда учительница начальных классов напугала его до шока тем, что если он и впредь будет так плохо готов к уроку, то родители отдадут его в детский дом.

Макс почти год скрывал от меня эту ужасную историю, не хотел волновать. Он сам возил сынишку по психологам, чтобы выяснить, а затем снять страх у ребёнка, возникших от мысли, что от него откажутся, сдав в детский дом.