Я делаю, что могу, Господь. Я открываю своё сердце каждому мгновению, каждому лучу солнца, каждой капле дождя и всегда стараюсь им радоваться. Но… Ты же видишь, что я одинок. Ты же понимаешь, что я не в силах это изменить. Ведь только Ты сталкиваешь нужных людей друг с другом, кроме Тебя на это больше никто не способен… даже Иисус, как бы сильно ему ни хотелось. Я пишу эту книгу в глупой надежде, что она что-то изменит в моей жизни, когда я допишу её. Но это же нелепо, правда?

Чёрт! Я так долго жил с уверенностью в том, что никто на моём пути не проявляет в мою сторону усилие только лишь потому, что я слишком плох… и хрен его знает, в чём, но точно плох, раз со мной никто по собственному желанию не общается! Это же очевидно! Мне казалось, что мне просто нужно стать лучше, ярче, привлекательнее, и тогда моя жизнь наладится. А вот нет! Оказывается, что никто и не должен меня любить, ни люди, ни звери, ни случай, ни даже Бог!.. Я думал так до сегодняшнего дня… Я всё это время ошибался! В этом мире ещё остались те, кто не боится заниматься сексом и вообще никак не презирать своего партнёра, и, что самое главное, не боится с ним ОБЩАТЬСЯ! И я говорю не об искусстве лести, ухаживаний и прочей херне, которую якобы должны уметь делать НАСТОЯЩИЕ мужчины или женщины. Это всё НЕ ВАЖНО, когда перед тобой человек, который от тебя НИЧЕГО НЕ ТРЕБУЕТ, а просто наслаждается ТОБОЙ, КАКОЙ ТЫ ЕСТЬ! Да, я знаю, что так многие говорят, мол такой должна быть настоящая любовь и прочая мораль. Но я-то говорю о случившемся, а не об абстрактном нечто, которое должно случаться и которое должно быть таким-то и таким-то. Знаете, если в этом Мире и существует что-то, что делает всех нас РАВНЫМИ, то это любовь. Она делает нас одинаково зависимыми от СЛУЧАЯ: встретится ли нам этот человек или нет? А ответа-то никто не знает! Понимаете, о чём я? Это пиздец! Этот Мир не создан для того, чтобы мы просто были счастливыми – Он был создан явно для чего-то другого… Но для чего?..

Тут такая новость… Гарри умер… От передоза… Знаю, это странно слышать… И в это не хочется верить, но, похоже, что счастье всего Человечества не смогло сделать счастливым этого человека. И я даже знаю, почему. Мы с ним познакомились ещё в средней школе. Не помню, при каких обстоятельствах, но это не важно. Мы очень хорошо общались, я бы даже сказал, что мы были лучшими друзьями: мы говорили друг другу о таких вещах, о которых не рассказывали даже родственникам. Мы всегда прямо говорили друг другу о своих проблемах и вызванных ими чувствах, переживаниях, комплексах… И, я уверен, это помогало нам справиться со многими трудностями, которые, в той или иной мере, сопровождают всех подростков на их жизненном пути. Нам было здорово друг с другом, и, я думал, что нам помогала в этом наша взаимная откровенность, которая окрыляла нас во время бесед и заставляла идти дальше в повседневной и оттого нелёгкой жизни. Но, в один день, наша откровенность сделала с нами ужасное… Я вышел на уроке литературы в туалет, а через минуту ко мне пришёл Гарри, как мы с ним и договаривались. Мы часто так делали: договаривались о встречах в туалете, дабы пропускать скучные уроки. Мы были одни. Через окна струились янтарные лучи солнца. Пахло мочой и апельсинами. Ничто не предвещало беды. Сегодня Гарри был как-то особенно счастлив, да ещё и взволнован. Мне всегда нравилось, когда он такой: в эти моменты его глаза источали какое-то особое добродушие и любовь к Жизни.

Г – Так, тебе и вправду понравилась манга, которую я вчера скинул?

Я – Да, как я и написал, она меня действительно восхитила.

За день до этого мы с Гарри обсуждали мангу о Волке и Лисе, которые сначала долгое время дружили, а потом их дружба переросла в настоящую любовь.

Я – Мне особенно зашла рисовка: очень натурально и красиво одновременно.

Г – И ты говорил, что был бы не против прожить жизнь одного из них?

Я – Да, я думаю, это было бы довольно интересно. Хотя, не то, чтобы я хотел, чтобы в меня «входили с узлом»…

Я хотел всего лишь пошутить на эту тему, но Гарри лишь улыбнулся и немного наклонил голову к плечу:

Г – Нет, Дэн. Конечно, нет, – он взял меня за левое плечо. Я немного напрягся, – но знаешь, в чём была их проблема?

Я – Н-нет. В чём?

Г – Они слишком поздно друг другу открылись. И это могло усугубить их положение дел в дальнейшем. К тому же они упустили столько прекрасных мгновений, которые могли бы провести вместе.

Я – Да. Наверное, ты прав…

Г – Но мы же не будем повторять их ошибок.

Моё сердце остановилось.

Я – В каком смысле?

Г – Да ладно тебе, Дэн! Не смущайся ты так!

Гарри расхохотался. Теперь было ясно, что он шутит, и с моих плеч спало всё напряжение:

Я – Чёрт! А я-то уж было подумал…

Моё слово прервал неожиданный поцелуй. Гарри вытянулся как струнка, он встал на мыски и ещё подтягивал себя руками за мои плечи. Я чувствовал ртом запах клубничной жвачки. Моё сильное удивление переросло в панику. Наконец, Гарри отстал от меня. Он выглядел довольным и уверенным, хотя и сделал шаловливую улыбку.

Я – Гарри, я не…

Г – Не ожидал, да?

У Гарри были счастливые, хитрые и непредвзятые глаза. Он радовался жизни – той, которая есть у него сейчас, потому что в ней есть я, его самый любимый человек на этом свете. Но это продлится недолго. Очень недолго:

Я – Нет, Гарри. Я… Я не люблю тебя.

Г – То есть… Совсем? – на его лбу появились морщинки, он слегка сгорбился, обняв себя правой рукой за левое плечо – он всегда так делал, когда ему было неловко.

Я – Нет, в смысле… я люблю тебя, но… только как друга.

В это мгновенье Земля остановилась. Я разбил сердце человеку, которым дорожил больше всего на свете. Я паниковал каждой клеточкой своего тела, меня трясло от страха. Мне хотелось бежать…, и я… просто оставил его в туалете одного, а сам пошёл на урок, где мы проходили Воннегута. Я бы не запомнил этого, если бы училка не процитировала фразу, которая за секунду испепелила мне душу: «В этом мире столько любви, что хватит на всех, надо только уметь искать». Эта дурочка не понимала, что он шутит…

Мне просто не верилось в происходящее. После этого случая между нами как будто выросла стена. Но вскоре мы вообще перестали общаться. Он пытался избегать меня при каждой возможности, а я… я не сделал никаких усилий, чтобы исправить это, чтобы помочь ему выбраться из этого порочного круга самоедства, обиды и разочарования. Я просто бездействовал, позволяя ему скатываться на дно… Он стал принимать наркотики. Это стало заметно по его поведению: он стал нервным и совсем не держал себя в руках, часто срывался на других по мелочам… кроме меня – я для него умер. Хотя, на самом деле, для него умерло ВСЁ, кроме двух вещей, на которые ему было не наплевать – меня и наркотиков… Разница была лишь в том, что я делал его несчастным, а наркотики… помогали это забыть.

Мне стало грустно и тоскливо. Я решил, что мне нужно было с кем-то поговорить, чтобы облегчить душу. В такие моменты я всегда встречаюсь с одним и тем же человеком – Льюисом Баттлером, толстоватым ублюдком с острым языком, чьи слова всегда проверяли мою веру на прочность, вследствие чего я всегда испытывал «катарсис» – очищал свою душу от камней неуверенности в своих чувствах.

Мы пошли в суши-бар. Льюис заказал себе ролы. Он неуверенно обращался с палочками, но зато уверенно помогал себе указательным пальцем свободной руки. Я старался не смотреть на него, но это было бесполезно – мы же сидим за одним столиком. Я начал разговор: