Я выполнила свою часть услуги и села на диванчик. Едва дождалась окончания Аниной работы. Когда клиентка захлопнула за собой дверь, я выпалила: «У меня ВИЧ…» Видно было, как моя «начальница» поменялась в лице, недовольную гримасу стерло сочувствие… Она медленно, будто старалась удержать равновесие, подошла к креслу для клиентов и стекла в него.
– Будешь? – протянула она мне, вытащив из кармана заготовленную папиросу. Конечно, меня не очень интересовала травка, но почему бы не начать с нее, чтобы время до того, как я достану что-то посерьезнее прошло в менее напряженном состоянии.
– Давай, – я подбежала к входу и несколько раз провернула ключ в замке… У нас был балкон с видом на Залив Петра Великого. Мы сели на раскладушки и раскурились. В глазах у меня все поплыло. Пошел приход.
– Поехали сегодня в клуб, – предложила Аня, выпуская дым в горизонт. Ветер разгонял запах «химки». Солнце, как большое печенье, обмакнулось в соленое море. Мы залипли на персиковый закат. Отключился поток назойливых тяжелых мыслей. Пришло искусственное умиротворение. Мозг перестал искать обязательный повод для радости. Мы просто улыбались…
– Почему бы и нет, – я затушила папиросу, – Недолго, я пообещала сыну, что мы завтра днем в кино сходим на мультик.
Для клуба надо переодеться, и мы разъехались по домам. У нее была просторная квартира в элитном доме с консьержем, А я хоть и жила неподалеку, но наши антуражи сильно отличались. У меня была небольшая квартирка в бывшем общежитии рядом с гудящей трассой. Кирпичный дом проеден грибком и сыростью. Со стен подъезда на меня смотрели граффити с адресами сайтов, где продавались, – конечно, они – наркотики. Рядом с мусоропроводом всегда воняли пакеты с отходами и собачьи экскременты. Лифт опять сломался, поэтому я старалась быстрее проскочить семь лестничных пролетов, чтобы не блевануть от запаха.
Скоро я уже входила в двери модного кафе.
– О, ну вот красотка! Пошел тебе мой размер, – в кои-то веки одобрила меня Аня.
Мы выпили несколько бокалов вина и отправились в «Селфи», самый пафосный клуб города. Аню тут хорошо знали, нас быстро провели через очередь. Она все созванивалась с каким-то Никитой. Он должен был привезти нам «меф». Мы взяли по лонг-айленду, прогулялись по всему танцполу. Встретила много знакомых лиц, заезжали когда-то к моему бывшему мужу за наркотой. Я несколько лет не ходила по клубам, а ничего не изменилось. «Торчки все те же, в тех же заведениях. Изменилась я… Дошла до дна. Наверное, они и вправду не совсем конченые, раз столько лет держатся на плаву еще, и выглядят еще неплохо», – ко мне начала подкрадываться меланхолия, нужно было чем-то перебить эти мысли.
– Ань, ну что там? Где твой Ник? – Я старалась перекричать громкую музыку. Играл хаус, народ дрыгался. Аня, пританцовывая, потащила меня к зеркалу у туалета. Около него было тише.
– О, заодно сфоткаемся, – она начала позировать, приобняв меня, щелкая наши отражения. – Я тебе сейчас сразу перекину фотки. Ник написал, что он уже в клубе. Пойду поищу его. Постой здесь.
В туалете под красным освещением я застыла у стены, пока наконец, не вернулась Аня и не развернула желанный пакет. Мы стекли по стене на уровень унитаза с заскорузлыми каплями мочи.
Вернулись в общий зал. Звук в ушах немного приглушился. Музыка стала такой вязкой и ощутимой, что тело плыло в ней, словно под водой. «Ну вот ты на дне, скоро наступит утро, и ты поймешь, что ни хрена не изменится, у тебя по-прежнему будет ВИЧ, ты не отойдешь до завтра, уже третий час ночи. Какая ты мразь, подвела ребенка опять. Ты конченая…», – в голове снова заговорило. Мне стало казаться, что это уже даже не мои собственные мысли, а чей-то зловещий голос… Я отошла, чтобы еще занюхать, но тревога разыгралась сильнее. А голос все отчетливее и громче утверждал, что я полное ничтожество. Мои руки начало непроизвольно загибать, я сильно палилась. Аня постоянно одергивала меня и шипела, что я себя неправильно веду. Я вызвала такси, напоследок залпом выпив виски с колой – нужно было немного нейтрализовать наркотик. В машине я заглянула в кошелек, деньги у меня еще оставались на хорошую дозу. «Должно хватить на золотой укол», – абсолютно спокойно и отрешенно констатировала я про себя. То точно была я, вне сомнений. Зловещий голос на время заткнул алкоголь. Это был не первый раз, когда я пыталась наложить на себя руки… А тут была весомая причина… Точнее, как я люблю говорить, «все в комплексе».
– Возьмите, будет ожидание. – Я сразу протянула водителю пятьсот рублей, чтобы он не нервничал, что я сбегу не заплатив. Таксисты знают наизусть сомнительные адреса.
Я открыла галерею в телефоне, фотографии моего Гришеньки. По экрану покатились соленые капли. Меня сжирало огромное чувство вины, Я осознавала, что опять подвела своего маленького человечка. Я ненавидела себя…
Открыла WhatsApp. Посмотрела переписку с Кириллом… Последняя строчка болезненным эхом раздавалась в моей голове: «И что теперь? Я не готов до конца жизни заниматься сексом в презервативе. Ты сама себе испортила жизнь, ты сделала такой выбор». Аватарка была закрыта – он меня так и не разблокировал… Я безумно любила его… Страшно ненавидела себя. Несколько часов оставалось до рассвета, нужно было скорее уже все взять и добраться до дому… До того как утром все проснутся и что-то заподозрят.
Попросила водителя подождать неподалеку от здания, чтобы он не спалил меня. Оставила еще залог в двести рублей сверху. Ночью двери тубдиспансера закрыты. Я подошла к балкончикам стационара. Там всю ночь шла непрерывная торговля. Под балконами уже стоял какой-то нарк.
– Че там? Порох есть? Брал уже сегодня? – подошла я к нему.
– Пойдет, а ты откуда такая красавица? – прогнусавил чел, начесывая искривленный нос.
– Вижу, тебя нормально уже размотало.
– Эй! – послышался голос сверху. – Ты кто вообще?
– Да я своя. Лампу покойного знаешь? – запрокинула голову вверх.
– Ааа… Щас… Погодь. – Барыга скинул товар для торчка.
Я его расшевелила и всунула в руку сверток.
– Давай иди уже. А то палево тут виснуть.
Подтолкнула его в сторону спального района, ниже тубика.
– Мне бы шуриков и медленного, – громким шепотом закинула фразу на балкон.
– Кайфы мешать собралась?
– Ой, ладно тебе! Сколько?
– На трендель сделаю. – Ко мне спустилось пустое ведерко на веревочке. Я кинула три тысячи рублей.
Барыга поднял его к себе и пропал с балкона ненадолго. Я осматривалась по сторонам, чтобы не пропустить мусоров. Другой торчок уже потерялся в темноте.
– На! Ток аккуратнее с медленным! – мне спустили мой товар.
– Ага! – я сложила свертки, перемотанные черной изолентой, в рот и направилась к таксисту. Не думаю, что тот барыга тогда реально переживал за мой передоз. Скорее всего, он так сказал, чтобы я не сомневалась в качестве героина.
Я заперла дверь изнутри своей квартиры, у меня плохо фокусировалось зрение. Прикрыв один глаз, я заготовила золотой шприц4. На кухонном столе валялась испачканная в пепле от сигарет обугленная согнутая ложка. Сначала решила отключить страх обычной дозой…
…Часы показывали около семи утра. Я отключила телефон, проверила, хорошо ли заперта дверь. Взяла со стола смертельный коктейль и поплелась в спальню. Вена… игла… темнота… абсолютная темнота… тишина… пустота… ничего… звон… нарастающий гул в ушах, который выдернул меня из полного затмения… Я видела перед собой расплывчатые лица сестры и матери… Их губы шевелились. Они что-то говорили мне, но я ничего не разобрала сквозь звенящий шум, сдавивший мне виски, мое сердце бешено разбивалось о грудную клетку.
– Сука! Ты конченая!! Тебя ребенок ждал!!!
– Не мать, а сука!!! Тварь последняя… Твой сын надеялся…
До меня стали долетать осколки фраз, впиваясь в мою душу… Я лежала на полу…Надо мной стояли и причитали родственницы… На заднем фоне виднелся молчаливый и смиренный силуэт маминого хахаля. Видимо, он и взломал мою квартиру.
