Илл. 12.

В эпоху начала космических полетов в Звездном Городке, одном из самых современных наукоградов в мире, расположенном под Москвой в окружении дач и медицинских учреждений, в научно-исследовательском институте изучали мозг кошек. В том, что касается навыков ориентирования в пространстве, умственные способности кошек, в особенности диких сибирских, значительно превосходят интеллектуальные способности собак, птиц или крокодилов (последние являются связующим звеном между птицами и динозаврами). Вестибулярный аппарат: первоклассный. Скорость нажатия кнопок механизма управления (соответствует скорости броска кошки во время охоты на мелких животных): выдающаяся. Поэтому‐то первоначально планировалось вместо собак, которые, находясь в космических капсулах, были слишком пассивными и часто ошибались, посылать на околоземную орбиту кошек.

Всё обернулось разочарованием! Во время попыток приучить кошек выполнять конкретные задания в макете космической капсулы никак не получалось активизировать способности этих своевольных животных. Они не реагировали ни на поощрения, ни на сигналы (привязанные к поощрениям через условный рефлекс). Чуждающиеся людей, неблагодарные, живущие моментом, они висели в своих капсулах, очевидно проявляя нетерпение, явно желая сменить местоположение. Наблюдатели, ученые высшего класса, знали: эти кошки обладали и соответствующими навыками, и достаточным умом. Однако им совершенно не хватало воли. Когда их доставали из заключения, они ластились к работавшим с ними дрессировщикам, выпрашивали ласки и угощений (которых они не заработали, им просто хотелось внимания).

Может, попробовать этот эксперимент с другими представителями кошачьего рода? Например, с кошками дикими, у которых, согласно лабораторным исследованиям, навигационные навыки и реакция в работе с кнопками даже лучше, чем у кошек домашних? В ходе эксперимента также были протестированы храмовые кошки и сторожевые кошки, которых в США держат (правда, очень редко) охранные службы на предприятиях и заводах. Эти кошки могут быстро обнаружить любого диверсанта или террориста – но и они, как и испытуемые до них, не были готовы действовать, едва их помещали в техническое устройство.

Вячеслав Шилин, один из исследователей и дрессировщиков, очень любивший своих подопечных, категорически возражал против запуска кошек в космические путешествия. Даже старт космического корабля с этими СВОБОДОЛЮБИВЫМИ СУЩЕСТВАМИ был бы невозможен. Не говоря уже, например, об их пребывании на Марсе. В Звездном Городке Шилин слыл дамским угодником. Бывало, рассказывал он, влюбишься в девушку, она отдается, однако это совсем не означает, что девушка испытывает к тебе ответные чувства. Она остается рядом, пока ей это удобно. Так же, считал он, ведет себя и дикая кошка. Когда Шилин говорил, какая‐нибудь из его кошек лежала, словно меховой воротник, у него на шее, положив лапки ему на плечи, нежно мурлыча, а он гладил ее по шерстке. Каждый день, говорил он, кошка требует своей порции ласки, немного внимания, подарков. При этом, в отличие от собаки, кошка никогда не стала бы его облизывать. Любовь для кошек – это улица с односторонним движением: они берут, ничего не давая взамен. Причем нельзя сказать, что кошки равнодушны. Скорее, они очень хорошо понимают, что им нравится, а что – нет. Однако Шилин сомневается в том, что можно хоть в какой‐то степени соотнести способность кошек к суждению с так называемым послушанием или готовностью выполнять задания. Ничто из того, что он для них делал, не вызывало в них ответной благодарности. В этом проявляется их неукротимое стремление к свободе.

«Лучше умереть, чем притворяться» – утверждение, вполне справедливое в отношении эмоций диких кошек, говоря о которых, впрочем, не стоит забывать об изначально присущей им неприветливости (дистанции между ними и человеком). Эмоциональную холодность кошек Шилин связывает с их внеземным происхождением (в своей лаборатории он обследовал 64 кошки). Дикие кошки происходят от египетских храмовых кошек, выпущенных на волю после того, как боги покинули этот мир и храмы опустели. Все дикие кошки, добравшиеся до Сибири, утверждал Шилин, – это бывшие храмовые кошки. Представители внеземной цивилизации, они созданы для космических путешествий, однако помогать людям в их неуклюжих попытках отхватить себе местечко в космическом пространстве они не станут.

Лайка сама прибежала к исследователям. Многое изменилось с того момента, когда в позднем плейстоцене первые собаки приблизились к стоянкам первобытных племен. Три тысячи поколений людей и восемнадцать тысяч поколений собак сменилось за это время. В Москве уличный пес обрюхатил суку, попавшую в столицу из Куйбышева, в результате чего на свет появилась дворняга с острыми ушами; научный коллектив ЗВЁЗДНОГО ГОРОДКА окрестил ее Лайкой, она была любимицей и теоретиков, и практиков. После орбитального полета планировалось вернуть собаку и космическую капсулу на Землю, где Лайку ждала хорошая жизнь. Каждую клетку ее крепкого тела необходимо было тщательно изучить на предмет того, какое воздействие оказало на организм космическое путешествие. Анатолий Корделиев, скептик среди теоретиков, настоял на том, чтобы внутри корпуса спутника, внутри капсулы, где сидела бы или лежала Лайка, встроили шприц с ядом, который, в случае неполадок со спутником, вводился бы под шкуру животного и мгновенно бы его убивал. Однако это устройство не сработало. Когда пришло время применить этот механизм, техника внутри капсулы не среагировала на радиокоманды станции управления. На протяжении долгого времени измерительные приборы, к ужасу многочисленных свидетелей на станции управления полетами, регистрировали, как там, наверху, преданный друг человека жадно ловит остатки воздуха (нестерпимо!), испытывает муки голода и жажды, не понимает, что с ним происходит. СОБАКУ ПРЕДАЛИ. Если бы предки Лайки, по своей воле заключившие пакт с людьми, узнали бы о том, какая судьба уготовлена их потомку, они бы держались подальше от пещер и шалашей, а сама Лайка никогда бы не пришла в ЗВЁЗДНЫЙ ГОРОДОК добровольно. И ни один собаколов не смог бы ее, умудренную опытом дворнягу, поймать.

Космическую музыку небесных тел, ведомых Солнцем сквозь космическое пространство, Е. Ф. Шубалов картировал в тысячелетней башне на Кавказе, где на застекленной террасе был установлен его современный телескоп. На наблюдательном посту всегда холодно. Четырех крошечных печек недостаточно даже для того, чтобы согреть ноги астронома. Рядом с монтировкой телескопа – четыре стола, заваленных бумагами с данными по звездам. Шубалов закончил записи об общем и собственном движении Солнечной системы вокруг Галактического центра Млечного Пути в 1937 году, до того, как сотрудники НКВД арестовали его и, продержав некоторое время в карцере, безо всякого на то основания, в нарушение всех законов – звезды не могли бы так поступить, не сойдя при этом со своих орбит, – расстреляли без суда и следствия.

Земля, вслед за Солнцем и остальными планетами Солнечной системы, бороздит Млечный Путь, и при этом за 21 оборот вокруг его центра она ни разу не прошла одну и ту же точку дважды. Однажды она приблизилась к одной из своих прежних орбит на три парсека. За ней по пятам – на некотором расстоянии – следовал невидимый попутчик, так называемый КОРИЧНЕВЫЙ КАРЛИК, недоразвитый, вследствие небольшой массы, брат Солнца, способный, однако, словно метающий молнии Зевс, привести в движение отряд комет, ожидающих своего часа в Облаке Оорта. Гравитационный шок, вызываемый темным попутчиком, подталкивает их в сторону Солнца; импакты, катастрофы, столкновения с небесными телами, пережитые Землей, относятся к тем периодам, когда это ВТОРОЕ СОЛНЦЕ приближалось к нашей планетарной системе.