Огромный валун упал с её души. Произнеся это вслух, обличив свои мысли в слова, Гермиона наконец почувствовала долгожданное облегчение. Она смотрела ему прямо в глаза, так, что ему ничего не удалось бы от неё скрыть. Промелькнёт ли в них что-то? Поймёт ли он в полной мере, какой нож его рука воткнула в спину Гермионе Грейнджер?

Его растерянность была лучшим ответом.

— Вы ведь даже не успели подумать об этом, верно? — Гермиона провокационно вскинула левую бровь.

За эти секунды Снейп успел вернуть своё хладнокровное расположение духа, но всё никак не мог надеть маску спокойствия.

— Мне показалось, что я сделал достаточно, — произнёс он неуверенно.

— Достаточно для чего?

— Для того, чтобы ты поняла мои истинные намерения.

Слегка опустив голову, он как-то потупился, будто пристыженный школьник, пойманный с двойкой в дневнике. Его бледное лицо вдруг показалось Гермионе слегка посеревшим, а на правой скуле стал заметен глубокий шрам. По следам запёкшейся крови на бледной коже несложно было догадаться, что он был относительно свежим.

— Что это? — спросила Гермиона и, сама того не замечая, прикоснулась к нему кончиками пальцев.

Его рука легла поверх её в мягкой попытке то ли отвести в сторону, то ли задержать.

— У Тёмного Лорда свои методы проверки верности, — хмыкнул он.

Она не знала, почему эти слова не заставили её отвернуться. С каких пор ей стало всё равно, что Снейп их предал? Когда она успела его простить за убийство Дамблдора? Но ничего из этого ей даже не пришло в голову, а когда Снейп склонился к её губам и невесомо коснулся их своими, Гермиона окончательно потеряла связь с реальностью.

Недосягаемый, отстранённый, сосредоточенный только на себе зельевар мог быть так хорош в поцелуях только в самой больной фантазии. Или в реальности. Для Гермионы некоторое время эти категории существовали в одной плоскости. Ещё пять минут назад она готова была его в клочья разорвать от обиды, а теперь она целует его рядом с озером, где в детстве играла с родителями. Абсурдность происходящего была просто невероятной.

Когда наконец она посмела прервать поцелуй и с большим усилием подняла глаза, последняя обида растаяла в воздухе.

— Я бы никогда и подумать о таком не могла, — неожиданно для себя призналась Гермиона.

— Для меня это не меньший сюрприз, — ответил Снейп и выдавил что-то наподобие улыбки.

Им обоим нужно было время, чтобы привыкнуть и осознать происходящее. Проблема заключалась в том, что времени у них не оставалось.

Снейп спохватился первым.

— У вас наверняка нет никаких сведений о других крестражах, — по-учительски начал он. — Не могу сказать, что обладаю точной информацией, но у меня есть некоторые соображения.

Запустив руку в карман, Снейп выудил оттуда небольшой кусочек пергамента, плотно исписанного его резким почерком.

— Все эти предметы как-то связаны с ним, — взглядом он пробежался по строкам, как по конспекту, потому говорил как бы между прочим. — Тёмный Лорд не мог выбрать что-то случайное, хотя…

— Это было бы гораздо безопаснее, — закончила за него Гермиона. — Он совершает ошибку, свойственную многим умным людям: думает, что умнее его никого нет.

— Именно, — кивнул Снейп. — Нужно просто быть внимательным и следить за руками фокусника.

В этот момент он театрально прищёлкнул пальцами и указал на один из пунктов в его записках. Гермиона успела отметить, каким изящным вышел этот жест, и только после этого уделила внимание записям.

— Проследить закономерность по уже уничтоженным крестражам непросто, — произнёс Снейп. — Но логика тут, определённо есть. Первым был его дневник, который Поттер случайно умудрился уничтожить. Это самый логичный сосуд — детские воспоминания, пережитые чувства. Каждый, кто ведёт дневник оставляет в нём часть себя.

— Говоришь так, будто у тебя он тоже был, — усмехнулась Гермиона.

Только успев это произнести, она поймала его смущённый взгляд и поспешила спрятать улыбку. Неужели Снейп тоже когда-то вёл дневник? На него это так непохоже. В её голове тут же возникли красочные картинки юного Северуса, который после отбоя, подсвечивая себе «Люмосом», записывает в потрёпанную тетрадь свои впечатления о прошедшем дне. Это было так… мило?

— Хм, ладно, — сама не зная как, Гермиона вдруг опомнилась. — Что дальше? Ах, кольцо!

— Семейная реликвия, — поправил её Снейп. — Очевидно, Тёмный Лорд тоже считает этот предмет знаковым.

Кольцо Марволо Мракса обладало очень мрачной, но загадочной историей. К сожалению, Гермиона так никогда его и не видела, знала лишь о том, что рассказал ей Гарри. После этого она, разумеется, навела справки. Тогда-то ей впервые пришла в голову мысль, что Волдеморт неспроста считает себя избранным. Каждому тирану нужна своя легенда, чтобы покорить мир. И кто как ни потомок Перевеллов достоин подобной власти?

— Остался медальон, но с ним тоже всё понятно, — произнесла Гермиона после минутных размышлений. — А что дальше? На этом очевидные логические связи закончились. Разве что… была у меня одна идея.

— Чаша Хаффлпаффа и диадема Райвенкло?

Быстро взглянув на указанные строчки, а затем на Снейпа, Гермиона лишь кивнула. Он опередил её буквально на долю секунды. Впрочем, если эта мысль пришла не только ей в голову, то это предположение могло быть оправданным.

— Предположим, что они тоже что-то для него значат, — Гермиона пыталась рассуждать вслух. — Старинные артефакты, связанные с основателями Хогвартса. Довольно пафосно для хранения части себя.

Они переглянулись и сошлись в молчаливом согласии. Ей всегда нравилось это в их отношениях: он мог перехватить её мысль с полуфразы, и она понимала его без лишних слов. Оба любили ребусы, входили в кураж при решении логических задач и просто ненавидели головоломки. Но решать всё вместе у них получалось просто идеально. Отлаженная интеллектуальная работа, как в едином полноценном организме была подобна гонкам на автостраде. Скорость, адреналин, азарт. И эта его улыбка, будто он с самого начала мог всё это предвидеть.

— Но где нам их искать? — озадачилась наконец Гермиона. — Оба артефакта утеряны.

— Не оба.

В заметках Снейпа рядом с «Чашей Хаффлпафф» была жирная пометка. Гермиона вчиталась в его почерк и невольно ахнула.

— Сейф Лестрейнджей?! — её негодование оказалось громче, чем она того хотела бы.

На её рот тут же легла его холодная рука.

— Тихо, — прошипел он, озираясь по сторонам. — Я не уверен, что мы здесь не одни. Ты ведь не хочешь нарваться на неприятности. Кроме меня.

Глаза Гермионы широко распахнулись и от испуга, и от удивления. Она не ослышалась или Северус Снейп только что попытался с ней флиртовать? Но его короткая улыбка только подтверждала эту безумную догадку.

Вероятно, её замешательство так красочно отразилось на её лице, что передалось Снейпу. Он поспешно убрал ладонь с её лица и отстранился.

— Прости, не хотел тебя напугать, — торопливо бросил он, а затем и вовсе перевёл тему. — Так вот, вам вполне под силу добыть чашу.

Снова нацепив свой профессорский стиль, Снейп принялся в деталях описывать предлагаемый им план похищения артефакта из Гринготса: у него была карта, кодовые слова и даже пару идей, как обмануть гоблинов. Как ему удалось всё это разузнать? Гермионе оставалось лишь удивляться и внимательно его слушать.

— Войти туда будет проще, чем выйти, — говорил Снейп. — Вы должны помнить, что сама Беллатриса на чеку. У неё поразительная интуиция. Она уже забеспокоилась, что вы можете что-то пронюхать.

Гермиона одарила его испытывающим взглядом.

— А что она думает о тебе? — вдруг спросила она. — Думаешь, она тебе доверяет, как Волдеморт?

— Абсолютно нет, — Снейп ответил титанически спокойным тоном. — Она видит во мне конкурента и боится, что Тёмный Лорд станет доверять мне больше, чем ей. К её глубокому разочарованию, она просто пока не знает, что так и есть. Её безумство очень мешает и Тёмному Лорду, и мне. Ревнивая женщина способна на многое. С ней приходится быть слишком осторожным.