Гермиона вздрогнула при упоминании этого имени. Снейп стал одним из самых доверенных лиц Волдеморта и воспользовался своим положением, чтобы стать директором. Что ж, его усилия оказались не напрасны. Успешный подъём по карьерной лестнице. Эта мысль вызвала у неё отвращение.
— Да, притащил с собой Алекто и Амикуса Кэрроу, — кивнул Ремус. — Но с Джинни всё в порядке, не беспокойся.
— Как этот мерзавец только может там находиться! — воскликнул Гарри. — После всего того, что он сделал, после того, как он убил Дамблдора! Как легко он занял его место!
— Для Хогвартса это — лучшее решение, поверь мне, — поспешил успокоить его Люпин.
Его ладонь под столом осторожно опустилась сначала на колено Гермионе, а затем поверх её рук. Люпин мягко сжал её пальцы и едва заметно взглянул в её сторону. Перехватив этот взгляд, Гермиона с трудом сдержала улыбку: такой маленький жест показался ей таким интимным, но очень своевременным. Никто из мальчишек его не заметил, но так и должно было быть. Ремус намеренно не выразил свою поддержку словами, чтобы не вызвать лишнего осуждения. Только он из всех присутствующих понимал, что для неё значат новости о Снейпе. Может, он и сам теперь пожалел, что завёл об этом разговор.
Несмотря на возражения Гарри, Люпину удалось убедить всех, что некоторые вещи не так однозначны, какими кажутся. Его аргументы были неоспоримыми, несмотря на весь абсурд спора. Зачем ему было защищать Снейпа? Но Ремус это делал и, надо сказать, очень успешно.
— Только подумай, что было бы с маглорождёнными, если бы он разрешил им вернуться? — говорил он. — Кэрроу и отпрыски ближайших приспешников Волдеморта замучили бы их до смерти, если не хуже. Снейп пусть и под соусом чистокровия, но спас им жизни.
Слова Люпина заставили Гермиону крепко задуматься. Что было бы с ней, если бы она решила в этом году вернуться в школу? Стал бы Снейп защищать её или сдался бы перед волей своего хозяина? Какой бы жуткой была её судьба среди маглоненавистников и сексистов. Смог бы Снейп хоть что-то для неё сделать, но главное — стал бы?
Спор о школе утих лишь тогда, когда Гарри объявил о том, что не собирается возвращаться на Гриммо. Ремус был очень озадачен его решением искать крестражи без всякой помощи. Он активно протестовал и убеждал, что только под защитой Ордена Гарри не схватят, да и он не имеет права так вероломно рисковать собой ради сомнительной авантюры. Во многом правда была на его стороне. Все это понимали, но Ремус всё равно остался в меньшинстве. В конце концов даже его предложение о помощи было отвергнуто.
— Ты не должен всё бросить и носиться с нами, как с маленькими детьми, — уверяла его Гермиона, когда они остались одни в гостиной.
Мальчики уже отправились спать, неожиданно набравшись такта для того, чтобы оставить их наедине. Такого поступка от них вряд ли можно было ожидать.
— Но как вы собираетесь искать то, о чём не имеете никакого представления? — Люпин всё ещё не сдавался. — Это безумие, даже имея тебя рядом, Гарри не хватает знаний и умений…
— О, прекрати ворчать! — Гермиона поудобнее устроилась рядом с ним на диване. — Вам с Сириусом есть, чем заняться. Да и толку нам всем в такой компании искать эти безделушки. От количества людей поиски не ускорятся, а вот для привлечения союзников — очень даже. К тому же с твоим дипломатическим талантом…
Она посмотрела ему в глаза снизу вверх, лёжа на его плече и перебирая пальцами верхние пуговицы его рубашки. Так спокойно ей не было уже очень давно. Рядом с Люпином она чувствовала себя полностью защищённой, даже могла забыть о том, что сейчас война.
Он ушёл, когда было глубоко за полночь, получив срочное сообщение от Кингсли. Новое Министерство собиралось открыть охоту на прежних авроров, и теперь в опасности были многие доверенные лица Ордена. Люпин был зол, раздосадован, что всё произошло так не вовремя, когда он позволил себе немного расслабиться. И всё же он не торопился уйти. Или просто не мог.
Они долго не могли проститься, стоя в прихожей. Гермиона беззастенчиво целовала его и слушала, как он шепчет ей на ухо всякие милые глупости. Он вёл себя как мальчишка, влюблённый по уши и ни капли этого не стыдящийся. Ей приходилось запрокидывать голову, чтобы поймать его губы своими, ни на миг не переставая счастливо улыбаться.
— Пообещай мне, что время от времени будешь давать знак, где ты, — произнёс Люпин, когда до двери оставалось всего пару шагов.
— Сделаю всё, что в моих силах, — ответила Гермиона и подарила ему последний поцелуй. — А теперь иди. Иди, пока Кингсли не расспросил тебя, где скрывается Гарри Поттер.
— До встречи, Гермиона.
Ремус улыбнулся ей в последний раз и аппарировал. Щелчок показался ей слишком звонким. Гермиона не обратила бы на это внимания, но затем ей показалось, что она слышит скрип ступеней на улице. Неужели их нашли?
С особой осторожностью она подошла к двери и заглянула в глазок. На пороге никого не было. Тогда ей пришлось проверить защитные чары. Только убедившись, что всё оставалось на месте, Гермиона посмела осторожно выглянуть на улицу.
То, что она увидела, чуть не заставило её захлопнуть дверь обратно. У её ног лежал большой свёрток, перевязанный серебряной лентой. Это могло быть что угодно, в том числе и подосланное проклятье. Гермиона опробовала на загадочном конверте несколько заклинаний, после чего убедилась, что он безопасен. Кончиком палочки она развернула обёртку и ахнула. Перед ней лежал меч Гриффиндора.
До Рождества было ещё далеко, подумала Гермиона, кто бы мог быть этим тайным Сантой? Дамблдор вряд ли знал, где они окажутся после его смерти. Даже если он и поручил кому-то из своих верных людей доставить меч Гарри, то они тоже не могли вычислить местонахождение Гарри. Ремус сегодня ни словом не обмолвился об этом, да и Сириус сказал, что ничего не знает о мече. Стало быть, этот подарок не от Ордена.
Подняв меч вместе с обёрткой, Гермиона обратила внимание на ленту. Серебристая шёлковая, почти прозрачная, она опоясывала свёрток, как змея. Может, отправитель таким образом хотел намекнуть на себя? В голове Гермионы сразу возникли мысли о Регулусе Блэке — он ведь был слизеринцем, знал о секрете Волдеморта. Вполне объяснимо его желание помочь уничтожить крестражи. Впрочем, в этой версии было сразу две загвоздки: Регулус не мог знать, что мечом был убит Василиск, да и Кикимер утверждал, что его хозяин мёртв. Ломая себе голову, Гермиона вернулась в дом.
Этот подарок был только началом. На следующее утро в почтовом ящике Рон обнаружил старый выпуск «Ежедневного пророка» и очень этому удивился.
— Как в твоей почте мог оказаться «Пророк» за август? — спросил он, бросив статью на стол. — Старый номер, ещё и волшебной газеты. Сомневаюсь, что её выписывали твои родители.
— Ещё и эта жаба Амбридж на первой полосе, — пробурчал Гарри, но вдруг схватил газету в руки. — Подождите! Что это?
Его возглас привлёк внимание друзей. Гермиона тут же заглянула ему через плечо. На передовице не просто блистала Долорес Амбридж, как новоиспеченный «глава по комиссии по учёту магловских выродков», — это было не так интересно. А вот на ней, совсем не в тон платью висел тот самый медальон Салазара Слизерина.
Так они решились на вылазку в Министерство. Операция прошла успешно с некоторыми оговорками: медальон им всё-таки удалось заполучить, но пришлось распрощаться с комфортом и домом Грейнджеров. Оттуда они перенеслись в лес Дин, где пробыли больше месяца. Несколько раз Гермиона порывалась сообщить об этом Ремусу. Она успела соскучиться по нему и всей душой желала новой встречи. Если бы им удалось сохранить её дом, как убежище, всё было бы значительно проще. Теперь же каждое неосторожное действие могло их выдать, даже наскоро отправленный патронус. Поэтому снова и снова Гермионе приходилось сдерживать свои желания, чтобы сохранить их общую безопасность.
Однажды ночью неизвестный доброжелатель снова оставил им подсказку. Рон и Гарри накануне сильно поругались: из-за усталости и постоянного стресса у обоих накопился целый ворох обид, которые они не преминули друг на друга выплеснуть. Разойдясь по разным углам палатки, мальчики улеглись спать. Гермионе же совсем не спалось, и она решила выйти подышать воздухом. Именно тогда перед ней наконец появился ключ к разгадке.
