– А вы я смотрю, хорошо в сказках разбираетесь.

– А-то, пришлось изучить эпос, ты думаешь, первая нас богатырями зовешь? – парировал я.

– Лики, да ты, оказывается, всегда гостей с ножом встречаешь. – вставил Кир – Я-то думал я «счастливое» исключение. – Опа, а Кир ее уже видел…все интереснее и интереснее.

– Так ладно зубоскалить. – пробурчал Алекс. – Лика познакомься: этого шалопая ты уже знаешь. – кивнул он на Кира, а это наш старшенький – Николай.

– Николай. Не Коля, не Ник. Понятно? – ненавидел любые сокращения моего имени от незнакомых людей. Только Алекс мог назвать меня Колькой, даже младшенький Кир не позволял себе такого, что уж говорить про чужих.

– Ну с ножом тут я, так что не надо давить на меня своим авторитетом. – наступила тишина. В нашей семье я был старшим и соответственно более авторитетным, братья обычно не решались со мной спорить, да и другие люди уважали мою комплекцию, а эта пигалица либо очень смелая, либо без тормозов…Похоже Алекс серьезно влип. Меня это рассмешило и в полной тишине я от души начал хохотать. Это сбавило градус напряжения.

– Алекс, теперь я вижу, кто в твоем доме хозяин. – проговорил я, как отсмеялся.

– Да уж не ты. – буркнул брат.

– Алекс, ты не говорил, что у нас гости, придется немного подождать, ужин готов только на двоих – ответила девушка, чем расположила к себе еще больше.

– Не переживай, мы прихватили еды из ресторана. – ответил Алекс и мы пошли на кухню ужинать.

В разгаре ужина раздался звонок в дверь, девушка почему-то смертельно побледнела.

– Под кровать. – коротко скомандовал Алекс и девушку за секунду будто сдуло ветром.

Алекс пошел открывать, что-то переговорил немного, я услышал визгливый женский голос, который через пять минут стих. Алекс же пошел в свою спальню, я же больше не мог терпеть этот театр абсурда и пошел за ним, Кир плелся рядом. Мы встали плечом к плечу и ждали, пока девушка выберется из под кровати.

– Что? – спросила невинно Лика.

– Пойдем Марья Моревна, рассказывать будешь. – сказал я строго.

– Пф-ф, Марья Моревна перед богатырями не отчитывается. – вот ведь язва…

– Давай Марьюшка, когда дело затрагивает богатырей, они в стороне уже не остаются.

– Ну, рассказывайте, – обратился я к ним с Алексом, – что натворили?

– Значит так. – начал Алекс. – Девушку я спас, за ней охотятся, хотят убить. История долгая, как-нибудь потом. Досталось ей не мало и сейчас ее надо защитить. – Алекс еще рассказал про предательство своего друга.

– Слушай, ну вот в Димку никак не могу поверить. Росли на моих глазах, он и мне как младший брат. – я был крайне раздосадован.

– Вообще я вас позвал проем в стене сделать. – ответил Алекс, явно не желая обсуждать этот вопрос.

– Пойдем, показывай. – легко согласился я.

Оставшийся вечер, мы, вооружившись инструментом и пивком, соединяли квартиры. Проделали проем, ровный, как профессиональные строители. Из заранее купленного Алексом в раме зеркала сделали потайную дверь. С другой стороны кровати поставили точно такое же зеркало, таким образом, они стали прекрасным дополнением интерьера по обеим сторонам кровати. Не зная, что за одним из них потайной ход – никогда не догадаешься.

Пока мы старались, Лика испекла нам пирог и уже за полночь мы довольные дегустировали ее десерт. На выходе, прощался с Ликой, как с членом семьи. Мне она очень понравилась. Я надеялся, что брат не будет дураком, и не упустит девушку. Она расчувствовалась и даже заплакала. Успокаивали мы ее все втроем, но, думаю, после нашего ухода, Алекс найдет более действенный способ успокоения.

Вышел на работу во вторник. Первая половина дня была довольно спокойной, а вот во второй поступил вызов от диспетчера: женщина попала под машину. Невольно снова вспомнилась Белоснежка. Почему снова? Да потому что ее образ не выходил из головы. Вчерашний секс – это просто взрыв чувств. Но она ведь не в себе. Бросилась мне под машину. потом в гей-клубе тусила. Вообще думать о ней совершенно алогично. Ведь я давно уже не привязываюсь к девушкам, секс не повод заводить отношения. Мне бывшей жены-истерички хватило на всю оставшуюся. И почему я вообще про отношения думаю? Мне понравился секс, мне понравился ее вкус и запах. С такими мыслями я доехал до места происшествия, где профессионально отключил все собственные переживания и настроился на жесть. Выйдя из машины, я увидел, что это девушка, с белыми волосами, как у Белоснежки. У блондинок что, обострение? Вторая уже под машину скачет. Подойдя ближе, крови не заметил, но это еще не значит, что все порядке, порой даже наоборот. Ее голова была повернута в другую от меня сторону. Прощупав пульс, я удостоверился, что он есть, но слабый. Тогда, проверив на возможные повреждения, убедился, что кроме закрытого перелома ноги ничего больше нет. Начав проверять голову, обнаружил шишку на затылке и в этот момент голова ее повернулась…Белоснежка. Черт! Руки почему-то затряслись, хотя раньше со мной такого не случалось. Не сразу, но, вернув себе самообладание, вместе с санитарами, начали перекладывать ее на носилки, чтобы отвезти в больницу.

– Держись, милая. – шептал ей тихо на ухо и гладил по голове. В ее руке торчала капельница, аппарат пищал, отсчитывая пульс. Все же она сделала вторую попытку свести счеты с жизнью. И как я не разглядел этого? Она не выглядела суицидницей. Кроме первого раза, поправил я себя. В целом в клубе и вчера, вполне нормальная, живая. Чего ей не хватает? И как теперь с ней быть? По хорошему, для ее же блага, я должен направить ее к психиатру. Однако, почему-то не хочется. Наверно это мое эгоистичное желание видеть ее здоровой личностью. Мне бы этого хотелось. А еще хочется сводить ее на свидание, подарить цветы и увидеть, как она улыбается. Тьфу ты, дурь романтическая в голову лезет. Ты взрослый мужик, отчитывал я себя. А все будто в сказки веришь и добрых фей.

Мы привезли ее в больницу. Я сказал врачу, что это моя знакомая и намекнул, чтобы приглядывали получше. Мне надо было на смену, а я боялся, что она здесь доделает начатое. Две попытки это не шутки. Белоснежка. Даже имени ее не знаю, первый раз со мной такое, интересно, а у нее было так? Смотрел на нее на больничной койке, все еще без сознания, такая бледная и маленькая. Все, Зимнев! Стоп! Успокойся, ты и не такое видел, у нее все в относительном порядке.

Не знаю, как доработал смену и, помчался к Белоснежке в больницу. Юрий Константинович рассказал мне ее заключение, и, кроме сломанной ноги и легкого сотрясения, у девушки различной степени повреждения мягких тканей, по простому синяки и ушибы. Понял, что заявился с пустыми руками только когда зашел в палату. Но девушка спала, поэтому я просто сел рядом. Взял ее за тонкую кисть. В другой руке стояла капельница.

– Ну как же ты так? – спросил в пустоту, благо больше людей в палате не было. – Что мне с тобой делать, а? – Девушка открыла глаза и замутненным взглядом посмотрела на меня.

– Вы? – тихим, сиплым голосом удивилась она. В глазах плескался страх, недоумение, неверие.

– Я. Как ты себя чувствуешь?

– Не знаю. Туман в голове.

– Это нормально, от лекарств.

– Что случилось?

– Я думал, ты мне скажешь.

– Я…я не знаю. – одинокая слезинка скатилась из уголка глаза. Я аккуратно вытер ее большим пальцем.

– Не переживай, тебе не стоит сейчас нервничать. Закрывай глаза и поспи, малышка.

– Так ты настоящий? – сказала она с каким-то непонятным оттенком в голосе: не то удивление, не то раздражение.

– Конечно, и завтра я приду к тебе.

– Может не надо-о. – простонала девушка.

– Еще как надо.

Она, наконец, послушно закрыла глаза и уже спустя пару минут, я понял, что выполнила мою рекомендацию. Посидев еще немного, поехал домой. Надо отдохнуть и завтра снова навестить ее.

На следующий день к Белоснежке смог выбраться только после работы.

– Привет! – жизнерадостно поприветствовал я ее с порога и поставил сумку с продуктами на тумбочку, с удивлением отметив, что больше на ней ничего не стояло, даже воды.