— Ты бы хоть причину менял, блин. В десятый раз «писать» идёшь.
Тен-Тен улыбнулась. Судя по всему, Адриан просто беспокоился о Хлое и регулярно сбегал от учителя, чтобы проверить состояние бессознательной подруги. Вот только почему Чудесное Исцеление не сработало как обычно, вылечивая всё волшебным образом?
В этот раз, правда, Адриан на самом деле пришёл ради уборной. Пока Агрест скрылся в ванной комнате, Тен-Тен задала вопрос насчёт волшебной медицины Плаггу.
Котёнок опять скривился.
— Откуда, по-твоему, берётся энергия на все эти исцеления? Тикки, конечно, очень объёмная, и может кое-что покрыть собой… но какая-то часть энергии всё равно заимствуется из того, что нужно восстанавливать. Дальше сама понимаешь.
Такахаши кивнула. Да, она понимала. Пять дней — пять акум, практически с каждой из них она так или иначе получала повреждения тела. Роджеркоп и Иллюстратор отметились физически, Страшила и Месье Голубь психологически, Бабблер с его поцелуями и полётом над городом — где-то посередине. Нино так сдавил Тен-Тен во время перелёта, что наверняка поломал ей парочку рёбер. Такахаши могла и не заметить.
И всё же, Роджеркоп пока был номером один по травмоопасности. Тен-Тен всё ещё считала, что его оружие ранило не столько тело, сколько душу или иную энергетическую структуру; это было отличным объяснением того, почему же Такахаши так тяжело отходила от столкновения с очередным одержимым.
Она передёрнулась из-за воспоминаний о той боли. Адриан выскочил из ванной и, пообещав вернуться через полчаса, выбежал из комнаты обратно к учителю.
— Он такой ребёнок, — сказала Тен-Тен, смотря на закрывшуюся дверь.
— Для квами каждый его носитель навсегда остаётся ребёнком.
— Да я не об этом. Только сейчас я наконец поняла, что Чудесные без Талисманов — всего лишь дети, к тому же гражданские. А Бражник…
— А Бражник что с Талисманом, что без него — всего лишь мудак. Не преувеличивай его способности, окей? И без этого тошно.
Тен-Тен не стала спорить. Тема Бражника была для Плагга неприятна; стоило ли продолжать говорить о противнике Чудесных, если у квами такая реакция на него? Нет уж, Тен-Тен никогда не была сумасшедшей, чтобы самостоятельно напарываться на потенциальную опасность. Она не Наруто с чудесной регенерацией и не Сакура, способная вырастить себе новое сердце.
— О чём думаешь?
— О превратностях судьбы.
— М?
Плагг подобрался к ней поближе, ещё немного, ещё, и в итоге устроился на коленках. Он умудрился свернуться в небольшой комочек, как настоящий кот, и уложить голову на маленькие лапки. Тен-Тен рассеянно погладила квами между ушами, всё ещё смотря на дверь.
— В своём мире я была обычной. Ничем особенным не выделялась: умела использовать оружие и голову, немного увлекалась ловушками и взрывчаткой. Просчитывала варианты и тактику, не на уровне гениев, но, в целом, тоже неплохо. И всё. Так почему здесь оказалась именно я, а не какой-нибудь более… достойный?
Плагг лениво открыл один глаз и посмотрел на Тен-Тен снизу вверх.
— Обряд квами притягивает того, кто сможет легче и быстрее разобраться с заявленной проблемой. И дёргает он человека, — если это человек, а не иное существо, — максимально не привязанного к миру.
— В смысле, без семьи?
К моменту смерти Тен-Тен осталась практически одна. Детей она пережила, как и супруга, и всех своих друзей. У неё было несколько учеников, которых она не видела десятилетиями.
Она пережила даже собственного кота, которого подобрала на улице больше из скуки и одиночества, нежели из сочувствия. Тот тоже был чёрным, с зелёными глазами — совсем как Плагг.
— В смысле, никому не нужного, — сказал квами, немного замявшись. — Того, о ком не будут вспоминать и кто не вписан в историю мира. Когда мы дёрнули тебя оттуда, мы… как бы… вырезали тебя из времени.
Вырезали.
— Значит, меня не будут помнить?
— Нет. Если о тебе где-то есть записи, то они будут уничтожены. Те, кто могут о тебе помнить, про тебя забудут.
— А мои внуки?..
— Просто не смогут вспомнить бабушку, если они тебя знали. Но, если тебя выдернули, значит, внуков у тебя не было.
Тен-Тен прикрыла глаза, ощущая жжение в зрачках — не от сдерживаемых слёз, а из-за долгого времени без моргания. Не было внуков, значит. Видимо, она и их пережила.
Это не вызывало никакого эмоционального отклика. Своих внуков она видела лишь пару раз, крошечными комками — потом её супруг погиб, она переехала. Лет через десять дети не захотели поддерживать дальнейшую связь. Они так и не стали шиноби, и их откровенно пугала кровь, которой был покрыт весь жизненный путь матери. Их пугала острота оружия, рефлексы и военные привычки, которые совсем не меркли с течением времени.
Тен-Тен приняла их решение, и сама оборвала все нити. И не ощущала ничего, кроме запоздалого облегчения: увядшие цветы на могиле Неджи и венки около Мемориального Камня волновали её больше жизненных тревог собственных потомков. Тен-Тен просто не понимала бытовых проблем, зачерствев в боях, как забытая под тумбой рисовая лепёшка.
— Не знаю, что у тебя там была за история, — продолжал Плагг, — но теперь она продолжается здесь. И в этом мире ты очень-очень нужна, ты не представляешь насколько.
— А если бы я не захотела помогать? Что тогда?
Плагг коротко хохотнул, снова укладываясь в компактный комочек. Хвостом он прикрыл мордочку, и хитрые зелёные глаза смотрели на Тен-Тен, частично скрытые этой чёрной преградой.
— Не захотела бы помогать моему котёнку? Правда? Я видел, как ты на него смотрела. Как на собственного ребёнка, да?
Тен-Тен слабо улыбнулась и потёрла лоб. Адриан был воплощением её прошлого, её жизни, того, что было ей дорого. Он весь словно состоял из приятных и важных для неё пазлов. Был живым напоминанием о драгоценных моментах её памяти.
— Я была плохой матерью, — сказала в итоге Такахаши. — И вряд ли смогу… заменить мать Адриану. Да и не хочу.
Она была просто не готова брать на себя такую ответственность. Но при этом она бы могла быть рядом с Адрианом, советовать ему что-то, защищать, утешать… и ещё многое другое.
Плагга это устраивало.
— Этого и не требуется, — сказал он, закрывая глаза. — Просто помоги ему. Потому что без тебя моему котёнку не выжить.
========== Глава 17. Агрест. ==========
Ждать конца урока Адриана было просто ужасно. Тен-Тен не могла ни посидеть, ни полежать спокойно — вокруг, точно жирная назойливая муха, вился Плагг. Момент взрослости и древности у квами прошёл, и на поверхность вынырнуло шило, присущее исключительно детям. Котёнок метался из стороны в сторону: то ложился на подушки, то летал за пылинками в воздухе, то тормошил Тен-Тен, чтобы она гладила чёрную спинку. Такахаши успела прослушать лекцию о пользе сыра для квами, — исключительно надуманную, как девушка поняла в итоге, — узнать про многообразие сортов и даже попробовать некоторые из них. Не то чтобы она хотела этого; просто Плагг был очень щедрым, и обижать его отказом не было никакого желания.
Наблюдая за волшебным котом, Тен-Тен поняла, что его форма ненастоящая. Плагг, если задумывался или же слишком сильно жестикулировал, начинал… пожалуй, самый лучший термин в этом случае — «плыть». Его форма текла, словно состояла из нагревающегося воска, обнажая нечто, что Тен-Тен никак не могла рассмотреть.
— Не вглядывайся особо, — посоветовал Плагг, заметив интерес к собственной тушке.
— Или что?
— По-разному. Некоторые сходили с ума, другие теряли зрение. Ты ментально крепкая, так что, скорее всего, просто повредишь глаза. Люди неспособны увидеть настоящий облик квами.
Спрашивать, безопасно ли Адриану быть рядом с Плаггом, Тен-Тен не стала. Раз квами сказал раньше, что вреда он Агресту не причинит, значит так и будет. У неё не находилось причин не верить воплощённому разрушению на слово.
Минуты тянулись, словно каждую из них держали за хвост. Тен-Тен потеряла надежду на то, что Плагг в итоге успокоится, и мрачно отсчитывала секунды своего заключения в мягкой кровати. Однако терпение у Такахаши кончилось раньше, чем Адриан вернулся с урока: репетитор, видимо, решил возместить минуты, потерянные на десять «пописать», и задержал парня у себя.
