- Песню? - удивился человек.

- Да. Ты должен спеть песню, настолько простую и знакомую, насколько сможешь придумать. Если она покажется знакомой и мне, я поплыву на небо и буду плыть там так долго, сколько ты сможешь петь. И если всё получится, то я доплыву до своей семьи высоко-высоко на небе, и тогда оно соприкоснётся с землёй.

- С чего ты взял, что твоя семья именно на небе? Ведь ты - Кит и живёшь под водой на земле.

- Океанские киты не слышат меня. Я пытался много лет говорить с ними и петь с ними песни, но их голоса совершенно отличаются от моей речи, и хоть они слушают, но не слышат, что я пытаюсь сказать.

- Но я то тебя слышу! - воскликнул человек.

- И именно поэтому только ты и сможешь мне помочь. Прошу тебя, спой и укажи мне путь.

Человек согласился. Он встал посередине лодки и начал петь. Долгое время, казалось, ничего не происходило. Но затем вода забурлила, запенилась, и Кит стал медленно подниматься. С его огромной спины, заслонившей, казалось, полмира, стали отпадать куски земли и, падая, они превращались в острова и материки. Небо потяжелело от массы кита, вплывшего в него, и стало опускаться, всё ниже и ниже, и человек увидел лик луны, рассмотрел улыбки звёзд и сияние других, глубоко утонувших, миров. Он пел и пел, а Кит всё плыл и плыл, но когда небу до земли оставалось совсем чуть-чуть, человек рассмеялся и попытался, шутя, ухватить луну за бок.

Тут же сотрясся весь мир, и небо начало подниматься снова - это падал Кит, не успевший долететь до своей семьи. Тогда человек запрыгнул на луну и продолжил петь, но его голос сбился от смеха и уже не был таким громким. Его хватало только на то, чтобы удержать Кита на одном уровне, не позволяя ему падать, но и не поднимая. И тогда Кит заплакал, грустно-грустно, и звёзды разозлились на человека, и отошли от него далеко-далеко. Человек был рад, что теперь он может сидеть на небе, и песня его уже не была такой печальной, и не могла добраться до сердца Кита, не слышал её друг.

Шли века и тысячелетия, на земле с морского дна, оброненной Китом, появились новые люди. И когда они поют грустные песни, Кит поднимается чуть выше, а небо опускается чуть ниже. И так продолжается так долго, что уже ни сам Кит, ни люди ничего не помнят, и просто продолжают жить, каждый - в своих мирах.

Рассказ закончился. Он был подобен музыке. Спокойный, тихий и размеренный голос дедушки иногда скрывался за волнами разбушевавшейся стихии, но Шарик не расстраивался, просто додумывал нужные слова сам. И не понимал. Почему только грустные слова доходят до сердца Кита? Неужели в его долгой жизни не было ничего такого, что могло заставить его улыбнуться? Ведь на небе тысячи звёзд, и где-то на луне сидит человек и поёт добрые песни.

- Я хотел бы спеть весёлую песню, чтобы Кит вернулся обратно в море и понял, какое хорошее место - земля. Ведь не только простые киты не понимали его, но и сам Великий Кит не понимал песен своих братьев. Они просто не хотели слушать друг друга, - так размышлял убаюканный Шарик.

Непогода скрыла небо и всех его жителей от посторонних взглядов, и свист ветра перекрывал все остальные звуки. Монстрик подумывал спеть и ждал, пока всё не утихнет. Шторм же, будто бы специально, гулял до тех пор, пока девочка не уснула. Тогда дедушка замолчал и отнёс её в другую комнату. Вернувшись, он предложил монстрику молока и заговорил. Его голос звучал совсем иначе, чем когда он читал сказку. Уставший голос человека, который просто хочет скорее укрыться одеялом.

- Завтра Лизу заберут родители. Ей скоро восемь, девочке пора в школу. Но какой прок от этой «школы»? Сделает ли она её счастливой? Не будет больше рассветов над скалами, не будет облепихового варенья и крепкого чая, - кажется, дедушка говорил с самим собой.

Напиток в его кружке был слегка мутноватым, как разбавленное водой молоко.

- Не будет меня рядом. Я знаю, что ей нужны знания. Я знаю, что ей нужны друзья, но.. Мне нужна моя девочка! Я не хочу жить лишь во время её летних каникул. Не хочу больше один ловить рыбу, один плавать в лодке и возвращаться затем в пустой дом. Не хочу…

Рыбак говорил долго. Так долго, что в конце концов и сам уснул прямо за столом. Монстрик отыскал плащ-дождевик и укрыл им старика, который даже во сне выглядел каким-то уставшим и осунувшимся. Шарику послышался какой-то протяжный, грустный гул и он подумал, что, быть может, это Кит зовёт своего человека. «Может, этот старый рыбак и есть тот самый человек, вернувшийся с луны?», - подумал монстрик и поспешил в другую комнату.

- Шшшш

- Что? Ниш-Ниш, куда мы идём?

Сонная девочка плелась за монстриком, на ходу натягивая капюшон. Шарик вёл её по скользким камням вдоль берега, крепко держа за руку, чтобы она не упала.

- Шшшш.

- Я не понимаю.

Они укрылись в пещере монстрика. Там было сухо, а в глубине её Шарик давным-давно спрятал веточки, чтобы греться ночью. Его единственный глаз не видел в темноте - вместо него одно из щупалец отыскивало дорогу, волочась по земле. Дойдя до конца пещеры, монстрик начал тереть палочки, но девочка остановила его и протянула коробок спичек. Большая их часть отсырела, но парочку им всё же удалось зажечь. Костёр вскоре был готов, и к выходу потянулась струйка дыма.

Девочка устроилась на копне сухой травы в углу и принялась рассматривать окружение.

- Ты меня похитил?

- Угу.

- Надолго?

- Шшшш.

- Надеюсь, что до утра мы вернёмся домой. Приедут мои мама и папа, тебе обязательно нужно с ними познакомиться. Они привезут пирожные.

- Ни-ни.

- Не бойся, они добрые.

- Шшш, - объяснил Шарик, но Лиза, как обычно, его не поняла.

Более того, она вскоре заснула, и монстрику пришлось оберегать её сон. Он почувствовал себя большим и сильным. «Я должен охранять человека и следить, чтобы она не замёрзла», - с гордостью думал он. Ночью звёзд не было видно, но они просто укрылись за облаками. Представляя, какой могла бы быть грустная песня кита, Шарик уснул только перед самым рассветом.

Солнце тихо поднялось и скромно осветило новый день сквозь морось. Снаружи слышен был лёгкий стук дождя, свист прибоя. Монстрик проснулся довольно поздно, но девочки нигде не было. Обождя немного, Шарик пошёл к домику рыбака. “Родители пришли и забрали человека. Если я его не верну, другой человек умрёт от одиночества», - думал он по пути.

Когда Шарик дошёл до дома, то увидел, что старик сидит на крыльце, повернувшись в сторону моря.

- А, привет, Тиш-Тиш.

- Ниш-Ниш, - поправил его монстрик.

- Лиза уплыла на пароме, вернётся не скоро, если ты об этом.

- Шшш.

- Если хочешь, можешь посидеть со мной и подождать её тут.

- Шшш.

Монстрик повернул обратно к морю и, постепенно ускоряясь, проковылял к причалу. Вдалеке маленькой точкой виднелся паром, над которым кружили чайки. Шарик собрался было прыгнуть в воду и последовать за ним, но вспомнил про старика.

Монстрик обернулся. Человек стоял позади, спрятав руки в карманы. Его прищуренный взгляд был направлен на чаек, а по лицу текли капли от дождя. Это был очень сильный человек. Монстрик присел, свесив ноги с края причала, человек тоже. Точка на тёмном горизонте постепенно исчезала. Небо вновь заволокло грубыми тучами, крепчал ветер.

- Скоро новый шторм, - сказал старик.

Шарик не обернулся, чтобы посмотреть на его лицо, хотя очень хотелось. Пускай сейчас день и не видно звёзд, но наверняка, услышав грустную песню старика, идущую из самого его сердца, где-то там, наверху, Кит стал чуть ближе к своей семье. Ведь хотя и монстрик, и рыбак молчали, но их общая печаль наверняка придала Киту сил и напомнила древнему существу о том, что пока Земля существует, на ней всегда будут одинокие существа.

Которые просто не хотят возвращаться в пустой дом.