Чего не скажешь о Мире. Из личного о ней была лишь информация о страхе ездить на переднем сиденье автомобиля, но там, скорее всего, дело было в аварии, обошедшейся без тяжелых последствий. Огневой было шестнадцать, а за рулем был Ярослав, который не справился с управлением в гололед и на большой скорости выехал на встречку – слава богу, пустую встречку, иначе бы не было уже ни Ярослава, ни Миры. Машина съехала в кювет, а девочка Мирослава начала посещать психолога. Только вот менялись у нее специалисты с завидной регулярностью, и, судя по всему, пользы от них не было никакой, ведь Мирослава так и не ездила ни за рулем, ни на пассажирском сиденье. Вот и вся личная информация. Мисс загадочность, не иначе. А на первый взгляд и не скажешь.

Соколовский обычно разбирался в людях, для его профессии это было очень важно, но и он мог ошибаться.

Он дал ей три дня и начал подготавливать контракты. Девушка не оправдала его ожиданий, позвонив уже на следующий день. Но, опять же, Соколовский увидел в этом лишь свой просчет. Он не ожидал, что Ярослав Огнев пойдет в наступление против сестры столь открыто, хотя предугадать это он должен был. Мужчины знали друг друга, их знакомство было отнюдь не шапочным, но общались они в такой среде, о которой лучше молчать, потому что подпольные бои были далеки от законности. А уж одному из лучших юристов Москвы там было делать нечего. Совсем-совсем. Чревато для карьеры, так же как и брату политика.

Но все это было слишком давно, словно в другой жизни, Мирослав тогда зарабатывал как умел, а Ярослав развлекался как мог.

Только вот давность тех событий не должна была стать поводом для такого просчета. Видимо, Яр так и остался диким и неуравновешенным парнем, которого Мир серьезно недооценил.

Голос Огневой дрожал, иногда доносились всхлипы, и Соколовскому это ужасно не понравилось, словно под дых заехали. Казалось бы, все пошло даже лучше и маленькая Снежная королева приняла его предложение, но Соколовский, передвинув все свои встречи, собрался и поехал в салон красоты, принадлежащий девушке, именно оттуда она ему звонила. И он, доверяя своему природному чутью, направился к ней.

Потому что так было необходимо. Так было нужно. Почему Мир так думал? У него не было для этого объяснений, лишь природная, звериная чуйка, которая никогда прежде его не подводила.

Не подвела и сейчас.

Мирослав, зайдя в салон Огневой, краем взгляда отметил, что и престижный район местонахождения, и внутренний интерьер так и кричали о высоком уровне, соответствующем элитным посетителям.

Возможно, он погорячился, когда насмехался над девушкой, предполагая, что та и аренду выплатить не сможет.

– Здравствуйте, – мило улыбнулась администратор, сидящая за стойкой, – вы кого-то ожидаете? Или приехали записать на процедуру подругу?

Мир приподнял в удивлении брови и с ленцой в голосе поинтересовался:

– А мужчины у вас тут что, посетителями не бывают? – Девушка покраснела и, кажется, растерялась. Соколовский не дал ей ответить. Довольно. Он приехал сюда не просто так. – Где кабинет хозяйки?

– Извините, но к ней… – администратор застопорилась, прокашлялась и начала блеять, словно овца: – Она не принимает.

– Где кабинет хозяйки? – повторил Мир, сжимая кулаки, потому что эта беседа его порядком утомила.

Молодой мужчина шагнул мимо, заходя вглубь салона, и приглушенно ругнулся. Следом за основным помещением, большим и светлым, с креслами напротив зеркал, шел длинный коридор, в котором была далеко не одна дверь. Тыкаться в каждую, как слепому кутенку, ему не хотелось. Он повернулся и с нажимом в голосе повторил свою просьбу:

– Проводите меня к Мирославе Станиславовне, – глянул на бейджик, – Людмила.

– Да-да, хорошо, – засуетилась девушка, выбежала из-за стойки и засеменила к кабинету свой начальницы.

Да уж.

От таких работников надо избавляться. Сразу же.

Когда Мирослав зашел в кабинет Миры, он лишь убедился в своем предположении. Всех отсюда гнать поганой метлой, да еще и со штрафами и статьями в трудовой. Просто чтобы неповадно было подставлять хозяйку.

Его Лена грудью бы легла на амбразуру, на пороге каменным изваянием застыла бы, но никого в его кабинет без его ведома не пустила бы. Может, дело было в их воспитании – Лена с братом росли в том же интернате, что и Мир. И уж кто, как не они, знал, что за свое нужно драть глотку, но отстаивать собственные права до последнего.

– Мира, – он тихо позвал девушку, сидящую на полу в груде мусора.

Соколовский старался быть спокойным и держать себя в руках. С самоконтролем у него давно не было проблем. Как только он попал в приличное общество, он каждый божий день тренировался выдержке, но сейчас она была готова испариться к такой-то матери.

Мирослав шагнул к Ласке, по пути на что-то наступив. Звук хрустнувшей пластмассы был не таким уж и громким, но именно на него среагировала Огнева: она вздрогнула и резко оглянулась.

– Ах, это вы, – всхлипнула девушка и вернула голову на прежнее место, а именно на колени, которые она обнимала ладонями.

Сейчас она казалась еще меньше – свернувшийся маленький ежик, который непременно использует свои иголки против Мирослава.

Соколовский усмехнулся сам себе, второй день у него в голове прямо телепередача «В мире животных». Странные мысли в нем будила Мирослава.

– Ну и что здесь случилось? – спросил он, присев на корточки рядом с девушкой.

– Какая вам разница? – обиженно прошептала Огнева. – Давайте свои бумаги. Вы же за этим так быстро примчались?

У Мирослава перехватило дыхание. Ведь девочка права, сейчас был бы идеальный момент для сделки, она подписала бы любую всунутую ей в руки бумагу. И в другое время, с другим человеком, Соколовский действительно воспользовался бы предоставленным ему шансом. Только вот Огневу ему не хотелось использовать втемную. Он и так загнал ее в тупик, но хотя бы честно приоткрыл ей карты.

Пускай не все, но все же.

– Ну, во-первых, давай уже на «ты». А во-вторых, прости, но бумаги я с собой не взял.

– Тогда зачем приехали?

Мирослав прищурился, усмехнувшись, и девушка поправила себя:

– Зачем приехал?

– Мне не понравился твой голос, – спокойно произнес он и взял желтый лак, один из многих разбросанных на полу. – Ты сама этим занимаешься?

Для него это было странным, он думал, что Огневой подарили салон и та присутствовала в нем постольку-поскольку, потому что так было модно и положено по статусу.

А сейчас он заметил и сертификаты на имя Мирославы, и грамоты, и много всего прочего, валяющегося одной большой грудой у ног Ласки. И так трогательно выглядела девушка, что у него внутри что-то сжалось. Захотелось притянуть Ласку к себе на грудь и гладить по белоснежным волосам, лишь бы она успокоилась и больше не всхлипывала.

– Только знакомым и на курсах повышения квалификации. Как говорит отец… – Мирослава скривилась и поучительным тоном произнесла: – Тебе не по статусу у всех подряд под ногтями ковыряться.

– А тебе нравится, да? – Девушка кивнула. Мир подкинул на ладони бутылек и крепко сжал его. – Мы можем еще очень долго так сидеть. Может, ты все же расскажешь, что здесь произошло?

– Брат приходил, – шепнула Ласка и словно уменьшилась в размерах, прижалась теснее к своим же коленям.

Мирослав еще раз огляделся и опять выругался, на этот раз очень громко. Огнева приподняла голову и удивленно уставилась на него, а сам Мирослав костерил себя последними словами за то, что не просчитал и не продумал все от и до. Теперь бардак в кабинете его будущей жены ему виделся совсем под другим углом.

– Что он хотел? – хрипло спросил Соколовский и сжал желтый лак еще крепче, стекло больше не холодило кожу, оно давно нагрелось.

– Как что? – Девушка пожала плечами и обиженно произнесла: – То же, что и все.

По ее щеке потекла слезинка, и Мир быстрее сделал, чем подумал: он потянулся к лицу девушки и стер большим пальцем слезу с ее щеки.