Элька, Максим и Алексей Ветров что-то говорили, но до неё не доходили слова, она просто улавливала шевеление губ. Стояла столбом, такой памятник самой себе. Силилась что-то сказать, выйти из ступора, но не удавалось. Получалось только дышать.

Разговор закончился и стороны разошлись: Ветров с Максом пошли по коридору, а Элька обратилась к Полине:

– Полина, Полина, – звала Элина подругу, тряся за плечи, – Поля, не пугай меня, что случилось?

Полина как будто вынырнула из-под воды, сделала судорожный вдох и смогла сфокусировать взгляд на лице Эли, постепенно до нее стали доходить звуки, пропал противный запах гари.

– Поля, тебе плохо? В медпункт пойдем, – продолжала трясти ее подруга.

– Нормально, – смогла прохрипеть сиплым голосом Полина.

– Да где нормально? Ты вон бледная вся, как будто приведение увидела.

– Почти, – тихим голосом ответила Полина, но Элька услышала.

– В смысле? – опешила от такого заявления.

– Это тот пожарный.

– Какой пожарный? – тупо переспросила Эля.

– Тот, который меня из огня вынес и сам пострадал.

– Полин, ты перепутала, это наш новый учитель.

– Не знаю, с каких пор он стал учителем, но два месяца назад Ветров Алексей Николаевич был пожарным.

– Вот это встреча, ты его так сразу узнала?

– Ты думаешь, я могу хоть что-то забыть из той страшной ночи?

– Прости, сказала, не подумав, ладно, пойдем на уроки, потом выясним, что это за новый учитель.

Выяснять долго не пришлось, оказалось, что Алексей Николаевич – это новый учитель физкультуры. Физкультура стояла в расписании последним уроком, и все бы ничего, но за время, пока их старый физрук лежал в больнице, они унесли домой спортивную форму: штаны и футболку.

– Что с физрой делать будем? Может не пойдем? – спросила Элька.

– Нет, надо идти, нельзя избегать своих призраков, – спокойно отозвалась Полина.

– Ладно, давай я быстро к Тамаре Львовне сгоняю и гимнастическую форму возьму, тренировки сегодня нет.

Эта, наверное, была не самая лучшая идея, надо было и правда не идти, сходить в медпункт, сказаться больными и просидеть проболтать весь урок где-нибудь в столовой, стоя под пристальным, оценивающим взглядом Ветрова думала Полина. И чего так пялится, спрашивается? Узоров на ней вроде нет. Он так – то пожарный и огонь тушить должен, а не провоцировать, а от его гляделок кожа сейчас точно воспламенится. Может узнал? Почему тогда молчит?

Ветров продолжал ее разглядывать, не отрывая взгляд, кожа Полины под этим взглядом горела, щеки полыхали ярким румянцем. Спасибо Максу, он вывел мужчину из ступора. Оказывается, тот просто был удивлен отсутствием формы. А чего тогда так пялился? Пытался швы на топике разглядеть?

Слава богу ответа от нее не потребовалось, Элька, как всегда бойкая и острая на язык ответила на все вопросы сама.

Пока шел урок Полина приняла решение не напоминать Ветрову об их первой встрече. Он ее не помнит, и она не будет будить лихо.

В конце урока ее ждал огромный сюрприз – подруга умудрилась рассечь кожу на лбу. Оказаться в тесной тренерской рядом с Ветровым стало непростым испытанием. До этого момента она его так близко не видела. Теперь, пока он обрабатывал рану, Поля могла вдохнуть в себя его ментоловый аромат, от Макса тоже приятно пахло, но ее нос выделил почему – то именно ментоловый запах Ветрова. Он поддернул повыше рукава олимпийки и оголил мускулистые руки с синими прожилками вен. Пальцы как для мужчины у него были достаточно длинными и тонкими. Крепкая шея, волевой тяжёлый подбородок. Полина не заметила, как задумалась, очнулась только когда услышала очередную перепалку Максима и Эльки. Которая, впрочем, в большой скандал разрастись не успела, дай бог здоровья Ветрову, который вовремя вмешался.

Макс ушел, хлопнув дверью напоследок, а Полина с Элькой отправились на стоянку возле школы.

Константин ждал как всегда на обычном месте, к его черной машине в школе за два месяца все привыкли.

Девчонки уселись за задние сиденья, и Полина попросила Константина:

– Константин, Элина сегодня на физкультуре поранилась, не могли бы мы отвезти ее домой, здесь недалеко.

Водитель свое согласие продемонстрировал простым кивком головы, адрес не спрашивал, потому как знал его, они несколько раз уже подвозили Элю.

Полина вышла из машины и направилась по расчищенной от снега дорожке в дом. Зима у них была мягкая, европейская, морозов сильных не было, снега выпадало немного.

Открыла дверь, сняла сапоги, переодевшись в домашние тапочки, скинула куртку в объёмном гардеробе, который стоял в прихожей. Олимпийку снимать не стала, только расстегнула. В планах у Полины было переодеться в своей комнате и идти на кухню обедать.

Чтобы подняться на второй этаж, нужно было пройти через гостиную. Переживая в себе события прошедшего дня, вспоминая жгучий взгляд физрука Полина не заметила, что в гостиной много людей, а точнее мужчин. Если бы она не была погружена в свои мысли, то услышала вовремя их разговор и свернула на кухню, чтобы там отсидеться, но ее присутствие заметили и все резко замолчали.

В комнате кроме отца, братьев и начальника охраны находились ещё четыре мужчины как говорят кавказской наружности. Отец сидел в кресле, напротив крупного черноволосого бородатого мужчины, Никита сидел на диване, остальные стояли, разместившись по всему периметру помещения.

Полина встала как вкопанная, не зная, что ей делать, поздороваться или пройти молча, а может и вовсе развернуться, чтобы погулять во дворе пока они тут беседуют, или побыть в кухне.

Под мужскими взглядами стало неуютно, то как сегодня ее рассматривал Ветров приносило совсем другие ощущения. Его взгляд палил огнем, а от взглядов незнакомцев пробрало холодом. Они смотрели, оценивая ее по-мужски, как породистую лошадь.

Первым заговорил мужчина, сидящий напротив дяди, голосом низким, скрипучим, царапнувшим по нервам:

– Какие прекрасные цветы растут в твоем доме, где ты прятал такую прелесть, Седой?

Отец заметно напрягается, но старается говорить спокойным нейтральным тоном:

– Чеченец, зачем нам путать в наши дела ребенка? Мы взрослые люди, способные договориться.

– Так и я тебе предлагаю договориться, укрепить так сказать наше партнерство, – поднял взгляд на Полину и приказал, – подойди сюда.

Полина от такого приказа растерялась, мышцы одеревенели, внутренности сковал страх. Этот незнакомец ей внушал животный ужас, поэтому она замерла как вкопанная. Чеченец повторил свои слова, только гораздо грубее и резче:

– Я сказал подойти.

Полина слегка мотнула головой из стороны в сторону и стала пятиться назад, ища пути отступления, отец и братья молча слушали незнакомца, не возражали ему в попытках ее защитить. Спиной она наткнулось на препятствие, это оказался один из спутников чеченца, грубо схватил ее за предплечье и толкнул вперед. Сделал это с такой силой, что Полина приземлилась у ног чеченца, больно ударившись об пол и стирая колени о ковер. Чеченец грубо схватил ее за подбородок, от него пахло табаком и какими – то пряностями, от его запаха к горлу подступила легкая тошнота.

– Норовистая кобылка, – сказал, пристально разглядывая лицо Полины, – тем интереснее будет укрощать, – недобро усмехнулся, – когда я говорю, – сильнее надавил на подбородок, – мои приказы нужно выполнять мгновенно. Кто им не подчиняется, того ждет наказание, – размахнулся и влепил ей пощечину.

Звон в ушах – это первое что почувствовала Полина, ощутив, что сидит попой на ковре. Щека горела, по подбородку стекало что-то теплое, Полина стерла рукой, это оказалась кровь. Перстнем на пальце мужчина рассек ей губу. Боковым зрением Полина видела, что Никита поднялся с дивана, сжав кулаки, но дальнейших действий не последовало. Отец послал ему красноречивый взгляд, но Никита все же помог Полине подняться и дал платок, чтобы утереть кровь.

– Седой, я готов взять девочку в жены, для укрепления нашего партнерства, – заговорил чеченец.