Каждая кнопка, если ее вставить в подходящее отверстие на Ветродуе, включает механизм, который выпускает крыло мельницы. Иными способами добиться этого невозможно, лучшие механики и кудесники уже пробовали, так что не трать время на пустые попытки.

Шесть кнопок мы уже нашли. Осталась только последняя, и большая часть пути к ней уже пройдена. Я хотела закончить все сама, но мое тело уже старое и слабое, и я боюсь не успеть – через три месяца проклятие станет необратимым.

Отныне все в твоих руках, молодой Странник, а точнее – в твоих крепких ногах. Не стану утаивать правду – тебя ждет опасный и трудный путь, но предыдущие Виндеры, уже выстлали тебе дорогу своим опытом и знаниями. Тебе осталось только сделать последний из тысячи шагов, которые мы прошли, и весь мир будет помогать тебе в этом.

Тебе наверняка страшно, но ты не сможешь отказаться от своей роли до тех пор, пока не найдешь седьмую деталь. Только те из Виндеров, кому удалось отыскать кнопку, имеют право снова уснуть и передать эстафету другому человеку. Я нашла целых две кнопки и тянула до последнего, чтобы найти оставшуюся. Уверена, что она совсем близко, и тебе не придется долго плутать. Прошу тебя, запусти Ветродуй и закончи мою миссию».

На этом запись исчезла. Страницы книги вновь были чистыми, словно буквы впитались в них, как чернила в непромокашку.

– Но почему именно я? – недоумевала Рина. – Почему из всех людей именно меня выбрали? Это просто случайность? Как в лотерее?

Листы начали переворачиваться сами собой, и на них в разных местах появлялись слова. Это происходило так быстро, что Рина едва успевала читать.

«Сама судьба… выбрала… тебя… для этой цели… Среди Виндеров не бывает случайных людей… Эту роль… дают лишь тем, кто… способен запустить Ветродуй… Тем, у кого для этого… есть все необходимое».

– Необходимое – это ноги, что ли? – съязвила Рина. – Даже если я напрягу всю фантазию, вряд ли найду у себя что-то полезное кроме них. У меня ни талантов, ни опыта, ни мозгов, и мне всего тринадцать лет! Судьбе надо было выбрать кудесника с парой ученых степеней, а не меня.

«Вот именно!» – тут же подтвердила мама.

Папа с ней согласился.

Оно и понятно, какой родитель захочет подвергать опасности своего ребенка? Но Рине почему-то стало обидно.

«Дура-дура-дура!» – мерещилось ей в гневном кружении Альберта.

– А ты бы, конечно, не струсил! – огрызнулась она сквозь слезы. – Что ж, очень жаль, но судьба не заметила твоего героизма!

Братец был младше ее на четыре года. Раньше они неплохо ладили, но в последние годы Альберт невыносимо раздражал. Мама говорила, что это все переходный возраст Рины. Из-за него она стала такой ранимой и вспыльчивой. Это ее тоже раздражало. К ней относились так снисходительно, будто она заболела или вроде того.

Книга, судя по всему, работала как справочник и отвечала на заданные вслух вопросы. Это было удивительно. Рина даже не знала, что кудесники способны создать нечто подобное. Чтобы проверить свою догадку, она спросила:

– А что это за странные штуковины в сумке? Зачем они нужны?

На бумаге появились новые мелкие буквы. Судя по округлому почерку, это было продолжение письма Аделины.

«Я посылаю тебе в помощь достояние прошлых Странников. Это поистине бесценные вещи. Самая древняя и важная из них – дневник – наследие одного из первых Виндеров – На̀тана. Относись к нему внимательно и с почтением. Это пожилой и очень мудрый человек. Именно он был тем, кто нашел первую кнопку Ветродуя.

Закончив свой путь, Натан поместил себя и свои знания в эту книгу, чтобы его опыт не исчез вместе с ним и новому Страннику не пришлось узнавать все заново. С тех пор многие Виндеры вели этот дневник. Все наши самые важные мысли и догадки записаны здесь. И тебе тоже следует вносить сюда ответы на те вопросы, которых нет в книге. Но используй для этого только специальный карандаш, приложенный к дневнику. Ты найдешь его в самом начале».

Карандаш выглядел как длинный восковой мелок. Но сделан он был явно не из воска, а из твердого материала. Рина вытащила его из крепления на форзаце и убедилась, что стержня внутри нет. Она провела острым кончиком по листу и увидела тонкую графитовую линию, которая тут же впиталась в бумагу. Стоило вернуть карандаш на место, как дневник продолжил проявлять письмо Аделины.

«Думаю, ты уже понял, что Натан не только показывает мои записи, но и отвечает тебе сам, комбинируя слова Странников. Он бесценный советчик и друг. Его подсказки не раз уводили меня от опасности, поэтому я прожила долгую жизнь. Когда тебе нужно будет что-то узнать, позови Натана по имени и задай ему вопрос. Но не докучай ему, если просто хочется поболтать. Натан отвечает только по делу. Глупые или пустые вопросы он игнорирует».

– Значит, это не просто кудесничья штуковина, а настоящий живой человек? – осознала Рина. – А я-то думала, тут специальный механизм внутри…

«Отчасти… ты права, – согласился Натан. – Этот дневник создал кудесник… Приветствую тебя… Семнадцатая… Странница… Как мне… обращаться к тебе?»

– Можете называть меня просто Рина. Мне короткое имя привычнее, а вообще я Катрина Шегри. И простите, пожалуйста, что я вас уронила. Я это от испуга.

Книга, к счастью, была цела, только чуть запылилась. Рина подняла ее и бережно отряхнула.

«Рад встрече… Ри… на… Такого имени внутри меня нет… Пожалуйста… впиши его… на досуге».

– Да-да, конечно. А как мне вас называть?

«Как угодно, только… не надо церемоний».

– Тогда можно дедушка Натан? А то просто по имени мне неловко… Вы все-таки намного старше меня.

Книга никак не отреагировала, и Рина понадеялась, что молчание – знак согласия, а не символ того, что мудрец оскорблен идиотским вопросом. Чтобы проверить это, она спросила:

– Дедушка Натан, а зачем нужен монокль?

На бумаге появился новый абзац:

«С книгой я отправляю тебе вторую важную вещь. Это карта, сделанная кудесником Эллаем – Шестым Странником. К ней в пару идет тройная лупа. Я не буду объяснять, как она работает, посмотри сам».

Рина повертела в руках прямоугольник размером с блокнот. Он был чем-то похож на голографическую открытку – такой же толстый, жесткий и со странной рябью на поверхности. Но под разными углами картинка не менялась и была матовой. Сама карта показывала полуостров Ирок, хорошо знакомый Рине по школьным атласам. Если включить воображение, можно было увидеть в его контурах спящего медведя. Своей холкой он крепился к материку и граничил в этом месте с пустыней Ниори, его круглая спина омывалась заливом Рей, сложенные вместе задние лапы плескались в водах Андического моря. Одну переднюю он подложил под голову, образов треугольник внутреннего моря Оби, а другая свободно разлеглась в направлении Южного океана. На кончике задней лапы, у самых берегов моря Харанос, находилась деревня Рыбоводье. Но на карте не было ни ее, ни даже города Эрге. Только столица Южного Адарена – город со знаменитыми мозаичными домами – Лития, до которой отсюда было километров двести. Такой огромный на самом деле, на карте он был отмечен крохотной красной точкой. Еще шесть таких точек обозначали столицы других регионов.

Рина подстроила ремешок монокля под себя и посмотрела на карту через нижнюю линзу.

– Ого!

Теперь пустое зеленое пространство было словно созвездиями испещрено более мелкими городами. И все их Рина отлично видела, как если бы карта была размером со школьную доску. Только ориентироваться в этой паутине стало неудобно. Рина свободным от линзы глазом снова отыскала кончик медвежьей лапы, потом взглянула на него через монокль и без труда нашла Эрге. А потом и Рыбоводье, когда опустила вторую линзу, и карта стала еще подробнее. Теперь она показывала села и деревни, а еще нити мелких рек и торговые тракты. Третья линза заставила каждую точку распахнуться в сеть улиц с номерами домов и даже надписями вроде «Булочная», «Центральная площадь», «Южный рынок».