Даже здесь – в строю, было ощутимо: какое внимание и уважение оказывают командующему дивизионом, собравшиеся на плацу. Ловилось каждое слово и акцент, поставленный перед паузами. А он, видимо коммуникабельный человек, теперь старался по-товарищески и по-простому беседовать с подчиненными.

А подойдя ближе, внимательно осмотрел каждого из нас троих. Будто подходящих женихов выбирает для своей дочери – подлодки “Алроса”, – так показалось мне. – Хорошо, – затем подытожил комдив Варачкин. – Кстати, скоро возвращается второй состав; и я могу заранее сказать: Успешно проведены все настроечные и ходовые испытания после модернизации. Все-таки, как ни как а более двух десятков лет подлодка прошла без среднего ремонта; довольствуясь поддерживающими работами.

Рассказывая теперь медленней, командир дивизиона смаковал каждое слово, получая ни с чем не сравнимое удовольствие. Словно сам или дети его, приобретали или добивались чего-то важного в жизни. Так, по-отцовски Анатолий Генадьевич относился к своей “кровиночке” – “Алросе”.

– Полностью решена задача измерения и контроля шумности, и параметров гидроакустического поля. Дана хорошая оценка защищенности от средств дальнего обнаружения. Выявлены и устранены источники повышенного шумоизлучения на ходовых режимах, – сказав это, он тихо шепнул: – Слава Богу, “Принцесса“ опять новая. И можем потягаться с теми, кто рискнет. Значительно повеселев – улыбнувшись, комдив уже не казался нам сухим матерым профессионалом. И будто в подтверждении, неожиданно сообщил, по-хозяйски потирая руки: – Значит так хлопцы, можно выбирать и поросенка…

Все стоящие тоже заулыбались. Вот тут я и заметил, нашего старого знакомого с бакенбардами: капитана Чижова, что когда-то привез в Обнинск. Он незаметно подошел и теперь рядом с Анатолием Варачкиным. Но комдив продолжал: – Службам обеспечения проверить готовность к встрече подлодки “Буки – 871”. Начальнику штаба, проверить соблюдение Т.Б. при проведении учебных и вспомогательных работ. Приступить к выполнению своих обязанностей. Разойтись.

Весь этот день, мы втроем – пополнение, свободно гуляли по территории и обживали новые условия. Кстати казарма – походила на не только новое общежитие; а и на хорошую гостиницу, в три – четыре звезды. Увидев все изнутри, Валера восторженно простонал: – Чтобы я так жил! Всегда! – И плазма, и стеклопакеты, и евроремонт. Тренажеры, теннис, бильярд и библиотека. Еще фильмов целый набор, – сиди и смотри. Круче чем в учебке. Не служба, а малина, – сделал он вывод.

Я подумал и уже логично-привычно предположил: – Видимо ребятки так устают в походах, что здесь есть все чтобы хоть как то возместить силы и немного отвлечься от суровой службы. Тут мои друзья замолчали. И не сговариваясь, надолго задумались.

А вечером, мы обнаружили отдельное сооружение: мемориальный комплекс. Видно было, что лежащие там цветы: розы и гвоздики, – сегодняшние. И Валера зачитал вслух, надпись на постаменте: – В честь моряков, достойно защищавших нашу Родину в разные времена.

И тихо сказал: – Да парни. Хорошо, что именно сюда попали служить. Будем стараться не подвести наших моряков – всех прошлых времен. Чтобы стыдно им на небе не было, за наши поступки. Они ведь все герои. Но Юрка, опередив мою мысль, ответил за всех: – Заметано, друганы.

Перед сном, возле бытовой мы увидели и комнату Воинской Славы. Где на стенах и столах, размещались различные документы, фотографии, награды, макеты и экспонаты, рассказывающие о подвигах моряков – подводников.

Валерка снова прочитав первым, радостно сообщил: – Первыми якутами ступившими на Севастопольскую землю, были воины Якутского, 42 – го пехотного полка; принимавшего участие в первой обороне Севастополя. А это, – добавил он от себя, – во время Крымской войны: 1853 – 1856 года. Юра подхватил читать: – Сформированного из частей Селингинского мушкетерского полка. И спросил: – Интересно парни, а где это в Якутии? А я неожиданно вспомнил и рассказал: – Мама говорила, что и улица есть Якутская в Севастополе. Значит, все неспроста, а заслуженно. – Вот так, большая страна Россия. И героев в ней не счесть. Не то что мы, – добавил Юра.

На завтра, как уже было сказано, вернулся второй состав. И мы впервые, вживую и снаружи конечно, увидели нашу Барышню – красавицу “Алросу”. Подводная лодка стояла на пирсе как бравый конь в конюшне: отдуваясь от пыли и соли своих странствий. Тем более что здесь – в бухте, не было тех высоких волн, что вольготно гуляли по морю. Ведь они теперь хозяйничали в Черноморье, являясь основной характеристикой зимней марины. А связанные с этим крепкие порывы ветра на берегу, я словно загипнотизированный вообще не замечал. Еще бы. Ведь тут было куда смотреть: на имя. Ее имя, аршинными буквами здоровалось с обоих ограждений сходней; а черный и гладкий – словно леденец корпус завораживал, притягивая всех новичков. Так что, стоявшие у противоположного берега большие корабли и малые современные яхты, разумеется были не интересны. По мне так вообще, бортовой номер “871” и собственное имя подлодки, смотрелись не набором символов, а как именная роспись. Будто бы Великая страна Россия, подобно знаменитому художнику – обозначила автора шедевра. Ну а поднятый сине-кресный Андреевский флаг, просто горделиво резвился и заигрывал с северо-восточным муссоном. Да, подводную лодку любили в Севастополе. Тем более что каждый житель мог видеть в окне, проезжая по соседствующей с бухтой дороги.

А сейчас, мы – ее первый экипаж стояли в три шеренги на пирсе; пока командир ввернувшегося – второго, докладывал Анатолию Генадьевичу: – Товарищ капитан первого ранга, командир дивизиона. Подлодка “Буки – 871” поставленные задачи командования выполнила. И после капитального ремонта, имеет современное, минно-торпедное и ракетное вооружение. Экипаж здоров, материальная часть в строю. После пополнения запасов, готов к выходу в море. Капитан третьего ранга: Виктор Петренев. И только услышав: “Вольно”, пожал руку комдиву. А принимая из рук начальника штаба зажаренного поросенка на блюде, показавшегося до того свежим, что вероятно поэтому и лежал окружен дольками лимона – дабы не сбежал, улыбнулся. Оркестр сыграл привычные марши и как только закончил, словно по мановению невидимого дирижера встречающие, услышав разрешение налетели на вернувшийся экипаж. Теперь каждого, уже смеющегося подводника, окружали детки и жена, друзья и родители.

А как Вы думаете, Уважаемый читатель? Что может быть лучше для нашего моряка, вернувшегося от туда – чего никто не знает и никогда не узнает; чем встретить своих родных на пирсе? Правильно – ничего.

Свершилось, и после обеда троих друзей познакомили с подлодкой. Мичман Иван Васильев, он же старшина трюмной команды как по-дружески именовали его в команде: Ваня, негромким голосом представил. Сказав загадочно: – Посмотри на них красавица. Они теперь наши, принимай. Заботься и не обижайся сильно, на первые ошибки. Они научаться, поверь “Принцесса”. Мы открыли рты, а он, насмеявшись вдоволь, пояснил: – Наша лодка живая и все понимает. Будете относиться по-человечески, и она поможет. Ладно, не зависайте и не меняйте лиц, пошли по отсекам.

– Значит, – наставлял Ваня, примерно через двадцать минут экскурсии, – Вы теперь все видели и все знаете на практике. Все соответствует, как в учебке. Каждый день, будете снова учить мат. часть. Командир БЧ-5 вызовет вскоре на зачет, и Вам необходимо будет с закрытыми глазами ориентироваться: и в своих отсеках, и на подлодке. А на словах объяснить, как пройти до необходимого места – от того, где находитесь. – Это значит, потребуется назвать: сколько примерно шагов, сколько поворотов сделать, чтобы дойти: до камбуза к примеру. До станции управления главным электродвигателем и….. и так далее. – Нужного места, – подсказал ему Валерка. – Именно, – подтвердил Ваня. – Все это на случай аварийной ситуации. Если полностью потухнет свет, вы легко сориентируетесь на месте. И сможете выполнить команду командира лодки или боевой части, в темноте и по памяти.