Далее: за следующим поворотом, стоял жилой корпус: “Казарма” по-военному или “Общежитие” по-нашему – еще по-граждански. Где на желтых ступеньках входа, под освещённым и от этого такого же цвета козырьком; стоял – а завидев отряд спустился какой-то, не очень крупный чин. Да. Сам чин был не крупный, а внешне: чин – моряк, был очень крупный. Килограммов на сто двадцать. Весело поздоровавшись с нашим капитаном и представившись:

– Мичман Еременко, – он козырнул и обратился к новеньким:

– Ну, здорово хлопцы. Надо же, какие орлы прилетели. Аж места свободного на небе нет. Как жизнь молодая?

– Здравствуйте, – отвечаем поочередно, всеми двадцатью голосами:

– Нормально.

– А что не очень радостно? И как там мороз? В смысле, наш генерал Мороз не подобрел? – намекая на Якутию, интересовался просверливающий в нас своими синими обаятельными глазами небольшие отверстия, мичман.

– Ну, пока еще не мороз, вот позже будет: до пятидесяти, – отвечаем, немного гордясь прежними условиями жизни.

– Хорошо. Я сегодня дежурный Учебного центра Академии ВМФ. Сейчас сделаем перекличку, – пояснил мичман. Он взял у капитана список, и поехали считать.

– По списку, всего двадцать душ. Значит – десять наши, а десять не наши? – Рассмеялся он. Но тут же добавил: – Пока юморю. А там посмотрим…

– Так я тогда отлучусь, забегу к “своим черноморцам”, – объяснил мичману наш Сергей Васильевич. И правда, сказав – он также и убежал, как подросток: по-быстрому мгновенно и неуклюже одновременно. Но обернувшись, капитан Чижов успел выкрикнуть:

– Встретимся позже, в столовой. Поступаете в распоряжение мичмана. Ясно?

– Есть, – отвечаем оглядываясь, словно щенята без мамки.

Вот тут парни и стали меня дергать за руку, как сговорились – по очереди:

– Cпроси да спроси “Удачный”, когда накормят? А то, свой сухой паек давно – еще в обед съели и минералкой, что у каждого в рюкзаке числилась, запили. Ну что, раз просят – думаю, – придётся спросить.

– Товарищ мичман, разрешите вопрос? – тактично спрашивая, подхожу ближе.

– Можно, – при этом его глаза сощурились, а руки сложились на приличный живот.

– Скажите, когда ребят накормят?

– Скоро. А вообще, привыкайте. И если надо терпеть, терпите. Командование все знает и все сделает, голодными не останетесь. Вы на флоте. В российском флоте!

Осмотрев еще внимательней каждого – стоя в кольце окружения, мичман – снова произнес про себя “Сыр“, и продолжил:

– Поздравляю товарищи призывники! Вы находитесь в Учебном центре, Военно-морского флота. Хотя и поздновато прибыли… Что, видимо летели навстречу ветру? Или кого-то держали воспоминания? А может, барышня какая? – тут он весело “крякнул”, причмокнув губами от удовольствия.

– Так вы это.… Все это дело бросьте, разбейте и далеко спрячьте. А еще лучше, сразу забудьте. Здесь командир всем морякам воспоминания, а подводная лодка, всем будет девушкой. Поэтому, остальное отложите на время. Вот вам дружеский совет: Барышня не волк, в лес не уйдет. А если и уйдет, значит, ….? – Задал вопрос мичман, ожидая ответ – продолжение. Но не дождавшись – ребята еще оглядывались; закончил сам:

– Значит, повезло больше: придёт другая мадам, еще лучше. Вы ведь моряки-подводники! Вот тут, естественно, все закивали и рассмеялись. Предполагая, а может и надеясь: Что он прав.

– Сейчас покажу казарму учебной роты: второй этаж налево, удобства направо. Оставите вещи – отведу в столовую. И на сегодня все, отбой! А завтра, посмотрим кто чего стоит! Или стоит?… – пошутил мичман.

– Хотя, – вспоминал он, – из Якутии всегда лучшие учатся – только хвалим. Главное здесь – понимаешь ли, не перехвалить, – он снова шутил.

– Ну а остальных своих десять в Севастополь, тем же автобусом и завтра после завтрака, капитан второго ранга и увезет. Вот так. Вопросы? – интересовался дежурный.

– Нет, – хором и невпопад гаркнули все.

– Тогда за мной, – скомандовал Еременко.

Только теперь, мы обратили внимание на стоящий в углу постамент: большие металлические подстилки для обуви; левые и правые – всего шесть штук. И на цепочке: три щетки и крем в банке.

Для чистки обуви, – догадались все.

Что поразило внутри казармы?! Так это чистота и приятный запах. Рюкзаки мы оставили возле вахтенного. И кстати, его форма: пилотка и китель с обувью – все черного цвета, стали импонировать нам. Непонятно как, но ребята потихоньку влюблялись: в форму и в аромат службы, царивший вокруг. По факту, не узнав ровным счетом почти ничего, всех нас устраивало то, что было связано со службой в ВМФ России.

Все нравилось, а главное – симпатизировала та быстрота и простота, с которой дело было организовано. И как все решалось: без излишних движений. Как говорит Юра Гаран: Без американских наворотов.

Видимо в доказательство, через пару сотен метров и стояло необходимое нам сейчас малоэтажное здание. Ведь именно в нем, столовая центра занимала весь первый – с высоченными потолками этаж. Через большие прозрачные окна которого, глядели красивые столики на четверых. Нарядность которых обеспечивали цветастые клеенки: с розами и гладиолусами. Еще я заметил сидящую женщину в белом, смотрящую в пол… Сразу стало понятно: она заснула.

– Видимо устает тут из-за нас. А дома муж один, наверняка нервничает, – соображаю. – Я вот, не женат пока… Ну а как женюсь, – думаю, – если жена также – до поздна будет вне дома, стану переживать. И не отпущу больше одну.

Тут Юра, словно подслушав эти мысли, громко спросил:

– Серега, “Удачный”? Ты не задумывался, почему все повара всегда спокойные – полные, а те кто кушает их стряпню, – нервные и худые?

– Много будешь знать, – станешь не подводником, а поваром. Или, еще хуже: Аппетит пропадет, – я остудил этот пыл. Сзади шел Валерка, и услышав, вполголоса подсказал:

– Потому что повара тщательно пережевывают и никуда не спешат, а мы поглотаем и бежим.

– Логично, – думаю вслух. – Не быть нам поварами. Все время в движении: или за кем – то или от… Так и посмеялись. И вот(!) замечаю, почему-то троим нам, становилось духовно ближе. Появлялась товарищеская симпатия: мы явно опирались друг на друга, словно были давно знакомыми. Наверное, так иногда бывает: встречаются три одиночества.

Новобранцы зашли – удобства были рядом, и стали занимать места. Оказывается, наш капитан Чижов – какой молодец; еще в автобусе созвонился. И тут все приготовили. На каждом столике стояло четыре подноса с тарелками с ужином. Правда, уже остывающие – ну и что? В животе само подогреется, до тридцати шести. Ведь для этого и поет наш народ хорошую песню: Ух – ты. Мы вышли из бухты… Ведь мы Подводники – мы Силачи!

Валерка как артист-клоун, торжественно приглашая, отодвинул мне и Юре стулья.

– Спасибо, но только после Вас, – отвечаем на пару. И в свою очередь – так же через-чур галантно: отодвинули оставшиеся два – приглашая его и еще одного парня, полного Ваську Совельева присесть. Минуты наслаждения и вот: отведав аппетитного рыбного супа – ухи на первое и каши гречневой с мясом на второе; это великолепие запивали чаем с половинкой плитки шоколада. Затем, уже довольными вышли на улицу, где снова накрапывал дождь. Вот вместе с ним – немного нежданно, появился капитан Чижов. Оказывается, пока мы – такие голодные ели, он также зашел и быстро откушав, выходил со всеми одновременно. Вот что значит не терять времени…

Подбежали к столовой еще двое припоздавших – офицеры усиленно вертели головами, даже поддерживали фуражки. В поисках съестного? Может, издалека ехали? – подумал я. Раз также не успели вовремя… Но Чижов среагировал: что-то сказал первым. Мы в сторонке стояли и не расслышали, но все увидели: как затем, офицеры стали обниматься. А повернувшись к нам, Сергей Васильевич громко и радостно объявил:

– Представляете парни, двадцать лет не виделись. Только по телефону общались. А тут, меня нашли… Мы когда-то здесь вместе учились. А теперь, каждый привозит молодежь. Я с Черноморского флота, друзья с Тихоокеанского. Вот так, жизнь и идет по кругу. И главное в ней – не прекращать хороших традиции.