Витебский сад. Юлия Мельникова 2020-2021 љ
Витебский сад (посёлок). Между улицей Прядильной и Мельничным переулком. Остановка трамвая "Пушкинский тупик". Справочник 1955г.
Есть места. И есть фантомы - то, что остаётся, когда место уже исчезло, но память о нем еще жива. Получается хлипкий призрак, привязанный к иной поверхности цепкими крючьями воспоминаний. Где-то на стыке мистики и топографии, в зыбком пространстве между явью и историей, висит Витебский сад.
Витебский сад - изначально островок пригородного леска, уцелевший при строительстве Орловско-Витебской железной дороги в 1860-е годы. Он логично оказался между Витебским вокзалом и Витебскими домами. "Гуляющая в так называемом Витебском саду молодежь выдумала новый род забавы - бросание друг в друга репейниками" - сообщал "Орловский вестник" за 31 июля 1899 года. Витебский сад был слишком мал, чтобы обозначаться на картах, эта заметка - одно из немногих свидетельств его существования. В 1930-е годы Витебский сад ненадолго стал популярным местом отдыха, он упоминается в мемуарах как "сад железнодорожников" или "железнодорожный сад". В войну Витебский сад вырубили и на пустыре устроили немецкое кладбище. Казалось, Витебский сад навсегда растворился в переполненной костями и корнями вязкой земле. Но полностью он никуда не делся. В 1948 году территорию бывшего сада отвели под застройку, вскоре здесь появился жилой массив "Витебский сад". Получился не совсем сад, не совсем квартал, не совсем улица, посёлком тоже его назвать сложно. "Витебский сад" оказался скорее хаотичным послевоенным тупиком близ товарной станции Орёл-2. Участки нарезали махонькие, дома возводились из всего, что удалось найти - из шлакоблоков, кирпичного боя, бракованных досок с мебельной фабрики.
В 1971 году дома Витебского сада частично продолжили Хлебный переулок. Тогда же исчез и переулок Мельничный, бывшей одной из границ сада. По чьей-то прихоти или по недомыслию еще одну часть его строений отнесли к улице Лесной, другую - к загибам улиц Прядильной и Медведева. На карте эти загибы напоминают длинные когти, хищно тянущиеся к железной дороге. Еще их можно назвать "домами за 100" - нумерация зданий в этих "когтях" заходит далеко за сотню. Здесь столько всего сносилось и возводилось заново поперёк дорог, под острыми углами, образуя тупики, лабиринты и ловушки, что теперь не совсем понятно, где же рос Витебский сад. Народная молва воскресила его яблоневым садом 31 школы (Лесная, 9).
Катя выросла в переулке Хлебном, во второй его части, там, где был когда-то Витебский сад. И, хотя с ним разминулась на 40 лет, вполне себе этот сад представляла по рассказам старших. Во времена ее детства, в 1980-е годы в привокзальных кварталах жили старушки, для которых Витебский сад еще служил ориентиром и воспоминанием. Да и сама Катя часто слышала от бабушки, что недалеко от разгрузочных навесов товарной станции - или Орёл-2, Второго Орла, оставался узковатый прямоугольник с небольшой аллейкой. После войны его полностью застроили.
Катиной бабушке в 1950-х годах выделили небольшой клиновидный участок, сползающий узким концом в миниатюрное болотце. Им оказался дальний бок бывшего Витебского сада, засаженный чёрной бузиной, где любила прятаться беспечная предвоенная детвора. Землю под застройку распределял профком хлебокомбината по жребию: очередники вынимали бумажки с номерами участков. Остатки немецких захоронений на задворках новосёлов не смущали. Перед строительством звали двух хромцов тщательно перекопать землю - вдруг попадутся мины или кости. Первый хромец вытащил на лопате круглую коробочку с дырками - череп. Второй достал тонкую кисть с длинными узкими пальцами и ногтями, изгрызенными при жизни. За 12 послевоенных лет скелет "фрица" опустился неглубоко. Бабушка собрала череп и кости в старый мешок, завязала тремя узлами и зарыла на пригорке перед настоящим кладбищем. Строительство дома в Витебском саду затянулось, уже бабушка вышла замуж и бегала по огороду маленькая девочка, будущая Катина мама, а они все ютились во времянке, обмазанной для тепла глиной, с покатым полом и "крысиной" щелью в углу кухни. Каждый вечер дедушка замуровывал щель тряпками, газетами, а к утру крыса пробивала затычку и припадала к печке - ловила уходящее тепло. Достроились они лишь в хрущёвские времена, с трудом, с долгами, но все равно дом вышел некрасивый, скорострельный. Хорошо смотрелась только блестящая оцинкованная крыша, горевшая в закатном солнце.
Витебский сад постепенно забывался, превращаясь в местный фантом. Помнили о нем всё меньше и реже; каждый год умирал кто-то из современников Витебского сада, унося с собой воспоминания, которые тогда никого не интересовали. Оживал фантом ненадолго, когда к Катиной бабушке заходила соседка тётя Нина, старожилка довоенного Хлебного переулка. Тётя Нина знала о своём квартале всё. Они заваривали плохой байховый чай, разливали его по чашкам с зелеными колючими кактусами и рассказывали Кате, как девочками играли в городки на площадке Витебского сада. И страшно завидовали старшим сёстрам, танцевавшим в витебском саду по воскресеньям с кавалерами под самодеятельный оркестр. Сестры завивались по моде щипцами, но не электрическими, а старинными, их накаляли на печке, и носили назло мамам уморительные беретики-менингитки даже в лютый мороз. Вспоминались ими и другие сады: например, Пожарный сад или Пожарников на улице Прядильной, сад Металлистов или попросту Металлист за Московской улицей, с красивой кованой решёткой. Сады эти сохранились из клочков того же дикого леса, что и Витебский, но они были еще меньше и заранее обрекли себя на растворение в океане частного сектора. От них не осталось ничего; от Витебского сада хотя бы одна фотокарточка с аккуратно обрезанными зазубренными краями. На ней - бабушка с мамой, то есть с Катиной прабабушкой, стоят у входной арки в Витебский сад. Витебский сад совсем небольшой, одна аллея и кусты, бабушка - еще подросток, в единственной своей приличной блузке с "матросским" воротом, косой юбчонке и босоножках-"бульдожках". Прабабушка в платье с вышитой отделкой, перешитом из дореволюционных нарядов, в шляпке фасона времён Гаврилы Принципа. На обороте химическим карандашом подписано - "в Витебском саду, май 1941г."
Но фантомы прилипчивы. Витебский сад прочно застрял в Катиной памяти, напоминая ей о себе в разные периоды жизни - и каждый раз по-своему, поизощреннее. Вот и когда, казалось, и станцию Орёл давно проскочили, и посмотреть родные края не тянет - цепкие ветви старого Витебского сада вдруг потянулись к ней, как пальцы мертвеца. В 2000-е годы Катя училась в Санкт-Петербурге. Город она не знала, успев запомнить хорошо только то, что мелькало у нее перед глазами: район университета, общежитие, ряд магазинчиков, два рынка - большой и китайский. А еще - кафе "Одинокий баклан", где с подружками отмечала дорогим кофе и пирожными свои сессии. Но о том, что тут есть свой Витебский сад, названный тоже по Витебскому вокзалу, Катя даже не подозревала. Витебским садом в С.-Пб.оказался парк у Витебской площади, откуда отправлялись автобусы в Финляндию. Катя торопилась, поэтому внутрь сада не зашла, запомнив издали черные мокрые деревья, стаи наглых голубей и яркие верхушки детских колясок, мелькавшие в глубине цветными пятнами. Если б не табличка с надписью - остановка "Витебский сад", она и внимания на него не обратила.
