Передо мной поставили тарелку с пюре, котлетами и овощным салатом – моя любимая еда. Значит, от меня чего-то хотят. Отставив тарелку с едой, я перевела дыхание и твёрдым, уверенным голосом поинтересовалась:
– И что ты от меня хочешь?
– Хочу, чтобы ты вместо меня поехала домой: дед заболел, а мама сама не справляется, – отчеканила сестра.
– Ты в своём уме? – после долгого молчания, наконец, смогла выдавить из себя я.
– Тётя Мира, я с тобой, – влетела на кухню племяшка.
– Нет, нет и ещё раз нет!!! – не своим голосом взревела я, вскакивая с места…
Глава вторая
Еду в маршрутке домой и задаюсь главным вопросом: ”Как Ада смогла уговорить меня на эту поездку? Еще и Васильевич, словно под мухой был, такой весь сговорчивый и хороший, что я невольно подумала, а с ним ли я разговариваю: ”Мира, ты три года в отпуске не была, пора отдохнуть, езжай”, – но когда после беседы с ним пришли на счет отпускные, как он выразился в сообщении, пожелания, чтоб родственник выздоравливал и хорошей дороги. Минут пять я сидела молча с телефоном, смотря не верящим взглядом на сообщение. Да у нашего Васильевича зимой снег не выпросишь, а тут… Сразу непроизвольно стали закрадываться нехорошие мысли, может избавиться от меня решил, да не похоже было, наоборот хвалил за выигранное дело Кровопийцы Ильи Анатольевича, так и сидела бы, гипнотизируя телефон, если бы не сестра:
– Вот видишь, как хорошо все складывается?
– Да, – раздался из другой комнаты голос Димы. – Я договорился об автобусе, поедете на молдавском, завтра утром, в десять часов.
– Вот так все просто, – немного ошарашенно прошептала я, но мой голос эхом разнесся по квартире. – Ладно я, а кто со мной выпустит Анюту? Вы забыли, какая сейчас тяжелая ситуация на границе? – не удержалась, вот все, молодцы, продумали, а это упустили! Я готова была ликовать от радости.
– Мира, ну как ты могла подумать? Мы все узнали и уже сделали доверенность. Вы близкие родственницы, и вас впустят и выпустят обратно, – скороговоркой проговорила довольная сестра. – Ты кушай, знаю тебя, как всегда не доедаешь, все за ипотеку отдаешь .
– Хватит меня заговаривать, – отодвигая подальше от себя тарелку, сказала, еле сдерживая эмоции. – Ладно, меня директор отпустил, но дорога двое суток, лето и ребенок.
– Я не ребенок, мне уже четырнадцать, – раздался из соседней комнаты голос Анютки.
– А ты локатор убери, иначе нечаянно наступлю, – сделала замечание любимой племяшке. – И нечего вмешиваться в разговор взрослых. А теперь поговорим с тобой, – посмотрела внимательно на сестру. – Объясни мне русским языком, зачем тебе понадобилось отпускать со мной Анютку, и что конкретно с дедом?
– Он в реанимации, а Аню он никогда не видел, мы не общались еще со времен нашей ссоры. – Помню, как Ада поругалась со всеми и уехала в другое государство, только с матерью и со мной поддерживала отношения. Дед у нас еще тот деспот. Всю жизнь гулял, семь раз был женат, и это не считая его гражданских жен и любовниц. О том, что у него существует родная дочь, которая воспитывает одна двоих детей, он и не помнил. И только на старости лет, когда зрение потерял, вспомнил о родной и любимой дочери. Я осознавала, что матери сейчас нужна помощь: она работает, до пенсии осталось немного, еще и дед в больнице лежит. А сестра, скорей всего, через дочь хочет помириться с дедом. – Понимаешь, ему девяносто лет, осталось немного, а мы расстались не совсем хорошо, – замялась сестра.
– Больше не надо объяснять, поняла, – накрыла своей рукой руку сестры. – Завтра так завтра, выезжаем. Тогда я задерживаться не буду.
– Поешь, потом поедешь домой, – сестра подвинула тарелку ко мне поближе.
Вот и задаюсь я сейчас вопросом, смотря в темное окно маршрутки. Деньги на дорогу есть, а жить на что, только недавно оплатила ипотеку и фактически на нуле. Эх, права сестра, чтобы оплатить кредит, я экономлю на еде, одежде и отдыхе, берусь за любой левак, чтобы быстрее расстаться с каббалой. А поездка, пускай и в соседнюю страну, ударит тяжким бренем мне по карману.
Ну да ничего, где наша не пропадала? Привыкла выкручиваться, выкручусь и в этот раз. Раздалась негромкая мелодия на телефоне, и не поверила своим глазам: Васильевич перечислил мне премию и зарплату, и сообщение, в котором гласилось: ”Знаю тебя, переживаешь, отдыхай и ни о чем не думай. Ждем тебя”. Это что же такого должно было произойти, чтобы он так расщедрился? Ну, главное, чтобы не передумал, а так все отлично. Один вопрос отпал. Осталось сложить вещи и запереть квартиру. Ада с Димой обещали наведываться. Хорошо, что я животными не успела обзавестись. Очень люблю кошек, но как подумаю, что за ними нужно следить, кормить, а тут порой на себя времени не хватает, покупаешь низкокалорийные пельмени и блинчики с творогом, чтоб не готовить. С другой стороны, кто-то дома ждет и, возможно, переживает, что еды в тарелке нет, потому как обормот наглый и игривый успел уже все съесть. За размышлениями и не заметила, как дошла до своего подъезда, в свой маленький, но уютный скворечник.
Тишина и одиночество. Кто-то его боится, а я наоборот наслаждаюсь: мне комфортно и легко. Откинулась на мягком уголке цвета изумрудной травы, как же хорошо. Хотелось открыть окно, чтобы впустить свежий воздух, но как подумала про шум машин и разговоры соседей, мне этого всего на работе хватает. Как же иногда хочется оказаться где-нибудь далеко от цивилизации, побыть в тишине, отдохнуть и насладиться одиночеством. Закинув руки за голову и прикрыв глаза, как же мне тебя будет не хватать, моя квартирка, моя пещерка. Но насладиться тишиной мне никто не дал. Нехотя, мне все же пришлось идти, еле переставляя ноги, в прихожую, за сумочкой:
– Мы с тобой вот только расстались! Что, неужели уже соскучилась, сестренка?
– Хотела убедиться, что ты приехала и складываешь вещи, – раздалось с того конца провода.
– Тебе не кажется, что поздно меня контролировать, да я и сама о себе могу побеспокоиться, – немного не сдержалась в ответ.
– Можешь. Прости, но я переживаю, что ты передумаешь, – в голосе сестры чувствовались нотки раскаяния.
– Между прочим, я как раз складывала вещи, – соврала сестре, а сама тем временем вспоминаю, куда я поставила свой новенький чемодан.
– Спасибо, – тихо произнесла сестра.
– Всегда пожалуйста, сестренка, – положив трубку, никак не могла вспомнить, куда я его, родимого, поставила. Еще раз обвела более осмысленным взглядом комнату: ”О, Боже, как же мне не хочется ехать! Мне бы сейчас разложить свой уголочек и развалиться на диване. Но нет же, родственнички. Блин, куда я этот "чумадан" подевала? Раздражает, как все раздражает, и как все не вовремя”.
Осмотрела каждый закуток в квартире, но так и не смогла его найти. Присела на диван, и мой взгляд уперся на прямоугольный предмет фиолетового цвета, который я замаскировала под тумбу. Приглядевшись получше, ахнула:” Так вот ты где, родимый!? А я тебя, хороший мой, потеряла!”. Все мечтала куда-нибудь полететь, в теплые края, на отдых, вот и представилась возможность. Да только не туда, куда хотелось. Сняла с импровизированной тумбы лампу, повертев ее в руках, не знала куда поставить: ”Постоишь до приезда здесь”, – и поставила ее на пол. Побросав в чемодан вещи, обувь и косметику, поняла, что пора ложиться.
Его теплые, сильные руки нежно гладили меня по лицу, по волосам, крепко прижимая к себе. А я таяла, забывалась, растворялась от его прикосновений. И мне хотелось еще и еще, я хотела большего… Все мое тело натянулось, как струна. Моя грудь вздымалась, желала его властных прикосновений. Я стонала от восторга и счастья. Как же я его хотела! В его объятиях я была безумно счастлива. Никогда я никого так не хотела, никогда я не получала от прикосновений мужчины удовольствия до такой степени. Он осыпал меня поцелуями, а я бесстыдно изгибалась в его руках. Он взял мое лицо в колыбель своих рук и начал бережно целовать, опаляя своим дыханием. Между поцелуями он сбивчиво прошептал: “Малыш, вставай……” Прекрасная, нежная мелодия будильника ворвалась в мой сон.От неожиданности я подскочила…