– И что? – отвечала Сэцуко с вызовом. Поколебавшись, девушка взяла банку, пальцы её на мгновение соприкоснулись с пальцами Сэцуко и Танигава отчего-то смутилась. Девочка торопливо открыла банку, пиво зашипело, и она мгновенно прижала банку к губам. Она пила жадно, почти задыхаясь. Сэцуко поняла, что девочка не только голодна, но и очень хочет пить. Они стояли совсем близко друг к другу. Эта янки вначале показалась ей маленькой, но теперь она поняла, что они почти одного роста. «Во мне 163 сантиметра с каблуками, значит она даже выше меня!» – подумала Сэцуко. Она хотела сказать девочке, что та быстро опьянеет, но не стала этого делать.

– Пошли!

Когда они дошли до дверей квартиры Сэцуко, девочка была совершенно пьяна, её пошатывало.

– Как тебя зовут?

– Мари, – она захихикала.

– Я Сэцуко.

Они зашли в квартиру, Мари сняла свои старые, порванные в нескольких местах кеды, Сэцуко обратила внимание, что ноги у неё, хотя и все в синяках, но очень красивые. Она призналась себе, что никогда не видела у девушки таких красивых лодыжек, ступней, аккуратных точёных пальчиков. Девочка застыла в прихожей не решаясь пройти.

– Не стесняйся! Проходи! – радушным жестом пригласила её Сэцуко.

– Есть хочешь? У меня только лапша быстрого приготовления!

Мари кивнула.

– Спасибо, – прошептала она тихо. Пройдя в комнату, она неловко села на пол, щёки её раскраснелись. Сэцуко заварила ей лапшу, Мари ела с аппетитом. Сэцуко присела рядом с ней и плавным движением руки убрала волосы с её лица. Мари вздрогнула и отшатнулась. Сэцуко увидела то, что и ожидала, гематому под глазом, лопнувшие сосуды в зрачке, от чего глаз казался заполненным кровью.

– Найди в холодильнике что-нибудь холодное и приложи к лицу. Уже поздно, но может хоть немного поможет. Я в душ, – Сэцуко встала и пошла в ванную. Она с удовольствием вымылась. Когда вышла, увидела Мари, спящую на татами, свернувшись клубочком, лапшу она доела, рядом с ней лежал покрывшейся маленькими капельками влаги пакет с замороженными фруктами, свою куртку она так и не сняла. Во сне лицо её было спокойным и совсем детским, несмотря на синяк под глазом Сэцуко решила, что Мари очень красивая. Сэцуко укрыла её одеялом, погасила свет и легла на свой футон. Опьянение прошло, накатила усталость, она слышала, как спокойно дышит во сне Мари и ей от чего-то стало так спокойно и приятно. Утром её разбудил звонок будильника, она села на футоне, во рту было гадко от выпитого вчера пива. Сэцуко огляделась. Мари ушла. Она заметила на столе записку:

«Большое спасибо, Сэцуко-сан. Я приняла душ, полотенце бросила в корзину с грязным бельём. Я верну Вам потраченные на меня деньги, как только смогу. Ещё раз спасибо»

Подписи под письмом не было. От чего-то Сэцуко стало грустно. «Взяла хотя бы носки!» – подумала она. Где-то в середине рабочего дня она заметила, что на неё косятся и перешёптываются и сердце у неё сжалось от тревожного предчувствия. Подошёл её начальник, мистер Накамура и приказал ей зайти в кабинет директора. Ноги у Сэцуко стали ватными, она пришла в себя уже, когда стояла перед директором рядом с Накамурой. Директор, которого она до сих пор видела лишь один раз, был немолодым мужчиной с представительной внешностью, с резкими, даже грубыми чертами лица, словно вырубленными из камня и благородной проседью в волосах.

– Танигава-сан, это Ваш отчёт? – он повернул к Сэцуко экран компьютера. Перед глазами у неё всё расплылось, когда она смогла сфокусировать зрение, на неё взглянули с экрана столбики её вчерашнего отчёта.

– Да господин Таканаши, – отвечала она, хрипло сглатывая.

– Накамура? – обратился директор к её начальнику.

Накамура молчал, переминаясь с ноги на ногу.

– Накамура, сколько времени у нас работает Танигава-сан? – продолжал директор.

«Я уволена!» – пронеслось в голове у Сэцуко.

– Один месяц, господин директор, – неуверенно отвечал Накамура.

– То есть, если я Вас правильно понял, Вы доверили этот важнейший отчёт, сотруднику, который совершенно не имеет опыта?

Даже не глядя на своего начальника, Сэцуко почувствовала, как мелко задрожали жирные телеса господина Накамуры.

– Господин директор, я… – он сбился, потом продолжал чуть увереннее, – я вчера допоздна оставался вместе с Танигавой-сан! Мы вместе…

– То есть Вы, вместе с начинающим сотрудником, составляли этот отчёт? – Сэцуко показалось, что директор слегка прищурился.

– Нет. Вы меня не так поняли, я руководил…

– То есть этот отчёт, это Ваша ответственность? – перебил его Таканаши – когда Вы его закончили?

– Вчера. Вчера поздно вечером, – опуская голову, пробормотал Накамура.

– Почему тогда Вы отправили его мне только сегодня утром?

– Я не хотел Вас беспокоить, – пробормотал Накамура.

– Вот как?! Вы отлично знаете, что мой рабочий день не нормирован, а этот отчёт был весьма важен для нас. Ну да ладно. Во сколько вы вчера покинули офис.

– В… в 11.30 вчера, – тяжело дыша, отвечал Накамура, на его лбу и висках выступили капельки пота.

– Ваш компьютер был выключен ровно в 19.00, – сказал вдруг строгий женский голос из угла кабинета. Только тут Сэцуко заметила, что в кабинете есть ещё один человек, маленькая женщина в тёмном костюме, с короткой стрижкой, возраст её определить было совершенно невозможно. Сэцуко узнала её, это была госпожа Като, начальник отдела кадров. За глаза в офисе её называли «железная леди». Накамура задрожал всем телом.

– Мы работали на компьютере Танигавы-сан, – он терял уверенность с каждой секундой.

– То есть Вы делали важный отчёт на компьютере стажёра? Я Вас правильно поняла? – безжалостно продолжала госпожа Като, в голосе её зазвучал металл.

– Вы в курсе, что это грубейшее нарушение должностных инструкций? – сказала она, так как Накамура продолжал хранить растерянное молчание.

– Я думаю, мы можем отпустить Танигаву-сан, – сказала госпожа Като, обращаясь к директору.

– Да, конечно. Вы можете быть свободны, Танигава-сан. Идите работать!

Сэцуко поклонилась и вышла из кабинета. У неё было странное чувство, что ей воспользовались. Впрочем, Накамура ей никогда не нравился. Она вернулась за свой стол, под пристальными неприязненными, взглядами других сотрудников, Сэцуко уставилась в экран компьютера, делая вид, что работает. В голове у неё была порядочная каша. Примерно через час появился Накамура ни на кого не глядя, собрал вещи со своего стола и быстро ушёл, ничего не сказав Сэцуко. Перешёптывания усилились, проходя миом курилки, Сэцуко слышала, как кто-то сказал.

– Спёкся Накамура! Не повезло ему!

– Эта Танигава, та ещё сучка! – отвечал ему другой голос.

– Да уж! Лучше с ней не связываться! – сказал третий.

«Ну, вот я и стала всеобщим врагом!» – подумала Сэцуко. В этот день она как обычно оставалась последней в офисе, хотя сегодня и не было Накамуры, чтобы скинуть на неё дополнительную работу, у неё, похоже, вошло в привычку уходить из офиса последней. Краем глаза она заметила, как в помещение вошла маленькая женщина в чёрном брючном костюме. Это была госпожа Като. Она подошла к столу, за которым сидела Сэцуко и остановилась рядом с ней. Сэцуко невольно сжалась при её приближении.

– Не нужно меня бояться, я вовсе не такая страшная, как обо мне говорят – мягко сказала госпожа Като.

– Простите госпожа Като, – склоняя голову, пробормотала Сэцуко.

– И извиняться тебе тоже не за что! – госпожа Като пододвинула стул от соседнего стола и села рядом.

– У Вас есть какие-нибудь просьбы ко мне, Танигава-сан, – спросила Като. Она сидела, выпрямив спину, сложив на коленях руки, словно школьница, при этом лицо у неё было вполне благожелательным. «Меня не уволят!» – подумала Сэцуко с облегчением.

– Нет. Всё хорошо! Я всем довольна, – быстро сказала Сэцуко, робко взглянув на начальника отдела кадров. Като улыбнулась.

– Забавно. Мне казалось, что новичкам у нас тяжело приходится. Особенно девушкам, – сказала она.