– Я прикоснулся к вам, и ваша позолота осталась у меня на пальцах, – тихо произнёс он.

Идаира смешалась. Она не знала, как ответить, молчала. Никонов отпустил её руку.

– Могу я попросить ваш телефон? – спросил он уже обычным голосом.

– Зачем? – спросила Идаира с некоторым напряжением.

– Вы прекрасно справились с работой, – ответил он, стараясь быть непринуждённым. – Может, для вас будут ещё поручения.

– Да, работа мне нужна.

Она продиктовала свой номер и, открыв дверь машины, вышла. Обернувшись, добавила, скорее из вежливости:

– Спасибо вам за проведённый вечер.

– Вам спасибо, – ответил Никонов.

Машина отъехала.

Видимо, она, действительно, сильно устала. Она даже не имела желания подумать о сегодняшнем вечере. Идаира была рада, что, наконец, она одна, в своей любимой постели. Не нужно напрягаться, думать, что и как говорить. Теплота, покой охватили её. Она уснула.

На следующий день Ксении и Соне не терпелось слышать подробности.

– Ну, рассказывай! Как прошло?

Женщины смотрели на Идаиру, словно ожидая продолжения сериала.

– Ощущение такое, что экзамен сдала, а результат не огласили, – Идаира попыталась отшутиться.

– Туману не напускай! – Ксения была напористой. – Договорилась с ним ещё раз встретиться? Да или нет? Мы девочки простые, сложностей не понимаем!

Коллег одолевало обычное любопытство. А Идаире нужно было как-то объяснить, в чём для неё сложность, чтобы самой в этом разобраться. Она заговорила, стараясь точнее подобрать слова:

– Как там? Люди создают иллюзии у себя в голове, а гоняются за ними в реальной жизни. – Помолчав, она продолжила: – Вот бывали у вас моменты, когда видишь человека, даже иногда влюбляешься, и строишь всякие картины, какие могут быть отношения? – Идаира будто размышляла вслух. – Мне очень хорошо с Сашей. Но рассудком я понимаю, что тут будущего может и не быть. А с этим Никоновым… даже не знаю. Неведомое манит. Но зачастую, впустую. Он явно заинтересован. Даже странно: что он нашёл во мне? А я… Иногда просто не знаю, что говорить и делать.

Ксения задумчиво покачала головой и насмешливо проговорила:

– Ой, барышня, как у вас всё сложно в голове! – Потом, словно, ухватившись за другую мысль, с некоторым даже раздражением, воскликнула: – Вот заладила, Саша да Саша! Ида, ты любишь не его, а свои чувства к нему! Вот хочется тебе быть влюблённой!

– Ксень, ты чего? – удивилась Идаира.

– Это говорю не я, это говорит моя зависть, – уже спокойным тоном ответила Ксения, сделав притворно-серьёзное лицо. – Временами тоже хочется так… Ну, чтобы, это, – Ксения даже замахала руками – краснеть удушливой волной, прикоснувшись рукавами, чтобы и томление души, и ночами не спать. Ах! – она закатила глаза.

– Ксения, уж тебе-то чего не хватает? Что тебе мешает ночами не спать? – насмешливо спросила Соня.

– То и мешает, что сплю! – с деланным возмущением ответила Ксения. – Витюша же у меня из военных. У нас всё просто, как в армии: пришёл, упал, отжался – и спать!

Женщины рассмеялись.

– Я в шутке правду высказать хочу! – подбавила Ксения огоньку.

– Что-то вспомнилось, тоже про томление души, – подхватила разговор Соня. – Нравился мне один мальчик в школе, уже в старших классах. Как-то задали нам стих Есенина наизусть выучить, на выбор. И вот стоит он у доски, такой красивый, и декламирует: «Я спросил сегодня у менялы, что даёт за пол-тумана по рублю», ну и дальше там, не помню. Что-то про то, как сказать ей, что она моя. Потом про «персидски нежное «люблю», про поцелуй. Я просто млела, когда он говорил слова: «Ты моя» сказать лишь могут руки, что срывали чёрную чадру». Он ещё в это время так потёр руки. М-м-м! Вот была любовь! Когда от одного вида душа жаром покрывается! Даже не надо рукавами прикасаться. Гормоны и феромоны так и летали!

– Ого, Соня! Да ты, оказывается, можешь быть романтичной! А я думала, способна только зазывать: «Мой огород открыт! Хочу пахаря!» – Ксения не утруждалась подбором выражений.

– Могу! – заявила Соня. – Да только сейчас мне не до романтики, – она вздохнула. – Вчера вот, представляете, девочки, прихожу домой, а у меня дома свекровь. И занавески поменяла! Сняла мои, и повесила свои. Говорит, я потому ругаюсь с её сыночком, что у меня в доме цвета негармоничные. Я, говорит, научу тебя правильно жить. Я, говорит, свою жизнь прожила, сейчас твою проживу вместо тебя, раз ты сама не умеешь. Представляете?! – выражение безмерного возмущения отразилось на её лице.

Ксения подхватила привычную тему обсуждения семейных отношений:

– А мы тут на днях с Витюшей поругались. Из-за двадцати сантиметров! – сообщила она неожиданно, ожидая реакцию слушательниц.

Соня, с выражением сочувствия, но с лёгкой ехидцей спросила:

– М-х-м, Ксения, за что же ты его так-то? Что он сделать то может?

– Да из-за кресла! Я хочу сдвинуть его к окну, на двадцать сантиметров поближе. А Витюше надо, чтобы прямо перед телевизором кресло стояло!

Женщины рассмеялись. Ксения, как всегда, балагурила.

– Гляжу я на вас, и радуюсь, – улыбнувшись, внезапно сказала Идаира.

– Чему это? – удивлённо спросили собеседницы.

– Тому, что у меня мужа нет! – рассмеялась Идаира. – Вот радоваться мне или огорчаться, что я живу одна, и никаких скандалов у меня нет?

– Парадокс, однако! – воскликнула Ксения, словно сама поразилась этому. – Что дозволено Юпитеру, то не дозволено быку! – И, обращаясь уже к самой Идаире, продолжила: – Ида, ты очень независимая и самостоятельная! Ты имеешь кучу свободного времени, которым распоряжаешься на своё усмотрение. Ты уже нашла в себе целый мир и этим миром увлечена. Ты легко отпускаешь. Потому что, люди со своим космосом внутри, ничего не теряют.

– Ого, какая я! – удивилась Идаира, поражённая её речью. – Я прямо чувствую, как моя корона скребёт звёзды над головой.

Ксения поставила на стол широко расставленные руки, оперлась ладонями, словно, начальник, готовящийся делать разнос подчинённому.

– Свободные и независимые – это самые опасные люди! – заявила она, глядя Идаире в глаза. – У тебя нет потребности в каком-либо обществе. Ты не станешь терпеть несчастье, ты просто уйдешь, и не будешь страдать. – Затем, вздохнув и отвернувшись, она продолжила. – Самодостаточность это, наверное, и проклятье и подарок судьбы одновременно. Ты вот, как бы, одна, без мужа. Но, мы же знаем, что ты никогда одна не бываешь.

– Ну, я же не сразу стала такой. Жизнь так сложилась, что пришлось выучиться, – будто оправдываясь, ответила Идаира.

Ей всегда было неловко, когда окружающие отмечали такую свободолюбивую сторону её характера. Она всегда стремилась казаться простой, отзывчивой, компанейской. Ведь такое поведение правильное, и таким людям больше доверяют.

– Может, просто под созвездием подходящим родилась, – попыталась она шуткой сгладить своё смущение.

– Симулировать простодушную наивность, при крайне затейливом внутреннем строении – великое искусство! – с азартом заявила Ксения. И встав в позу балерины, продолжила: – Вот летишь ты этакой лёгкой походкой, словно выпускница балетной школы, и все умиляются! А сложным барышням только того и надо: кого надо приманят, кого не надо – отбреют.

– Ох, Ксюша, тебе бы психологом работать, а не библиотекарем, – засмеялась Идаира.

– Не сложилось! – отчеканила Ксения, состроив притворно-удручённое лицо.

– Девочки, что сейчас расскажу! – Соня горела желанием поведать нечто интересное. – Соседка тут у меня у меня на днях заходила. Это такая женщина! Умная, деловая. Два раза была замужем. Сейчас у неё опять бойфренд есть. Тоже предлагает замуж. Так вот. Она и говорит: я уже две ходки имела, я, мол, рецидивист семейного фронта. И сейчас этот очередной жених ей третий срок лепит. Она именно так выражается! И говорит, что этот очередной жених большой собственник. Освобождения она не получит, а только пожизненное заключение. Это она замужество так называет. А при попытке к бегству она получит расстрельную статью, – Соня рассмеялась. – Есть же такие женщины!