– Все хотят, чтобы что-то произошло, но все боятся, что это произойдёт.

Идаира поразилась неожиданной проницательности мужчины и решила, что это входит в начало волшебных изменений.

– Да, вы правы, – опять улыбнулась она ему.

И пока она находилась в растерянности, мужчина стянул перчатку и потянулся во внутренний карман своего пальто.

– Я оставлю вам свою визитку.

В этот момент автобус тряхнуло, его перчатка упала. Он попытался в давке наклониться за ней. Идаира откинула назад свою сумку, висевшую на плече, чтобы помочь ему наклониться. Мужчина поднял перчатку.

– Спасибо вам, – он опять посмотрел ей в глаза.

Затем посмотрев куда-то вглубь автобуса, он перевёл взгляд в окно, и неожиданно проговорил:

– Ах, как жаль, уже моя остановка. Как-нибудь в другой раз?

И пока мужчина торопливо выходил с другими пассажирами, Идаира растерянно смотрела ему вслед. Что это было? Наверное, в последний момент передумал… Было ощущение чего-то незавершённого. Она даже вздохнула, расстроившись. Автобус поехал дальше. Ей нужно было выходить на следующей остановке. Выйдя из автобуса, она поправила сползшую с плеча сумку. Ещё и молния у сумки разъехалась… Что же за день такой сегодня? На ходу застёгивая сумку, она направилась к своей библиотеке.

Соня, библиограф, была уже на месте. Они работали в библиотеке втроём. У Ксении сегодня был выходной. Идаира хотела рассказать Соне о сегодняшнем приключении в автобусе, но так как продолжения этой необычной встречи не получилось, рассказывать было не о чем. Она и не стала ничего говорить. Трудовой день начался.

Библиотека была частью техникума. Идаира в этом техникуме вела ещё курс общего естествознания. Преподавательских часов было немного, но Идаира использовала любую возможность заработать. А сегодня занятий у неё не было, только библиотечная работа: принимать и выдавать книги, оформлять формуляры новым читателям, обычная работа с книгами, в общем. В течение дня заходили учащиеся и преподаватели. Идаира почти всех знала в лицо и по фамилиям, поэтому читательские формуляры находила быстро. И знала уже, кто пришёл, зачем пришёл, даже если пришедший только зашёл, и успел лишь поздороваться.

Ближе к обеду, Идаира решила посмотреть, сколько у неё осталось денег, чтобы прикинуть, что она может купить себе к обеду в буфете техникума. Она открыла сумку. Кошелька в сумке не было. В привычном внутреннем кармашке, где он обычно лежал, было пусто.

Идаира раскрыла все карманы сумки, перерыла всё содержимое. Кошелька не было. Она не могла забыть его дома, утром сама положила в сумку. Неприятно заколотилось сердце. Она вспомнила утреннее происшествие в автобусе и как она застёгивала сумку, выйдя с автобуса. Перед глазами встало лицо того мужчины, его улыбка, голос, слова «у вас замечательные глаза, мне нужна натурщица»… Господи! Неужели это был обыкновенный карманник!? Но он же стоял всё время перед ней! Она вспомнила, как откинула сумку на спину, когда он уронил перчатку. Значит сзади стоял ещё кто-то, они действовали вдвоём…

Сердце не переставало колотиться. У неё было состояние, как будто взболтали в голове. Хоть денег там было и немного, но это были последние запасы до зарплаты. Она не могла сдвинуться с места.

– Ида! Ну, что, закрываемся на обед? – послышался голос Сони.

Идаира молчала. Соня, пройдя между стеллажами, подошла к ней. Заметив странное состояние коллеги, она наклонилась к ней:

– Ида, что с тобой? Тебе плохо?

– У меня кошелёк украли… сегодня, в автобусе, – бесцветным голосом проговорила Идаира.

– А ты что, только сейчас это обнаружила?

– Так я, Сонь, только сейчас заглянула в сумку.

Идаира сбивчивым голосом рассказала про происшествие в автобусе. Соня, задавала вопросы для прояснения подробностей. И, видимо, думая, что Идаира переживает из-за потери денег, постаралась успокоить коллегу.

– Давай, я тебе дам до получки, – предложила она.

– Да нет, Сонь, спасибо, – отказалась Идаира. – Тебе самой деньги нужны. Я у сестры займу. Давно к ней собиралась, вот и причина появилась. С деньгами я выкручусь, да и было там совсем немного.

Идаира снова вспомнила комплименты вора, как он касался ее руки, как настойчиво предлагал быть натурщицей. На её глазах появились слёзы.

Идаира попыталась объяснить своё состояние.

– Знаешь, противно просто, – она запнулась. – Как будто не в сумке порылись, а у меня внутри. – Идаира опустила голову, обхватила лоб руками. – А я ещё улыбалась ему… Как противно и плохо, – выдавила она, тяжело вздохнув.

Соня опять поспешила успокоить коллегу.

– Ида! Ну что ты? Ведь не жизнь, не здоровье потеряла. А всего лишь кошелёк.

– Это ты права, – согласилась Идаира. И, вздохнув, уже успокоенным тоном, даже с попыткой задора, проговорила: – Вот расстройство ему будет, когда обнаружит, что добыча и не стоила потраченных усилий!

– Вот и правильно, Ида. И не такое в жизни бывает! – преувеличенно бодро поддержала Соня. И уже обыденным голосом спросила: – Давай, может, чаю попьём?

– Давай, – кивнула Идаира. – У меня, правда, аппетита нет. Тошнит прямо. До того противное состояние.

– Да ладно, Ида. Уж чашку чая выпить сможешь. Надо!

Они закрыли библиотеку. В буфет не пошли. Решили просто попить чай с тем, что оставалось в запасе. Были булочки, хоть и вчерашние, но ещё мягкие, было варенье. Идаира ещё не совсем успокоилась.

– Ну вот, уроком мне будет, – вздохнула она. – Если где-нибудь начнут комплименты говорить и заигрывать – значит надо просто крепче прижать к себе сумку! Каков пассаж, а?

– Ну, Ида, ты скажешь! – рассмеялась Соня.

Идаира искала мысли, которые могли бы успокоить её окончательно.

– Знаешь, Соня, вот успех, удача, вроде, очень хорошие и приятные вещи. Но самые важные уроки мы, оказывается, извлекаем из неудач.

– Умная ты, Ида. Всегда скажешь что-нибудь мудрое, – отхлёбывая чай, Соня подбодрила коллегу.

Они ещё немного обсудили кражу, потом перешли на другие темы. Соня была в разладе с мужем. Они то расходились, то снова сходились. Для Сони это была одна из главных тем для разговоров, она постоянно рассказывала о новых проступках своего благоверного. Идаира слушала коллегу и думала о своём. Она уже давно жила одна. Её студенческий брак распался через несколько лет, сына Идаира вырастила одна. Сейчас она даже находила радость в своей свободной уединённой жизни. Но прекрасно помнила тот период метаний и страданий, когда они расставались с мужем. Поэтому она понимала, что у Сони сейчас болезненный период. Слушая её, Идаира думала и о своей сегодняшней неприятности. Конечно, по сравнению с Сониными переживаниями, то, что случилось с ней сегодня, забудется быстро. А Соне ещё долго придётся разбираться и выпутываться, или смириться со своей ситуацией. Ведь плохое, оно бывает разное. Есть неприятности, трагедии, горе. И они разные по воздействию на человека. Есть такие ситуации, которые ломают жизнь, или обрывают. А есть просто неприятности, из которых можно извлечь урок.

В конце работы Идаира позвонила домой, предупредила сына, что съездит к Майе, поэтому приедет домой позже. Также она позвонила самой Майе, своей сестре, кратко сказав, что нужна её помощь, и она заедет к ней сегодня.

Их было три сестры. Марта – старшая, Майя – средняя, и младшая – Идаира. Марта жила со своей семьёй в другом городе, где жили и родители. А Идаира с Майей жили в одном городе. Три сестры из семьи интеллигентов. Отец, Заряев Александр Саматович, был учителем физики и математики, перед пенсией даже поработал директором школы. Он был человеком молчаливым и терпеливым. Мать, Ника Александровна, была музработником. В своё время, когда дочери были малы, она работала в детском саду. Потом подрабатывала концертмейстером. В последние годы преподавала в музыкальной школе. Мать очень гордилась культурностью и образованностью своей семьи. Но и считала, что муж не дотягивает до неё по уровню культурности и интеллигентности. Несмотря ни на что, мать считала себя главным человеком в семье, а мужа – неким приложением к себе.