– К-ха-а, – прочистил он горло или пытался что-то сказать, потянувшись в мою сторону.

Я развернулся и ускорил шаг. Размалеванная девчонка встала у меня на пути, снова прилипла:

– Обратно пожаловали? Скину трёху за ваши яркие гла…

Я грубо отодвинул ее в сторону. Меня освистали вслед не хуже моряков.

«К дьяволу это все, пойду к Шторху», – через шесть домов я почти забыл о том переулке.

Улицы наполнялись людьми. Развернувшись в сторону канцелярии, я спешил. Попрошайки – справа, слева – музыканты и зазывалы, а на моем пути – толпа зевак. Начинало темнеть. В Воснии темнело слишком рано.

Добравшись до первой мыльни на повороте, я успокоился – в кои-то веки не заплутал. Почти прижился. Скоро весь город узнаю лучше местных.

Срезав между зданиями, я решил по-быстрому проскочить к улице Доброй Вести. Удивительно, сколько старых домов пряталось от взгляда: многие казались безлюдными. Один явно пережил пожар, а во втором ночевали псы, если верить запаху.

Что-то зачавкало со стороны торговой улицы. Я остановился, прислушался и заледенел: так звучат шаги по грязи. Торопливые шаги за моей спиной. Я обернулся: двое в темной одежде. А в руках?.. По наитию я пригнулся. Над головой что-то пронеслось. Я отскочил и не оглядываясь побежал вперед – путь к мыльне отрезали.

– Куды! – гаркнуло мне вслед. – Стой!

Безумцы. Кого остановят такие слова в темном переулке?

Я хотел проскочить в узкий стык между домами, но какая-то сволочь поставила высокий забор. Здесь, посреди самых паршивых жилищ Крига! Дикари. Я свернул из тупика с забором и чуть не налетел на человека. Он и не пытался меня поймать.

Я схватился за угол, отступил, поднял лицо к небу – рост незнакомца лишь немногим меньше того забора. Прохода нет. Камень, чертова скала…

– Вард? – выдохнул я и тут же все понял.

По привычке я глупо вцепился в керчетты. От них никакого толка – не развернуться. За моей спиной уже сопели враги. По молчанию Варда я понял, что время для разговоров вышло. До свободы – двенадцать шагов. Людная улица. Наверняка нас заметят, стоит мне лишь немного…

– Ну ты борзой! – гаркнул бандит с дубинкой. Средний рост, наглая рожа, не носит защиту.

Дубинка – это лучше, чем нож. Плотное дерево без железа. С таким приходят грабить, не убивать.

А пространства – на одного человека вширь. Дело дрянь. Обезоружить, пробиться к мыльне – или попытаться перемахнуть через забор…

Я повернулся к Варду спиной, и тут же на меня бросился первый бандит. Дубинка целилась в челюсть, и я легко пригнулся. Протаранил врага, выбил из него воздух. Удар мне в спину оказался легким, по касательной. Я боднул врага еще раз – голова заболела, что-то хрустнуло.

– Уг-х! – замычало надо мной.

Сломал челюсть, прикусил язык? Неважно. Я оттолкнул вяло брыкающегося бандита лицом в стену. Его приятель перекрыл дорогу, широко расставив руки. Настолько широко, насколько позволяла застройка.

В узком пространстве не попляшешь. Ублюдки знали, где меня ловить. Оставалось одно – нападать. Вард стоял поодаль, будто не при делах. Пока второй, помельче ростом, закрывал путь к отступлению, я выводил из строя его дружка. Вывернул тому запястье, но дубинку отнять не удалось – в нее вцепились мертвой хваткой. За это он поплатился разбитым носом.

Я напал на второго. Ударил трижды, попадая только по подставленным рукам. Каждый удар отдавался болью в костяшках: под рукавами спрятали пластины. У мерзавца защита для уличных боев…

Сзади всхрипнуло, я обернулся и еле успел защититься от удара. Меня бил первый – с окровавленным лицом и губами, глаза навыкате. За ним все так же стоял Вард. Буравил спокойным, понимающим взглядом.

Перед глазами что-то пролетело, надавило на горло. Захват! Меня рывком подняли над землей. Зрение поплыло. Одной ногой я толкнул руку врага с дубинкой, а первой – угодил в пах тому, что схватил меня сзади.

– Г-ха!

Мне зарычали в ухо. Захват на горле не ослаб. Я вытащил керчетту, еще раз ударил сволочь с дубинкой и отвел рукоять для удара.

– Мефтчь! – прошамкало спереди. Захват разжали. Я не успел нанизать врага за собой.

Керчетта упала в грязь. Я развернулся боком, чтобы видеть всю троицу.

– У-у, с-сука! – зарычал тот, что стоял между мной и проходом к забору.

И тут на меня двинулся Вард. Одного вида этой скалы хватило, чтобы внутри что-то надломилось. Я выдохнул, бросился на бандита помельче. Тот прикрыл лицо кулаками, согнулся, защитив и живот.

Я попытался пнуть врага под колено. Он отступил. Я спиной чуял, как Вард обошел приятеля с дубинкой.

– Вы бы сдались, – с ложной заботой пророкотало за моим плечом.

Бандит, что встал передо мной, ощерился. Я не пробью блок, не свалю его на землю, не поднимусь по нему, чтобы проскочить вперед. Один выход. Я схватил вторую керчетту, прикрылся от хука в лицо и пошел напролом. Острием меча вперед. Не хватит силы проткнуть – смогу хотя бы запугать? Бандит попятился, я побежал на него. Если попасть острием в пах, где только стеганая защита…

Керчетта замерла, не двинувшись с места. Стальная хватка на запястье потянула назад. Я вскрикнул от резкой боли. Мои пальцы разжались. Сталь упала в ноги.

– А вот это – уже грубость, – заметил Вард и швырнул меня в стену.

Я подставил левую руку, чтобы не удариться головой. Слегка умягчил удар. Перед глазами заплясали звезды. Меня потащили обратно – уже не Вард, но тот, с окровавленным лицом.

Острая боль пронзила колено, я упал на второе. Оттолкнул кого-то перед собой. Меня снова пихнули в стену. Не дали сползти по ней, рухнуть. Подняли за волосы, ударили ногой в живот. Пластины распределили силу пинка. После третьего не помогла и защита.

Выдох. Глухой удар. Скрип заклепок, боль в ребрах. Вдох.

– Вас отделал мальчишка, – заметил Вард.

Я уже не мог отличить одного врага от другого. Меня толкнули к проходу. Я сделал два шага, задел что-то и снова растянулся в грязи. Подножка. Лужи переулка отдалились. Меня поднимали на ноги, чтобы снова ударить и извалять в земле с щебнем.

Захрипев, я попробовал подняться на четвереньки. Сам. Грязь на одежде, грязь в легких – не продохнуть. Я жмурился от боли – и Восния исчезала. Раскрывал глаза и видел темную влагу: кровь на земле, земля в крови…

Растопырив пальцы, я поднял ладони вверх. Позади меня засмеялись:

– Гля, терь просит!

Вдох. Глухой удар. Боль в боку.

В просвете между домами появился патруль: два стражника. Один повернул голову в нашу сторону. Мы встретились взглядом. Я крикнул:

– Эй, на помо…

Боль на затылке – снова потянули за волосы.

– Эй!

Патрульные ускорили шаг и скрылись из вида.

Меня затрясло. Удар пришелся между лопаток. Я неловко выставил руки перед собой. Грязь брызнула мне в лицо, холодный щебень содрал кожу на ладони. Я вывернулся, ножны больно продавили бедро. Подняться мне больше не дали.

Горло придавили сапогом. Я впился в него руками, тяжело хватая воздух, откашливая грязь со слюной.

– По шлюхам он нашим ходит, а? – удар пяткой по голени. – Победитель херов!

Я отпустил чужой сапог и поднял обе ладони к небу, сдавшись. В первый – не поверили? Могли не поверить…

Это не остановило врагов. Пинали по ребрам, задевали локти, плечо.

Закрыв лицо руками, я повернулся на бок, стиснул зубы. Не подтяни я колени к животу, ударили бы в промежность.

– Всё?

Еще один удар пришелся на колено, а потом тяжелый сапог опустился мне на плечо и снова развернул лицом к небу.

– Че, кончился, умник?

На втором этаже дома висел деревянный образ Матери двойного солнца. Кривой, крупный, дешевый. Скорбная улыбка озаряла Криг, призывая к щедрости и взаимопомощи. Под образом, как стервятники, собрались бандиты. У того, что слева, из ноздрей торчали черные мокрые волосы. А потом все поплыло.

– Все, все, завязали, – приказал Вард.

Не успел я вдохнуть, меня еще раз пнули по ребрам. С силой, будто копытом. Я дернулся, чем сделал только хуже. Болело все – от голеней до затылка.