Тот присвистнул:

– Много времени прошло, много воды утекло. И вот мы опять здесь. Я не ждал вас, Анна. Я ждал человека, который прислал мне это сообщение. Если это сообщение от вас, то, значит, мы встретились не случайно.

Он перевернул лежащий перед ним на столе смартфон, провел несколько раз пальцем по экрану и придвинул его к Анне. Та, взглянув на экран, прочитала текст сообщения, после чего достала из кармана свой гаджет и положила рядом с аппаратом Михаила.

– Тогда мы ждем одного и того же человека, – ответила она капитану.

Тот прочитал вслух:

– «Для Аспида. Жду через три дня, в 22.00. Бар ”На Кордоне”. Срочно, дело важное». – Шебанов задумчиво отодвинулся, забирая свой телефон. – Странно. Время отправки то же самое, что и у моего сообщения. И текст совпадает, кроме позывного. Я бы и не поехал, если бы не армейский позывной. Тем более сообщение пришло на тот номер, которым я никогда ни с кем не делился.

Анна убрала смартфон и огляделась.

– По крайней мере мы разобрались в том, что случайности не случайны. Время еще есть, подождем. Мне теперь еще любопытнее узнать, кто же этот неизвестный отправитель. Если это шутник, то он явно знает, с кем решил пошутить. И, надеюсь, догадывается о возможных последствиях таких забав.

Ступеньки на входе заскрипели под тяжелыми шагами.

Двое мужчин, появившихся в баре, прошли в противоположную от Шебанова и его собеседницы сторону и, с шумом отодвинув стулья, устроились за столиком.

«Это же автобусные попутчики!» – Анна рассматривала замасленные телогрейки и все так же надвинутые до бровей шапки.

– Эй, малой! Водки и чего-нибудь пожевать! – прозвучал скрипучий прокуренный голос одного из них.

Капитан, через плечо изучая парочку в ушанках, прищурил глаза. Спирина заметила это.

– Знакомые?

– Чур меня от таких знакомств, – повернувшись к ней, хмыкнул он в ответ. – Нет, я не знаю их. А вот голос почудился знакомым.

Он налил себе водки, покосился на нетронутую рюмку собеседницы и отставил бутылку в сторонку.

– Что ж, не будем терять время попусту. Чувствую, что вечер только начинается, поэтому стоило бы хорошенько перекусить.

Аромат горячего супа и урчание в животе напомнили Анне, что завтрак в вагоне поезда был уже давно, и она решила последовать примеру капитана, который с явным удовольствием уплетал куриный бульон. Принявшись за еду, она каждый раз непроизвольно поднимала взгляд, когда входил очередной посетитель, и быстро осматривала его с головы до ног, подмечая даже самые незначительные детали. Так, на всякий случай.

«Жива, жива армейская привычка», – подумала она про себя.

Время ожидания текло неспешно. В баре прибавлялось людей, многие столики заведения уже были заняты разношерстной публикой. Клубы табачного дыма, завивающиеся в спирали галактик, плотно повисли под потолком. Негромкие голоса беседующих посетителей были похожи на гул пчелиного улья, а переплетаясь с музыкой, звучащей из динамиков над барной стойкой, создавали атмосферу спокойствия, которая убаюкивала женщину.

Рев мотора на улице, глухой звук удара и тонкий резкий голос, срывающийся на истеричные ноты, невольно заставили многих посетителей отложить нехитрое занятие и повернуть головы ко входу.

– Серый, твою мать! Когда повесишь на лестнице лампочку?! Сколько можно уже повторять! – раздраженная брань разом перекрыла музыку и всех говорящих.

Следом предстал и сам ворчун – невысокий полноватый мужчина в расстегнутом камуфляжном бушлате поверх спортивного костюма, явно навеселе. Скатившись по ступеням в зал и едва удержавшись на ногах, он продолжал бубнить ругательства себе под нос, пытаясь застегнуть пуговицы.

«Ух, какой колобок злобный!» – промелькнуло у Анны в голове.

– Зебр, я уже вешал там светильники, – отозвался бармен, – но воруют. Скручивают лампы или срезают на следующий день. Не твоя ли работа?

«Злобный колобок» зарычал, не поднимая головы от непослушных пуговиц.

– Какой я тебе Зебр, сопляк?! – Его голос превратился чуть ли не в ультразвук, едва переносимый человеческим ухом. – Я для тебя Константин Викторович! Запомнил?!

Щеки мужичка покраснели до пунцового цвета – то ли от злости, то ли от неудачной борьбы с бушлатом, не желавшим прятать обширное пузо владельца. Он наконец выпрямился, собираясь обрушить еще более витиеватую брань на бармена, однако осекся, заметив, что посетители внимательно и с легкими усмешками следят за ним.

– Ух ты… Как тут людно сегодня. Вечер добрый, господа! – «Колобок» попытался изобразить реверанс и едва не упал. – Прошу прощения за беспокойство.

Запахнув полы бушлата и придерживая их, толстячок неверным шагом прошел к стойке и сел, повернувшись спиной к залу.

Бармен поставил перед ним бутылку и рюмку, однако тот отодвинул от себя и то и другое.

– Налей-ка мне кофе, да покрепче.

Получив желаемое, Зебр склонился над чашкой, отпил глоток и затих, подперев подбородок руками.

Быстро потеряв интерес к подвыпившему мужичку, невольные зрители этого мини-спектакля вернулись к своим делам, хотя от внимания Анны не ускользнула странная реакция одного из посетителей, что сидел за столиком у двери. Тот, сжимая в кулаках нож и вилку и будто бы забыв об их основном предназначении, сверлил спину Зебра горящими глазами из-под капюшона, надвинутого почти до переносицы. Если бы взором можно было убивать, то, наверное, «колобок» бы уже корчился на полу в предсмертных судорогах.

«Да тут, судя по всему, кто-то кому-то конкретно насолил», – подумала женщина.

Она потянулась к Шебанову и тронула за рукав, кивнув в сторону вошедшего высокого мужчины в длинном пальто, который, пересекая зал, уверенно направлялся к стойке.

– Капитан, а этот человек вам случайно не знаком?

Шебанов повернул голову и проводил взглядом посетителя, а затем ответил:

– Охо-хо, Анна Алексеевна. Я же говорил, что самое интересное еще только начинается. Монстр случайно нигде не появляется.

– Монстр? – Она с легким удивлением осматривала элегантно одетого, абсолютно седого мужчину.

– Леша Нестеров, он же Монстр. Когда-то упоминание его имени наводило страх на всю Зону. Вольных сталкеров приравнивал к бандитам, а уж про «вольновцев» и говорить нечего, – продолжил капитан. – При нем клан «Честь» по струнке ходил, ни одной провальной операции на счету не было. И людей своих этот парень всегда берег, за что многие ему благодарны.

Нестеров подошел к бармену, что-то сказал ему почти на ухо и, расстегнув пальто, сел за ближайший столик. Чашка кофе, поставленная перед ним через минуту, дополнила образ городского модника, случайно попавшего в придорожную забегаловку.

«Какой холеный», – отметила про себя Анна.

Если о плохо сидящей на ком-то одежде говорят «как на корове седло», то сейчас наоборот: шикарным «седлом» казался этот человек, а бар был той самой деревенской «коровой». Именно настолько весь его презентабельный вид – строгий черный костюм с аккуратным узлом галстука под воротником белоснежной рубашки – не сочетался с подвальным заведением, а озвученное капитаном прозвище и вовсе ему не шло. И только след от ожога на правой части лица, пересекающий щеку и уходящий по мускулистой шее вниз, мог натолкнуть на ассоциацию с монстром.

Шебанов отвлек женщину от ее мыслей:

– Если нас не разыгрывают, неизвестный друг должен уже скоро появиться.

Она сверилась с экраном смартфона, лежащего перед ней на столе: 21.45.

– Кто знает… – откликнулась она задумчиво. – Возможно, этот «друг» уже здесь.

– Это вряд ли, – покачал головой Шебанов. – Я уверен, что вы, Анна Алексеевна, и сами заметили, что пока никто из присутствующих не обратил на нас внимания. Знакомых я не вижу, и уж тем более вряд ли здесь появятся те, кто знаком со мной. По крайней мере настолько, чтобы знать мои армейские позывные. И этот факт меня очень интересует и тревожит – кто мог меня сюда пригласить таким способом?