В рамках имевшегося законодательства (статья 70 УПК «Антисоветская агитация и пропаганда») КГБ боролся с идеологической диверсией стран блока НАТО, пресекал деятельность диссидентов (1960-х, 1970-х, 1980-х гг.), разрабатывал общественные организации националистической направленности в 1980-е гг, контролировал процессы в среде научной и творческой интеллигенции, в религиозных сообществах.
Особые полномочия, переданные отечественным спецслужбам правящей политической элитой, на определённых исторических этапах приводили к грубейшим нарушениям прав человека – массовым репрессиям, унёсшим тысячи человеческих жизней. Они разрушали основы конституционного строя. Специальные службы, выполняя политический заказ, как правило, сами становились объектами «чисток», а их кадровый состав подвергался «необоснованным избиениям». Так, по разным источникам, в 1930-е гг. подверглись необоснованным репрессиям от 10 до 13 тысяч сотрудников органов НКВД, сто процентов руководителей резидентур в период с 1937 по 1938 гг. (60 % личного состава иностранного отдела ИНО ГУГБ)[13].
Г. С. Сыроежкин, майор государственной безопасности (1936), один из активных участников операций по задержанию Сиднея Рейли, Бориса Савинкова, рейда по уничтожению белогвардейских банд и резидента США Шмидта в северных районах Якутии, был отозван из Испании в 1938 г., награжден орденом Ленина – и расстрелян как польский шпион.
В этой связи характерным примером является история Управления по Ленинградской области ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ, в котором с 1934 по 1953 гг. были репрессированы 100 процентов руководителей.
Десятки высших руководителей МГБ, внёсших весомый вклад в дело укрепления безопасности нашей страны в период Отечественной войны, в 1953 г. были отстранены от занимаемых должностей и необоснованно репрессированы. Так, В. С. Абакумов был расстрелян в 1953 г., Н. И. Эйтингон и П. А. Судоплатов получили, соответственно, по 13 и 15 лет тюрьмы строгого режима, Я. И. Серебрянский, один из основоположников нелегального спецназа, умер во время допроса в 1956 г.[14]. Я. И. Серебрянский и Г. С. Сыроежкин были реабилитированы в 1956 г.
Апогеем чисток в системе госбезопасности в настоящее время явились события октября 1993 года, когда с формулировкой «за невыполнение приказа» указом президента Российской Федерации было расформировано самое элитное подразделение – спецназ «Вымпел». Более 500 офицеров оказались на улице, отторгнутые государством, которое они умели профессионально защищать[15].
Уничтожение одного из основных элементов в системе безопасности государства привело к предсказуемым последствиям: волна международного терроризма на какое-то время захлестнула российское общество. На страницах истории России остались глубокие рубцы провалов в Первомайске, Буденновске, Беслане, подрывы жилых зданий в Москве. Угроза в виде потери суверенитета стала объективной реальностью.
Сегодня, являясь одним из субъектов системы национальной безопасности, ФСБ строит свою работу в рамках стратегии национальной безопасности, в соответствии с Конституцией, законами Российской Федерации («О безопасности» № 2446–1 от 05.03.1992 г., «О федеральной службе безопасности» № 328 от 04.12.2007 г., «О противодействии терроризму» № 35 от 06.03.2006 г., «О разведке» № 122 от 22.08.2004 г., «Об оперативно-розыскной деятельности» от 05.07.1995 г.) и осуществляет её на основе принципов законности, уважения и соблюдения прав и свобод человека и гражданина, гуманизма, единства системы органов федеральной службы безопасности, а также централизации управления ими, конспирации, сочетания гласных и негласных методов и средств оперативной деятельности[16].
Говоря о роли органов государственной безопасности в системе исполнительной власти, невольно вспоминается расхожее мнение о «надпартийном, надгосударственном характере» спецслужб, работающих вне правового поля, являющихся якобы «государством в государстве». Думаю, что такое мнение принципиально неверно. Органы государственной безопасности являлись наиболее острым орудием по защите интересов правящего класса и во все времена находились под самым жестким контролем руководителей страны. В этой связи форма государственного устройства не имела практического значения.
По мере роста социально-экономической и политической напряжённости у правящей элиты будет всегда соблазн передать специальным службам особые полномочия для эффективной борьбы с протестными явлениями граждан за экономические, социальные и политические права.
Другими словами, правящая элита во все исторические периоды всегда располагала опасным и эффективным оружием, острие которого было направлено на уничтожение любых проявлений инакомыслия в обществе в период социально-экономических и политических кризисов, на решение задач, связанных с защитой государственных интересов за рубежом и внутри страны.
Однако ни «особые совещания», «тройки», военные трибуналы, массовые репрессии простых граждан (60 % из всего количества репрессированных были крестьяне) в советский период и эффектные ликвидации политических оппонентов за рубежом, ни получение упреждающей информации о стратегических планах главного противника не смогли спасти империю с тоталитарным режимом от полного развала и дальнейшего краха. Неправовой метод разрешения конфликтов только на время тормозил ход часов истории, и сама ушедшая эпоха советского государства подтвердила обоснованность такого вывода.
Этот краткий экскурс в историю госбезопасности СССР необходим для понимания того, что госбезопасность республики Саха (Якутия) на протяжении всего советского и постсоветского периодов являлась только частью, элементом в системе государственной, а сегодня национальной безопасности России. Процессы, которые протекали в тот исторический период на территории республики, не были каким-то исключением из общих правил, и чекисты-якутяне – а их личный состав всегда был интернациональным – реагировали на те или иные события согласно политическим установкам партийно-советской системы. В этой связи репрессии, затронувшие практически все слои населения России, оставили особенно глубокий рубец в истории национальных республик Советского Союза, где слой национальной интеллигенции был особенно тонок и где были задеты самые ранимые чувства – национальные. Будущим поколениям чекистов пришлось провести огромную работу, чтобы своим служением на ниве обеспечения безопасности восстановить доверие народов республики, соблюдая закон и чтя национальные традиции так, чтобы народный эпос «Нюргун Боотур Стремительный» стал настольной книгой каждого оперативного работника.
Несколько слов о той атмосфере, которая царила в республике Саха (Якутия) в 1960-е гг., и о том, как реагировали на нее и как жили чекисты в эпоху перемен.
Начало и середина 1960-х гг. характеризовались бурным ростом промышленности республики. На глазах создавались новые отрасли, такие как алмазодобывающая, добыча нефти, природного газа, угля и золота; началось строительство Байкало-Амурской магистрали. В отдельных северных районах республики были проведены подземные ядерные взрывы. Естественно, разведки иностранных государств повысили свой интерес к этому региону и активность в свете получения информации о стратегических запасах республики, изучали возможность проникновения своей агентуры на территорию СССР, особенно через северные ее границы, протяженность которых была свыше 4-х тысяч километров.
В тот период времени председатель КГБ ЯАССР Е. И. Первенцев поставил вопрос перед руководством КГБ СССР о создании арктической границы и во время доклада у нового председателя КГБ СССР Ю. В. Андропова обосновал данное положение, затронув также вопрос о создании новых контрразведывательных отделов, которые могли бы обеспечить безопасность развивающейся экономики, укрепить кадры комитета, улучшить качество жизни оперативного состава, ликвидировать дискриминацию в вопросе северных надбавок.
